Тайновидец. Том 4: Обратное течение - Алекс Рудин
— Страшно? — сочувственно улыбнулся я.
— Страшно, — со вздохом согласилась девушка.
— Попробуйте посмотреть на это с другой стороны, — предложил я. — Вы попали в невероятное приключение. Увидели мир с другой стороны. Редко, кому выпадает такая удача.
— Вы правы, ваше сиятельство, — кивнула Елизавета Федоровна. — Так я и постараюсь относиться ко всему.
— Ну, и отлично, — улыбнулся я. — А вот и наш информатор.
В трактир вошел высокий худой человек. В его остром лице было что-то напоминающее белку. Человек быстро огляделся, настороженно блестя глазами.
— Мы здесь, господин Черницын! — окликнул я его.
Это был репортер Черницын. Не так давно он по уши влез в историю с запретными зельями, которыми торговал купец Сойкин. Одним из таких зелий Черницын умудрился опоить моего скакового жеребца Мальчика. Я мог бы подать в суд на репортера, но пожалел его.
Безрассудный поступок репортера позволил мне прикоснуться к изумительной магической тайне. Разыскивая противоядие для Мальчика, я познакомился с туннелонцами — удивительными алхимиками из другого мира. Туннелонцы много лет путешествовали между разными мирами, разыскивая Огненного Скакуна.
Был в моем решении и холодный расчет. Я рассчитывал, что когда-нибудь мне пригодится помощь газетчика.
Так оно и вышло.
— Добрый вечер, Александр Васильевич, — кивнул Черницын, присаживаясь за наш столик. — Я очень удивился, когда вы прислали мне зов. В редакции сейчас самые горячие часы, идет сдача материала в завтрашний утренний номер. Но я бросил все и поспешил к вам. Надеюсь, не зря?
Он внимательно взглянул на девушку, и его глаза блеснули любопытством.
— Добрый вечер, сударыня.
— Познакомьтесь, — предложил я. — Господин Черницын, репортер. Кстати, в каком издании вы сейчас работаете?
— В «Имперском вестнике», — ответил Черницын.
— А это Елизавета Федоровна Молчанова.
— Очень приятно, — настороженно кивнул Черницын. — Я видел вас в нашей редакции.
— Когда это было? — заинтересовался я.
— Примерно месяц назад.
— Зачем она приходила?
Черницын удивленно поднял брови. На его лбу образовались острые морщины.
— Неужели Елизавета Федоровна сама не помнит? — спросил он.
Другого я и не ждал. Репортер есть репортер — он везде видит повод для вопросов.
— Нам с Елизаветой Федоровной нужна ваша помощь, господин Черницын.
— Я весь внимание, — ответил репортер, машинально достав из кармана блокнот.
Но я огорчил его:
— То, что я вам сейчас расскажу — не для печати. Имейте это в виду.
— Вот как? — понимающе кивнул Черницын. — Ну, если вы не собираетесь поделиться сведениями, значит, вы хотите, чтобы ими поделился я.
— Именно так.
— Прошу прощения, — извинился Черницын и взмахом руки подозвал официанта. — Будьте добры кофе, и покрепче.
Официант принес ему кофе. Черницын сделал глоток и внимательно посмотрел на меня:
— Слушаю вас, Александр Васильевич.
— Вы слышали о нападениях на девушек? — спросил я. — Недавно полиция нашла двух девушек. Их ударили по голове и сбросили в воду.
— Да, я слышал об этом, — кивнул Черницын. — Полиция до сих пор не узнала, кто они.
— Вчера утром точно так же напали на Елизавету Федоровну. Ей повезло, она осталась жива.
— Как это случилось? — немедленно спросил Черницын. — Где?
— На Шепчущем мосту, — ответил я.
Черницын с любопытством посмотрел на девушку.
— И как же вам удалось спастись?
— Меня спас Александр Васильевич, — ответила Елизавета Федоровна.
— Вы видели, кто на вас напал?
— Господин Черницын, — остановил я репортера. — Повремените с вопросами. Дело в том, что Елизавета Федоровна ничего не помнит. От удара по голове она потеряла память. И теперь мы пытаемся восстановить события ее предыдущей жизни.
Глаза Черницына округлились.
— Удивительная история, — воскликнул он.
Но тут же оглянулся и понизил голос.
— Александр Васильевич! Я еще не знаю, о чем вы меня попросите, но готов сделать все. Только одно условие — вы разрешите мне об этом написать!
— Не может быть и речи, — твердо сказал я. — По крайней мере, до окончания следствия. Как вы понимаете, мы собираемся поймать того, кто напал на Елизавету Федоровну.
— Но это же сенсация! — взмолился Черницын.
Он нетерпеливо заерзал на стуле.
— Как вы думаете, почему вас пытались убить? — спросил он девушку.
Я нетерпеливо постучал пальцами по столу.
— Господин Черницын! Позвольте вам напомнить, что лишь благодаря мне вы избежали суда. А серия репортажей про Мальчика позволила вам сохранить работу. И сейчас я рассчитываю на вашу благодарность. Сенсация подождет.
Лицо репортера огорченно вытянулось, и я решил подсластить пилюлю.
— Когда мы поймаем нападавшего, вы первым из репортеров узнаете об этом.
— Но позвольте мне, хотя бы, записать подробности! Важные детали могут ускользнуть из памяти.
— Не позволю, — ответил я. — Запоминайте.
— Хорошо, Александр Васильевич, — вздохнул Черницын. — Что нужно делать?
— Елизавета Федоровна работала в редакции «Магических сплетен», — сказал я. — Мы узнали, что чуть больше месяца тому назад она уволилась. Или ее уволили. Я хочу знать, почему это случилось.
— Вы совсем ничего не помните? — снова спросил Черницын.
Молчанова покачала головой.
— Совершенно ничего.
— Вы сможете выяснить это для меня? — спросил я.
Черницын откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся.
— Вы правильно сделали, что обратились ко мне, Александр Васильевич.
— А если без вступлений? — улыбнулся я.
Хитрая улыбка репортера стала еще шире.
— Хорошо, — согласился он. — Можно и без вступлений. Дело в том, что я уже знаю причину. Вернее, догадываюсь о ней. Но уверен, что моя догадка правильна.
Я вздохнул, и решил не торопить его. Пусть насладится моментом триумфа.
Но Елизавета Федоровна не была настолько милосердной.
— Так в чем было дело? — нетерпеливо спросила она. — Почему я уволилась?
— Ваше увольнение связано с графом Мясоедовым, — сочувственно улыбнулся Черницын.
— Я так и знала! — воскликнула Молчанова. — Я чувствовала!
Официант принял ее восклицание за сигнал и немедленно подошел к нам.
— Желаете заказать что-нибудь еще? — услужливо спросил он.
— Ничего не нужно, — отмахнулась Елизавета
