Адмирал Империи – 29 - Дмитрий Николаевич Коровников

— Черт раздери эту сирену, что происходит⁈ — выругался Горацио Ди Сенна, отстегивая ремни безопасности кресла после столкновения и оборачиваясь к своим дежурным операторам. Контр-адмирал, побагровевший от гнева и напряжения, едва мог усидеть на месте. Его всклокоченные волосы торчали в разные стороны, а в глазах пылало бешенство вперемешку с затравленным выражением загнанного в угол зверя. — Что там с двигателями, Дастин…

На мостиках и палубах обоих дредноутов было очень шумно и суетливо. Всюду слышались резкие команды офицеров вперемешку с лязгом металла и грохотом взрывов. Пахло горелой проводкой и озоном. То и дело мимо проносились бригады техников и медиков, спешащих по своим делам. Казалось, сами недра исполинских кораблей стонали от боли, исторгая многотонные внутренности наружу сквозь многочисленные пробоины.

Между тем артиллерийский бой линкоров не прекращался ни на секунду. Чудовищные залпы тяжелых и средних калибров озаряли пространство. Плазменные сгустки ослепительно вспыхивали среди вакуума, прочерчивая прямые между противоборствующими флагманами. Мостик «Айовы» вздрагивал от каждого прилетающего в борт заряда, грозя развалиться на куски. Ди Сенна уже не ругался, а молча стискивал зубы, хватаясь руками за подлокотники.

— Доложить немедленно, какой урон нанесен нашему кораблю и противнику! — Ди Сенна снова повернулся к дежурным офицерам, сверля их бешеным взглядом. — Только давайте без этих ваших «предварительно», «ориентировочно» и прочей белиберды. Мне нужна четкая и ясная картина, что у нас творится… Живо!

— Есть сэр… Значит так: серьезные повреждения на внешнем контуре средней палубы, три батареи правого борта снесены напрочь, еще по двум пока информация уточняется… — громко, четко и по-военному лаконично отрапортовал старпом, зачитывая с экрана последние донесения. — В остальном ситуация контролируемая. Пока, тьфу-тьфу, критических повреждений у «Айовы» не наблюдается. Корабль на ходу и боеспособен.

— Хорошо, — облегченно выдохнул контр-адмирал, чувствуя, как с души свалился многотонный груз. Однако контр-адмирал тут же вновь ощетинился, нервно дергая щекой.

— А что там у этой чертовой «Афины»⁈ Надеюсь, она уже похожа на смятую консервную банки, либо превратилась в решето под нашими пушками? — с плохо скрываемой надеждой спросил он оператора сканирующей установки.

— Никак нет сэр! — обломал Горацио подчиненный, сверившись с экранами локаторов. — Повреждения у «Афины» идентичные нашим — три-четыре батареи выведены из строя, плюс куча более мелких пробоин по всему корпусу. Правда, у них, похоже, сильно пострадали генераторы защитного поля, трансляторы там полетели, все такое… Но в целом живая…

— Твою же мать⁈ — раздраженно хмыкнул контр-адмирал, недовольно морщась. — Орудий по правому борту у меня мало осталось, особо не повоюешь. Из чего мне теперь бить по этим русским, если почти все пушки к чертям собачьим разнесло… Крутитесь, парни, крутитесь! — обратился он к штурманам. — Разворачиваемся другим, неповрежденным бортом к «Афине». Там плазменные башни еще вроде как целы, авось удастся проредить этих ублюдков!

Подав пример подчиненным, Ди Сенна лихорадочно забегал вдоль пультов управления огнем, самолично проверяя боеготовность уцелевших батарей. Контр-адмирал ощущал, как холодные струйки пота стекают за воротник его кителя. Он кожей чувствовал — развязка уже близка. Горацио дал себе зарок, что не отступит, чего бы это ему не стоило. Уж лучше погибнуть в бою как подобает воину, чем предстать перед Дэвисом и трибуналом с позором и несмываемым клеймом труса и предателя…

В этот момент оба линкора синхронно включили маневровые двигатели, начиная разворачиваться вокруг своей оси. Израненным исполинам требовались более выгодные позиции для продолжения схватки, и Жила с Ди Сенной не собирались упускать этот шанс. Теперь уже кавторанг и контр-адмирал, невзирая на чудовищные потери и повреждения свих кораблей, рвались к глотке друг друга с упорством обезумевших от крови гладиаторов. Никто не желал уступать.

«Афина» и «Айова», изрыгая в космическую тьму ослепительные вспышки выстрелов, медленно кружили на месте, словно два подраненных титана, сцепившихся в смертельной схватке. Перестрелка из всех возможных видов вооружения продолжалась с прежним ожесточением. Плазма обрушивалась на державшиеся из последних сил корабельные корпуса тугими, разрушительными зарядами, прожигая насквозь многометровую броню. На линкорах то и дело вспухали багровые цветы взрывов, озаряя все вокруг.

После нескольких минут маневрирования и бешеной артиллерийской дуэли из уцелевших палубных орудий, «Афина» и «Айова» оказались практически полностью разрушенными. От былого величия и великолепия двух флагманов не осталось и следа. Корабли, некогда бывшие венцом инженерной мысли, напоминали груды бесформенного металлолома, чудом еще державшегося на плаву.

Дредноуты лишились львиной доли своей брони, все внешние отсеки выгорели и обуглились, палубы и надстройки были начисто срезаны ураганным огнем противника. Но, к изумлению капитанов сцепившихся линкоров, Ди Сенны и Жилы, их корабли, несмотря ни на что, все еще оставались на ходу и могли продолжать схватку.

Дальше продолжать артиллерийскую дуэль было бесполезно, все, что могли выжечь орудия линкоров — было уже уничтожено, мощности на то, чтобы расколоть корпусы дредноутов у пушек не хватало. И вот «Афина» и «Айова» сцепились магнитными тросами, а после сцепки мощно пристыковались друг к другу бортами уцелевшими бортами…

… На «Пантелеймоне» Таисия Константиновна перекрестилась и снова взялась за образок Богородицы, находящийся в нее в кармане.

— С Богом, Аристарх Петрович…

Глава 13

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская».

Нынешний статус: «спорный» сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика, Османская Империя.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: орбита планеты Никополь-9.

Дата: 10 марта 2215 года.

На «Афине» и «Айове» происходило нечто невообразимое. Еще минуту назад два дредноута вели ожесточенную артиллерийскую дуэль, не щадя ни себя, ни противника. Плазменные молнии опаляли обшивку, превращая некогда величественные космические крепости в оплавленные груды металла. Казалось, ничто живое не способно уцелеть в этом кромешном аду.

Но вопреки всем законам здравого смысла, команды обоих линкоров, полностью вооруженные и экипированные, внезапно оставили свои боевые посты, устремившись к стыковочным узлам. Примерно по четыре сотни человек с каждой стороны, закованные в массивные бронескафандры и увешанные оружием, сгрудились у переходных рукавов-трапов, наспех протянутых умелыми руками инженеров между искалеченными исполинами.

Это было форменное безумие — затевать абордаж в разгар космического боя, когда твой корабль буквально разваливается на части. Но капитанам сцепившихся линкоров, Жиле и Ди Сенне, сейчас было не до рациональных решений. Ярость и жажда крови затмили им разум, требуя любой ценой добраться до глотки врага. В конце концов, чего еще терять, жизнь? Лучше уж погибнуть