Сергей Мякин - Третий проект

Сергей Мякин

Третий проект

Огненный шар. Он врывается в небо

(почему оно не голубое или облачно-серое, а фиолетовое с зелеными облаками?)

и приближается, оставляя за собой толстый белесый шлейф.

Свет. Почему все вокруг стало ослепительно-белым?

Удар. Земля вибрирует и уходит из-под ног…

Взлететь. Взлететь пока не позд…

Нет, уже поздно… Тугая волна обжигающего воздуха валит с ног, скручивает тело и тащит вместе с пылью, камнями и обломками… дикая боль…

Кровь… почему она коричневая?

Обрыв… крылья сломаны

(какие к черту крылья?)

и ничем не могут помочь…

Удар… темнота…

Тела больше нет, а есть только…

…что-то красновато-прозрачное, полное страха — дикого животного ужаса и стремления…

…мертвецы с полопавшейся коричнево-зеленой кожей и костями, проступающими из-за желтоватой слизи… они всюду… вылезают из земли и приближаются вихляющей походкой… они что-то шепчут… чтобы не остаться с ними навсегда, надо…

…лететь, стремительно лететь вверх, сквозь межзвездную черноту, чтобы снова…

О черт, что это было? Сон… Да, всего лишь сон, надо меньше всяких триллеров смотреть… Где я? Откуда этот шлем со стеклянной полумаской и тусклый свет? Почему я не в постели, а в этом…

Отсеке? Капсуле? Черт, черт, черт, да что со мной в самом деле творится? Почему всё тело словно ватное, а голова раскалывается от боли, как после пьянки… как тогда, на выпускном… но ведь я же с тех пор никогда… нет, нет, не то… что я делал вчера? Почему всё вспоминается с таким трудом, как сквозь туман, как будто было сто лет назад? Все-таки водка?

Елки-палки, кто я вообще такой? Виктор… Виктор Николаевич Сорокин, тридцати пяти лет… физик, кандидат наук, научный сотрудник экспериментального ядерного центра РАН…

Я в Обнинске-21, в бункере, а вчера, третьего июня две тысячи шестнадцатого года был… эксперимент… выведение на проектную мощность нового коллайдера… я рядом с ним…

«Я буду на пульте управления, а Сорокин — рядом с кнопкой аварийного выключения генератора. Остальные сотрудники должны покинуть помещение…», — слова директора института академика Георгия Алексеевича Фролова всплыли в гудящей голове вместе с оранжевыми кругами перед глазами и эхом своих мыслей во время того совещания. «Круто! Я буду ближе всех к историческому событию… меня выбрали потому, что я занимался расчетами взаимодействия остаточного когерентного гиперсинхротронного излучения с защитным экраном, скафандром и шлемом, которые будут на мне? Чтобы на собственной шкуре проверил правильность расчетов? Но ведь этим занимались еще пять человек, почему не они? Потому что я самый послушный и исполнительный, всегда задерживался допоздна, чтобы выполнить в срок задание, когда все остальные уже расходились? Ведь я же буду не столько ответственным испытателем, сколько… подопытным животным, почти таким же, как кролики, крысы и насекомые, которых поместят в зону действия излучения. Да, в отличие от них, меня будет защищать стена, экран защищенного отсека и скафандр со шлемом, но все же… Какого черта, ведь я же еще хочу… впрочем, у нас с Надей и так уже двое детей, но все равно…»

«Но самое главное… черт возьми, почему я заснул на посту? Идиот… сколько я проспал? Эксперимент в самом разгаре или…».

Виктор попытался резко подняться и сориентироваться в освещенном мертвенным дежурным светом отсеке, но не смог этого сделать из-за головокружения и чугунной слабости, парализующей мышцы.

«Б…, все-таки подействовал, зараза, несмотря на всю защиту», — произнесенное шепотом ругательство и ледяной укол страха придали сил и освежили память. «Экран… кнопка…селектор», лихорадочно подумал он, выползая из-под кресла и поднимая голову.

На главном мониторе высвечивались значения параметров процесса. Они были странными, совсем не такими, которые ожидались при предварительных расчетах, но зелеными, а не аварийно-пурпурными, что немного успокаивало. Вместе с тем что-то вызывало недоумение и тревогу, переходящую в ужас. В первые мгновения, пока сознание было занято анализом необычных чисел, а это воспринималось только боковым зрением и подкоркой, удивление и страх оставались безотчетным, но уже через несколько секунд превратились во вполне конкретные чувства, нажимающие на красную кнопку паники в голове.

