Иван Валеев - Недоразумение
Пятый день
Боберту не спалось. От огорчения, что ему не дают заниматься одним из любимых дел — выступать (было решено отменить все запланированные события, среди которых был и праздник прихода зимы, а Боберт рассматривал нынешние концерты как сценические репетиции в рамках подготовки к этому празднику, и надеялся, что новая программа будет как следует отработана и проверена на публике) — он уснул среди ночи и проснулся, когда вот-вот должно было рассвести. Выпив чайку, он решил погулять и по привычке побрел в сторону Болота, возле которого ему обычно думалось особенно хорошо, и лучше всего — про Пустыню. «Солнце над Пустыней» было почти доделано, и кое-какие фрагменты этой сюиты они уже успели сыграть, но — не все!
— Чтоб вас всех с вашими Чудищами, — бухтел Боберт, недовольно вертя головой и щурясь на встающее солнце, — принесло же их так не вовремя… Что теперь делать-то?
Ну, что делать, было и так ясно — ждать надо было. Но если догонять Боберт и компания еще кое-как умели, то вот ждать того момента, с которого уже все-таки можно будет догонять, было настолько неинтересно… В общем, Боберт совсем забыл, что на Болото лучше не соваться. А так как он шел к Болоту через Лес, вышел он совсем не туда, где ему могли напомнить об этом, то есть, довольно далеко от наблюдательного пункта, в котором окопалась троица дежуривших по очереди болотных коряжников. Зато ему удалось наскочить на одно из Маленьких Чудищ.
Сначала Боберт отпустил пару замечаний в адрес светляков, которые офонарели до того, что решили и днем светить. Но потом он решил, что светляки должны светить совсем не так, а то, что он видит — это солнечный свет, отражающийся — от чего? И лишь подобравшись поближе, он обнаружил в тумане силуэт кого-то, сильно напоминающего болотного коряжника, только чуть повыше, — но уж никак не в три раза, — неправильного цвета и со сверкающей на солнце головой. Чудище тем временем присело и, похоже, принялось рассматривать что-то у себя под ногами и, кажется, собирать что-то — по крайней мере, жители Леса, собирая в корзинки ягоды, двигаются очень похоже.
Боберт сделал еще пару шагов, и тут Чудище перекатилось через свою сверкающую голову и замерло, причем Боберт был уверен, что вот конкретно сейчас оно его видит, потому что оно вытянуло руку в его сторону. Он тоже замер — и краем глаза заметил еще одно Чудище: оно, видимо, тоже что-то собирало на Болоте и поэтому Боберт его не заметил, а сейчас выпрямилось и держало одну руку у своей тоже сверкающей головы, а другой тже указывало на него.
— Надо же ж, не соврал Мухморыч-то, не соврал… хотя и не без, — пробормотал Боберт, попятившись.
Впрочем, неожиданности пока и не думали заканчиваться. Из тумана, неподалеку от второго, появилось Болотное Видение. Боберт снова замер. Правда, Видение таращило свои светящиеся глазища не совсем на него, и сначала ему даже показалось, что оно решило напасть на второе Чудище, но тут Видение остановилось рядом со вторым — и из него показалось еще одно, третье, высунувшееся откуда-то сверху, словно Видение было холмом с ямой на самой макушке и третье Чудище сидело в этой яме, а теперь встало в полный рост.
Это было уже слишком. Боберт сделал еще несколько шагов назад — и такие же несколько шагов назад сделало выпрямившееся первое Чудище, — потом развернулся и побежал в Лес. Одной из мыслей, проскочивших в его голове, была мысль, что такого сюжета для песни ему еще ни разу не попадалось.
Шестая ночь
Когда Боберт закончил свой рассказ, стараясь ничего не упустить и не приукрасить, и замолчал, за единственным столом в клубе Старины Плюмса воцарилась тишина. Наконец, Кифа решил прервать молчание.
— Слушай, Боб, ты, конечно, жабс творческий, но что такое тебя укусило, что тебя на Болото понесло? А? Мы ведь при тебе договаривались сделать там наблюдательный пункт!
— Забыл я, Киф. Ну чего ты, елы-палы, в самом деле?
— Как можно такое забыть?..
— Легко! Ты же в курсе. И вообще, говорили ведь, что они на Той Стороне Холмом шурудят. Ну, не подумал, каюсь, ну закидайте меня шишками!
— За этим дело не станет, — проворчал Кифа, — Кстати, вот тебе новости с Той Стороны Холма…
Когда Беггер добрался до Той Стороны Холма, тамошние жители держали без малого военный совет. Оказалось, и Маленькие Чудища, и Болотное Видение (которому вполне можно было искать новое название) действительно были. Все произошло, когда солнце уже почти исчезло за горизонтом.
