Жизнь во имя смерти - Самат Айдосович Сейтимбетов
— Секс с осьминогами, - покачал головой Дмитрич, убирая оружие. – На что только не пойдешь во имя цели.
— Беспорядки на планете усиливаются. Отмечены многочисленные взрывы и убийства. В сетях присутствуют призывы убивать всех, кто не местный, включая землян.
— Хм. Прямо отдельно выделяют?
— Да. Поминают историю тридцатилетней давности.
— Все-таки соврала напоследок, осьминожка, щупальцем ей в якорь.
— Не поняла.
— Да от тебя и не требуется. Готовь корабль и запускай систему самоуничтожения.
Здесь не было никаких следов к «Буревестнику», кроме тех, что он расставил сам, дабы убедить вражеских агентов, но следовало подстраховаться. Раз уж они ухитрились соврать и устроили кровавую бойню на планете и в системе, лишь бы не выпустить его, то могло случиться всякое. Полученные координаты нахождения Хранителей, следовало сравнить их с посланием Влада, но даже на глазок Дмитрич сказал бы, что они близки.
Логово Хранителей! Последнее, такое, куда они спрятались трусливо от истребления, так трусливо, что их не удавалось найти годами. Пришлось пойти на игру в долгую, но похоже первые удары по Хранителям, истребили их лучшие кадры и даже с подсказками они так и не нашли, не вылезли. Пришлось подкинуть им информацию напрямую, под видом слухов, и долго ждать, скучая в мирной жизни.
Пару раз Дмитрич выезжал на миссии, тайно помогал соседним системам отбиваться, но все это было не то, конечно. Так, вспомнить старые деньки, поностальгировать, терпеливо ожидая, пока клюнет. Да, Содружество развалилось и вспыхнул хаос войн и грабежей, но Хранители доказали, что они все равно хуже – устроить кровавые беспорядки по всей планете, всего лишь ради одного Врага, как они называли «Буревестник».
Впрочем, чего он ждал от тех, кто создал тварей и ставил опыты на Земле?
Несколько минут спустя корабль Дмитрича взмыл в небо, сбил спутники, пытавшиеся его остановить, продырявил два крейсера и орбитальную станцию, и скрылся в глубинах космоса.
Глава 6
Алина быстрым шагом направлялась к кораблям, когда на нее выскочило несколько обезумевших местных.
— [Цензура]!
— [Цензура] раздевайся!
— О, вы не хотите меня убить? – притворно удивилась Алина, она же Малина Зайцева.
Ее обычные чары действовали как-то слабо и Алине вдруг стало интересно. О да, когда-то она могла превращаться в кого угодно, но это исчезло, когда весь «Буревестник» ослаб и в то же время, чары очарования остались с ней. Любые гуманоиды падали к ее ногам, в этом она убеждалась неоднократно и теперь вот встретила тех, кто почти не реагировал на нее.
Алина выставила ногу, совершила несколько движений телом, наблюдая за реакцией.
— Убить!
— Поиметь!
— Поиметь и убить!
— Убить и поиметь!
— Вы бы определились, - улыбнулась чарующе Алина.
Обычно после такого начиналась драка между поклонниками, но не в этот раз. Они развернулись и дружно прыгнули на Алину, похоже, решив заиметь ее до смерти. Мгновение спустя три тела без голов свалились на пол, а четвертое Алина прижала к стене.
— Рассказывай! – потребовала она.
Возможно, они индуцировали друг друга, усиливая накал безумия? Та толпа, что ворвалась в номер, где она решила немного развлечься, десятки живых, хм. Методики Хранителей лучше работали по толпам или те просто заражались лучше?
Алина чуть втянула ноздрями воздух, но ничего распыленного не обнаружила.
— Убить, убить, - раздалось хриплое.
— Убить! – отозвалось многоголосое эхо.
Новая толпа мчалась к Алине, некоторые прямо на бегу стреляли в спины соседям, то ли мстили, то ли утратили разум и не понимали, что делают. Никто даже не оборачивался и не пытался покарать убийц, но многие спотыкались о тела и валились друг на друга. Алина, не выпуская пленного из захвата, вскинула вторую руку и начала стрелять.
— Странно, какие-то безмозглые воинствующие фанатики, - вынесла она вердикт. – Хотя, для Хранителей как раз подходяще, умелых мы истребили, остались только те, кто толпой может брать.
Легкий привкус горечи на языке – когда-то любая толпа не остановила бы их! Они мечтали, как заживут мирно, вот еще чуть-чуть, ведь Земля свободна! Просто немного помочь ей из теней, еще чуть-чуть… и незаметно прошло тридцать лет.
— Рассказывай! – снова потребовала Алина у пленного, закончив убивать всех вокруг.
Она шагала к кораблям, выбирая подходящий для дальних перелетов – вряд ли Спартака прятали где-то рядом с Землей! – и попутно размышляла над тем, зачем Хранителям вообще потребовалось оставлять его в живых? Ну да, все они были почти бессмертны и почти всемогущи, но потом это ушло, хороший залп с орбиты, даже попадание ракеты могло их убить и иногда чуть не убивало.
Андреям вроде как даже нравилось, Алина плыла по инерции, как вдруг осознала.
— Убить!
— Да, за что вы нас хотите убить? Персонально меня?
Лучи так и сверкали, живые вокруг падали, затем пара кораблей взлетела, похоже нацеливаясь на Алину. Со стороны города что-то сверкнуло и корабли упали, взорвались, осыпая все вокруг осколками. Алина чуть отклонила голову, пропуская мимо раскаленный кусок обшивки и продолжила неторопливое шествие по полю.
Она видела нужный ей корабль, но подозревала, что Хранители и его заминировали или оставили засаду, или еще что. Пленный хрипел и бился в ее хватке, пытался вырваться и не мог.
— Разрушитель, - донеслось из его рта.
— О да, идут года, а пластинка не меняется, Разрушитель! А мы якобы его слуги, - закатила глаза Алина.
Какой-то из кораблей повел в ее сторону стволами, Алина метко всадила туда несколько лучей и корабль взорвался. Было что-то ностальгическое и прекрасное в том, чтобы шествовать вот так, но Алина вдруг ощутила, что внутри нее только тоска и усталость.
Будто наконец ее настигло все то, что должно было прийти после двухсот лет сражений.
— Еще что умное скажешь? – поинтересовалась она.
Несколько кораблей попробовали взлететь, объединив щиты, но и их сбили, теперь ударом сверху и стало ясно, что нужно торопиться. Местные дрались друг с другом, но при этом испытывали какую-то особенную неприязнь к Алине. Она припомнила этого лейтенанта СБ и то, что отдала ему инфокристалл и покачала головой.
Опять все делать за других!
— Ладно, сама виновата, - проворчала Алина, сворачивая голову пленнику.
Все равно ничего умного она не услышала бы. Все те же заплесневелые страдания о том, какой