20.07.2046 вместо 4.06.2016 в нижнем правом углу. «Сломался таймер, но ведь его же проверяли… Излучение повредило его, хотя он находится здесь, за стеной и экраном, а что же тогда со всеми датчиками, которые расположены там? Насколько можно им верить? Но главное — не это, а… на боковом мониторе… нет… нет… этого не может быть!»

Он не поверил своим глазам и на мгновение зажмурился, потом открыл их снова, внимательно всмотрелся в дополнительный монитор, подполз к панели управления, задал максимальное увеличение и застыл от изумления и шока.

В четырех клетках для кроликов были груды небольших костей на фоне остатков расползшейся темной массы, в двух застекленных отсеках остались еле заметные высохшие трупики мух и тараканов, а еще в одном… и в дальнем углу, за клеткой… Стрекоза, в отличие от других насекомых, судя по своему виду сдохла совсем недавно, а вполне живая крыса настороженно выглядывала из укрытия черными бусинами подвижных глаз. В этом не было бы ничего необычного, если бы Виктор не знал, что стрекозы этого вида не бывают двадцатисантиметровыми, а взрослые крысы намного длиннее трех или четырех сантиметров… во всяком случае, на этой планете, в современную эпоху и уж точно в этих контейнерах, которые он рассматривал накануне.

Огромным усилием воли заставив себя отвести взгляд от увиденного чуда и подняться на ноги, опираясь на стол и преодолевая волны нервной дрожи, слабость и дурноту, Виктор включил селектор и нажал кнопку общей экстренной связи — с академиком Фроловым, аварийной службой, дежурным по институту и отделом безопасности.

— На объекте нештатная ситуация! Обратите внимание на аномальные значения рабочих параметров и ЧП виварии! — прокричал он, удивляясь непривычно хриплому и глухому звучанию своего голоса. Ответом была тишина, а на дисплее видеоконнектора появились пустые кабинеты. У Георгия Алексеевича всё было по-прежнему — аккуратные стопки книг на столе и в шкафу, компьютер, кружка, портрет Эйнштейна, пейзажи Шишкина и демонстрационный экран на стене… и слегка отодвинутое массивное кресло, как будто шеф вышел на минутку, не допив свой любимый кофе. Остальные помещения выглядели намного хуже — в комнате дежурного и отделе охраны царил полный разгром, как после проведенного на скорую руку обыска, но наиболее зловеще смотрелось помещение аварийной службы — там сохранялся идеальный порядок, но пыль на столах… она была такой, как будто… Виктор вновь взглянул на таймер, потом достал свой мобильник и попытался его включить, но после нескольких отчаянных нажатий на кнопку убедился, что он полностью разряжен.

Через несколько минут, проведенных в лихорадочных раздумьях, он направился к двери. Ноги начали слушаться, но передвигались с трудом, а во всем теле ощущались зуд, ломота и что-то еще — новое, странное и чужое, чему было невозможно дать четкое название… как будто вместо обычного автомобиля он сел в кабину танка или самолета, но еще не научился управлять этой сложной и тяжелой техникой.

У самого выхода он инстинктивно взглянул в зеркало и закричал — хрипло, дико и протяжно, как кричит испуганный и загнанный в угол зверь. Вместо привычного молодого ухоженного лица из-под защитной маски на него смотрела заросшая бородой рожа, но самое главное было даже не в обильной растительности, а в зеленоватом фосфоресцирующем свечении из глаз и желтых клыках, обнажившихся в издающем истошный вопль рте.

Уже не отдавая себе отчета в происходящем, Виктор выскочил в коридор. Свет нигде не горел, но глаза отчетливо различали окружающее.

Лифт не работал, и пришлось подниматься по аварийной лестнице. Восемь пролетов в полутьме… Болезненное падение… Путающиеся мысли, заплетающиеся ноги и бешено бьющееся сердце… Выход… Ослепительный свет, заставивший на несколько секунд закрыть глаза.

«Почему небо такое фиолетовое, а облака зеленоватые? Из-за маски?» подумал Виктор, но не решился снять шлем, а просто пристально посмотрел на надвигающиеся тучи и в следующее мгновение споткнулся обо что-то твердое. С трудом удержав равновесие, он посмотрел под ноги и тут же отвернулся, отшатнулся и согнулся пополам в рвотном позыве. Перед ним лежал окровавленный труп, и Виктор успел обратить внимание на то, что у тела отсутствовали рука и половина ноги, а плечо и часть шеи были вырваны до кости.

«Дьявол… что здесь происходит? Бежать… куда?… в главное здание… где полиция?… срочно позвонить…» лихорадочные мысли бешено вращались в голове, заставляя ноги передвигаться в сторону административного корпуса.