Тайновидец. Том 4: Обратное течение - Алекс Рудин
— А я, пожалуй, поем, — решил Черницын. — Раз уж все равно заглянул в этот трактир. Между прочим, здесь подают замечательные расстегаи с рыбой. Не хотите попробовать?
Он кивнул официанту:
— Расстегай и рюмку водки.
Елизавета Федоровна сидела как на иголках.
— Да говорите же! — потребовала она, едва официант отошел от нашего столика.
— Так я уже все сказал, — улыбнулся Черницын. — Насколько я понимаю, вы служили машинисткой в редакции «Магических сплетен». Должно быть, захотели стать репортером. Вот и ухватились за эту историю с холодильными шкафами графа Мясоедова. Где-то отыскали инженера Изюмова и с его слов написали разоблачающую статью. Вот только не позаботились о том, чтобы подтвердить ваши разоблачения фактами.
— Но ведь Мясоедов обокрал Изюмова! — возмутилась Елизавета Федоровна.
— Уверен, именно так вы и сказали вашему редактору, когда пришли к нему со статьей, — рассмеялся Черницын. — А редактор вас уволил.
— Но почему⁈
— Потому что он еще не сошел с ума, чтобы ссориться с графом Мясоедовым, — наставительно сказал Черницын. — Вы знаете, какие у графа адвокаты? Это даже не волки, это акулы! Они бы растерзали «Магические сплетни», разорвали бы в клочья и газету, и редактора, и владельца.
Его слова задели Елизавету Федоровну за живое. Девушка покраснела, ее глаза сверкали.
— Это же несправедливо!
— Ну, что же вы хотите? — усмехнулся Черницын. — Таков уж этот мир.
— А зачем Елизавета Федоровна приходила в редакцию «Имперского вестника»? — спросил я, уже догадываясь об ответе.
Но к чему догадываться, если можно просто спросить?
— Я не слышал, о чем они говорили с нашим главным, — развел руками Черницын. — Зато слышал, как именно говорили. И не только я — вся редакция слышала. Главный кричал, будто его резали. Предполагаю, что госпожа Молчанова не оставила своих попыток и принесла свою статью к нам. И, разумеется, получила отказ.
Он сочувственно улыбнулся Елизавете Федоровне.
— Когда вы ушли, редактор приказал на порог вас не пускать. Очень благоразумно, что вы назначили встречу в трактире, а не пришли в редакцию.
Черницын повернулся ко мне:
— Александр Васильевич, вы предполагаете, что нападение на Елизавету Федоровну связано с гибелью других девушек?
— Не знаю, — откровенно ответил я. — Вы же сами сказали, что полиция пока их не опознала.
— Но причина смерти совпадает, — напомнил Черницын. — Погибшие девушки утонули. И Елизавету Федоровну тоже столкнули в воду.
— Пока это единственное, что связывает все три случая.
— Я надеюсь, что это маньяк, — неожиданно сказал Черницын. — Какая статья получится!
Елизавета Федоровна посмотрела на него с неприязнью.
Репортер весело улыбнулся:
— Да, я циник. На нашей работе по-другому никак. Привыкайте, барышня.
Тут официант поставил перед ним расстегай — большой продолговатый пирог с румяной корочкой. Посередине корочка расходилась, и было видно сочную начинку пирога.
— Не желаете присоединиться? — спросил Черницын, вооружаясь вилкой. — А я, с вашего позволения, перекушу.
— Подождите, — сказал я. — Это еще не все. Я ведь правильно понимаю, что журналисты много общаются друг с другом?
— Не без этого, — хитро прищурившись, подтвердил Черницын. — Правда, каждый старается больше слушать, чем говорить. Иначе пока ты пишешь статью, кто-то другой её уже опубликует.
— Вот я и попрошу вас послушать, — кивнул я. — А заодно и поспрашивать, только осторожно.
— А что конкретно вас интересует?
— Личная жизнь Елизаветы Федоровны, конечно, — улыбнулся я. — Например, ухаживает ли за ней кто-то. Где ее родные.
— Александр Васильевич! — запротестовала Молчанова. — Это уже чересчур.
— А вам разве не интересно?
— Интересно, — признала Елизавета Федоровна.
— Возможно, ваши близкие вас ищут, — напомнил я.
На лице Молчановой появилось растерянное выражение. Как будто она пыталась хоть кого-нибудь вспомнить, а у нее не очень-то получалось.
— Хорошо, я поспрашиваю, — согласился репортер. — Надеюсь, вы не забудете, что обещали мне первому материал для статьи.
— Вы ведь все равно будете задавать вопросы, — усмехнулся я. — Так стоит ли торговаться?
С этими словами я поднялся из-за стола.
— Приятного аппетита, господин Черницын.
— Подождите, господин Тайновидец, — неожиданно остановил меня репортер. — Вы ведь беретесь за магические загадки. Чем вас так заинтересовала эта история?
— Я просто оказался в ней замешан, — улыбнулся я. — Всего хорошего.
* * *
— Думаете, он сможет что-то узнать? — спросила меня Елизавета Федоровна.
— Непременно узнает, — улыбнулся я. — Вы заметили, какой отличный вопрос он задал в самом конце разговора? У господина Черницына есть чутье.
Я бросил взгляд на закатное небо и сменил тему разговора.
— Думаю, сегодня мы сделали все, что могли, и даже больше. Предлагаю отправиться домой и хорошенько отдохнуть.
С этими словами я вызвал извозчика.
Во время поездки Елизавета Федоровна задумчиво молчала. Я не стал отвлекать ее от раздумий и любовался вечерним городом.
А когда мы добрались до особняка, нас ждал сюрприз. Игнат выполнил свою угрозу насчет романтического ужина.
В столовой горели свечи. Таинственно мерцал хрусталь. В ведерке со льдом охлаждалось игристое вино.
— Что это? — удивилась Елизавета Федоровна.
— У Игната случаются приступы романтического настроения, — улыбнулся я. — А что с вашим настроением?
— Сегодня очень необычный день, — призналась Молчанова. — Я как будто посмотрела со стороны на свою жизнь. Она такая обыкновенная. Приехала девушка из провинции, сняла комнату. Устроилась на работу, потом ее уволили. Потом кто-то напал на нее, ударил по голове и сбросил в реку. Если бы не вы — на этом моя обыкновенная жизнь и закончилась бы.
— Не приписывайте мне чужие заслуги, — улыбнулся я. — Магия устроила вам встречу с неизвестным именно там и именно тогда, когда нужно. Магия разбудила меня утром и привела на Шепчущий мост. Я ведь не случайно там оказался, помните?
Хлопнув пробкой, я открыл вино.
— Можете и в самом деле считать, что ваша прежняя жизнь закончилась на Шепчущем мосту. И началась новая, пока еще непонятная.
— Вы поэтому мне помогаете? — спросила Елизавета Федоровна.
— Мой магический дар подсказывает мне, что в вашем деле не все так просто, — усмехнулся я. — А я верю своему дару. С днем рождения, Елизавета Федоровна!
Глава 9