Жители Той Стороны Холма свои жилища устроили по большей части непосредственно внутри этого самого Холма. О землетрясениях в этих краях знали лишь понаслышке и, в общем-то, не особенно боялись — скорее, те, кто успел проснуться (а таких было не слишком-то много), были несколько удивлены тем, что с их потолков им в чашки и тарелки начала сыпаться земля. А когда кое-кто из них высунулся наружу — вот тут-то им и стало страшно: оказалось, что это Болотное Видение, гудя, протащилось по Холму и взобралось на самую его макушку. Там из Видения показалась голова — та самая, сверкающая — Чудища с одним глазом, горящим ярким, почти как солнце, светом там, где у коряжников находится лоб. Чудище выбралось целиком, поводило лучом из глаза вокруг, присело, — тем временем из Видения показалось еще одно такое же, — что-то такое поделало руками по земле, и в этот момент из Холма вылез один из жителей — упрямый и зловредный грызюк по имени Вилле. Видение и Чудищ он не заметил, потому что смотрел совсем в другую сторону — туда, откуда Видение приползло. Вилле принялся придирчиво рассматривать следы, оставленные Видением. Сначала он повел носом вниз по склону Холма, а потом сделал несколько шагов вверх, буквально не отрывая своего острого носа от земли. Тут его окликнул кто-то из соседей, но он лишь раздраженно мотнул головой и в самом конце этого движения наткнулся взглядом на Чудище, которое времени зря не теряло. Не успел Вилле и пискнуть, как на него было накинуто нечто вроде прочной сети, после чего Чудище — которое было гораздо больше и сильнее грызюка — направилось к Видению. Все свидетели этого похищения моментально попрятались и услышали только, как Болотное Видение направилось в сторону Болота. Туда указывали и следы — две широкие колеи примятой, а кое-где и вырванной с корнем травы…
На совете жители решали, следует ли все-таки проследить за Болотным Видением — и, если получится, попытаться освободить бестолкового и не слишком приятного в общении Вилле — или все-таки лучше не надо. Что решили — неизвестно, потому что Беггер не стал дожидаться его окончания.
— Такие вот дела, — закончил Кифа, — так что ты, похоже, легко отделался.
— Такие вот дела, — растерянно повторил Боберт.
— Флуфайте, друвья мои, — Чваки оглядел собеседников, — а нет ли у наф с вами карты Болота под рукой, а? Хоть под какой-нибудь?
— Сейчас, — сказал Старина Плюмс, — найду.
Наконец, несколько неуклюже нарисованная карта была расстелена на столе и Чваки принялся водить по ней пальцем.
— Так. Боберт, ты где ф ними вфтретилфя?
Боберт молча ткнул пальцем достаточно далеко от места, где был домик Чваки.
— Ага. Вот Холм. Болотное Видение фло откуда-то вот отфюда, — Чваки указал на местность за Холмом, — и прифло вот фюда, — его палец прочертил почти прямую линию через верхушку Холма, — вот как-то вот так…
— И что? — нетерпеливо встряла Чуфа, но Мяфа толкнул ее локтем и прошипел «Не мешай!».
— Фто-фто… Нифего. Кроме, мовэт быть, мефта, куда оно фло.
— Нам туда соваться нельзя, — сказал Кифа, — Если уж Чудища Вилле сцапали…
— Его давэ я мог бы ффапать, — возразил Чваки, — И ты товэ.
— А Видение?
— Да, оно-то больфое… А ефли они в нем вывут?
— Кто? Маленькие Чудища? — удивился Кифа, — Как это?
— Как в доме, — пробормотал Мяфа, — или в дупле дерева…
— Пыц однажды в барабан провалился, — буркнул Боберт, — Помнишь, Пыц? Ты еще в нем катался по сцене…
— Но ведь я в нем не живу, — чуть смущенно ответил тот.
— Ну вот и они — не вывут, а катаютфя. Вфе мовэт быть… В обфем, я думаю, фто нам надо поргулятьфя по их фледам. Нофью.
— Они ведь и ночью не спят, — заметил Кифа, но видно было, что он тоже об этом думает.
— Ты, фто ли, рефыл один вфе равувнать? — ехидно поинтересовался Чваки, — Э, нет, мы так не договаривалифь. Плюмф, а ты фто фкавэф?
Старина Плюмс помолчал немного, а потом спросил:
— И что, меня тут кто-нибудь послушается? Я-то думаю, если честно, что вас бы следовало запереть. Всех. Желательно, вместе, и чтобы там, куда вас запрут, не было окон. В мой подвал, например, к светлякам… Но вы же все равно выкопаетесь! Поэтому я предпочел бы пойти с вами. И то, идти должны не все.
— Почему? — хором спросили несколько голосов.
