Тайновидец. Том 4: Обратное течение - Алекс Рудин
— А ведь я час назад просил вас не мешать расследованию, — заметил Зотов.
— Час назад вы просили меня не охотиться за анималисткой, — уточнил я. — И я обещал вам этого не делать. Но сейчас на место преступления меня вызвала полиция. Кроме того, я уже еду.
— Ладно, — неожиданно согласился Зотов. — Уверен, ваша помощь будет очень кстати. Встретимся на месте.
Но мне не повезло. К набережной Слепого канала я приехал раньше Зотова и даже раньше Миши. Зато столкнулся со следователем Прудниковым. Он как раз вылезал из служебного мобиля.
— А вы что здесь делаете? — спросил Прудников, пронзая меня воинственным взглядом. — Кто вас вызвал.
— Ваш коллега, — сухо ответил я.
— Да? И где же он?
— Уверен, он скоро появится, — сказал я. — Давайте, взглянем на тело, Степан Богданович.
— Я-то взгляну, — согласился Прудников. — А вот вам здесь делать нечего. Полиция вполне разберется без вашей помощи, господин Тайновидец.
— Ваша прежняя версия оказалась ошибочной, — напомнил я. — Кажется, вы подозревали Елизавету Федоровну в том, что она убила других девушек? И вот вам новое убийство, а Елизавета Федоровна здесь совершенно точно ни при чем.
Прудников сорвал с себя очки и принялся яростно тереть стекла носовым платком. Так он делал всегда, когда был расстроен.
— Это еще нужно доказать, — прошипел он. — Возможно, кто-то намеренно совершил убийство, чтобы отвести подозрения от Молчановой.
— Вы слышали о том, что вчера случилось в Воронцовском госпитале? — прямо спросил я.
— Нет, — мгновенно насторожился Прудников. — А что там произошло?
Я внимательно наблюдал за его эмоциями. Прудников не врал, он и вправду ничего не знал. Значит, при всей своей глупости, он не мог быть сообщником Екатерины Антоновны.
— Неважно, — ответил я. — Вас это не касается.
Конец нашему спору положил Миша Кожемяко. Он приехал на полицейском мобиле и сразу подошел к нам. Прудников немедленно прицепился к нему:
— Господин Кожемяко, это вы пригласили графа Воронцова? Имейте в виду, что он не вправе участвовать в полицейском расследовании. Об этом нарушении я доложу начальнику полиции.
Кажется, Прудников умудрился разозлить даже терпеливого и добродушного Мишу. Потому что Миша подошел к нему вплотную, навис над следователем и четко произнес:
— Я пригласил господина Тайновидца в качестве свидетеля. А вы можете жаловаться кому угодно, уважаемый Степан Богданович.
Я одобрительно хмыкнул.
Миша повернулся ко мне:
— Идем, Саша.
Слепой канал был странным сооружением. Он коротким аппендиксом отходил от Крюкова канала и заканчивался тупиком. Вода здесь всегда застаивалась и пахла тиной.
Никто не знал, зачем его вырыли. Возможно, когда-то в нем была стоянка для прогулочных лодок. Эту догадку подтверждали тяжелые бронзовые кольца, намертво вмурованные в гранит стен.
Кажется, Слепой канал существовал со времен строительства самой столицы. Городские власти иногда порывались его засыпать, но у них никак не доходили руки.
Сейчас возле низкой чугунной ограды собирались зеваки. Худощавый молодой человек что-то быстро писал в блокнот, иногда перегибаясь через перила. Наверное, это был репортер одной из городских газет. Возможно, он занимался криминальной хроникой. А может, просто проходил мимо и наткнулся на место происшествия.
Взглянув на него, я вспомнил Черницына. А еще журналиста Михайлова, которого мы нашли вчера на берегу Невы.
Здесь было неглубоко. Я понял это, увидев двух голых городовых, которые стояли посреди канала по пояс в мутной воде. На городовых были только форменные фуражки.
Перед ними плавало тело женщины. Она лежала на воде лицом вниз, но я сразу ее узнал по мешковатому черному платью. Сейчас платье намокло и колыхалось тяжелыми складками. Рядом плавала шляпка с черной вуалью.
Не хватало только обрывка веревки. Впрочем, я был почти уверен, что веревка отыщется на дне канала.
— Ничего не трогали, ваше благородие! — крикнул один из городовых. — Вот, так она и лежала.
— Переверните ее, — распорядился Миша.
Городовые с трудом перевернули тело.
— Это же госпожа Молчанова! — изумленно ахнул Прудников.
— Вы ее знаете? — нахмурился Миша.
— Я тоже ее узнал, — сказал я. — Это мачеха Елизаветы Федоровны. Она приходила ко мне вместе с господином Прудниковым.
— Хотела повидаться с падчерицей? — уточнил Миша.
— Да, — кивнул я. — К тому времени Елизавета Федоровна уже была в госпитале. Но им я об этом не сказал.
— Я и без вас это узнал, — вмешался в разговор Прудников. — Оставил полицейского наблюдать за вашим домом. Он видел, как вы уезжали с целителем, и сообщил мне.
— А вы рассказали об этом Екатерине Антоновне? — понял я.
— Разумеется. Она законный опекун своей падчерицы, и имела право знать ее местонахождение.
— Вчера вечером госпожа Молчанова явилась в госпиталь, — медленно сказал я. — И чуть не убила свою падчерицу. Елизавету Федоровну спасло только чудо. Вы знали, что Молчанова — маг-анималист?
— Анималист?
Прудников непонимающим взглядом уставился на меня через очки.
— У нее был дар управлять животными, — сказал я. — Она использовала этот дар, чтобы устроить два убийства. И хотела совершить третье, но я успел ей помешать.
Прудников подался вперед.
— Успели помешать? Что это значит? Ваши слова про убийства еще нужно доказать. А вот убитую Екатерину Антоновну я вижу своими глазами. И, кажется, догадываюсь, кто может быть к этому причастен. Ведь теперь ее падчерица получит все деньги своего отца? Или я ошибаюсь, господин Тайновидец? Что вы об этом думаете?
— Я думаю, что вы дурак, господин Прудников, — откровенно сказал я. — Непроходимый дурак. Перспектива потерять место следователя плохо сказалась на ваших умственных способностях. Всего хорошего!
С этими словами я повернулся и пошел сквозь толпу зевак к черному мобилю Никиты Михайловича. Он как раз подъехал к набережной Слепого канала.
Глава 23
Зотов был в бешенстве.
— Вы понимаете, что чуть не стали причиной гибели девушки? — шипел он в лицо Прудникову. — Как вам могло прийти в голову на слово поверить подозреваемой?
Прудников вытянулся по струнке. Его глаза испуганно моргали за круглыми очками. Кажется, от страха Степан Богданович забыл, как дышать.
— Сколько раз вы встречались с Екатериной Антоновной Молчановой? — прорычал
