Дональд Маккуин - Странница

— А на ней нет никаких заклятий, как на моей бедной старшей девочке?

— Церковь не признает колдовство и ведьм. Это просто сказки.

Джеслея побледнела.

— Ты просто не знаешь, с чем имеешь дело, — сказала она взволнованно. — Церковь не единственный источник правды — ведь она оказалась не в силах спасти мою первую дочь.

— На этот раз мы приложим все усилия. Если тут и замешана ведьма, ей не удастся провести нас.

Сайла пожалела, что пообещала так много: перед глазами встал образ Жнеи в порыве торжествующего злого смеха. Чтобы прогнать его, потребовалась вся воля.

Наконец они вошли в дом. Сайле еще не приходилось встречать такой своеобразной архитектуры. Массивные деревянные колонны поддерживали поперечные балки, которые, в свою очередь, служили опорой высокой крыше. Внутри дома вообще не было стенок, которые могли бы служить дополнительной поддержкой, поэтому крылья были снабжены двойным количеством колонн. Как внутри, так и снаружи дом был отделан легкими деревянными панелями, но на внутренних стенках они были полированными.

Сайла была удивлена — вся конструкция показалась ей непрактичной: ведь одной искры достаточно для того, чтобы все сгорело дотла. Решив не теряться в догадках, она поинтересовалась у старой женщины о предназначении такой необычной конструкции.

— Да, такой дом, конечно, уязвим для огня, — ответила Джеслея, — но зато предохраняет от землетрясений. Иногда колонны сильно шатаются, но никогда не падают.

Но вот они вошли в небольшую светлую комнату. В одной из стен был встроен маленький камин, в стене напротив — окно, чем-то напоминающее одно из окон апартаментов Капитана. Стол, стоявший в середине комнатки, был завален швейными выкройками, шкафы, располагавшиеся по периметру, — одеждой, нитками и материей.

Несмотря на протесты, Ясмалея вскоре была раздета и лежала на столе. Она все еще продолжала возмущаться, когда молодые Жрицы занимались осмотром. Однако это были только цветочки. Когда Сайла приказала предоставить ей некоторое количество мочи, только удивительные способности Джеслеи к убеждению помогли добиться желаемого результата.

Когда Жрицы закончили, Джеслея по сигналу Сайлы быстро вытащила поспешно одевающуюся дочь за дверь, посулив ей мятного чаю с медом. Девушки остались одни. Оглянувшись по сторонам, Сайла прошептала:

— Ну, что скажешь?

Ланта была неумолима:

— Все, как говорила Джеслея: ребенок растет не по дням, а по часам. Еще слишком много вод. Из меня плохая целительница.

— Нет, целительница из тебя прекрасная. Но, похоже, мы встретились с чем-то очень необычным. Ты правильно описала все симптомы. Аббатство Ирисов упоминало о подобном случае. Сахарная болезнь.

— Но Джеслея — хорошая мать. Если бы в семье была сахарная болезнь, она не отходила бы от детей ни на шаг.

Сайла кивнула:

— В известном нам случае все закончилось трагично. Болезнь проявилась только во время беременности. Мы догадались об этом слишком поздно, когда мать и ребенок уже были мертвы. Поэтому никто не был уверен до конца.

— Значит, даже если мы правильно установили диагноз, та женщина могла умереть от другой болезни. И сестра Ясмалеи могла. И сама Ясмалея, возможно, тоже. — Ланта задумчиво посмотрела в сторону.

— Об этом мы побеспокоимся позже, — произнесла Сайла. А для начала… — Закрыв глаза и содрогнувшись от отвращения, она быстро сунула руку в горшок и обмакнула указательный палец в жидкость. Затем, не раскрывая глаз, поднесла его к языку и попробовала.

За окном прокричала чайка.

Ланта протянула подруге обрывок ткани. Сплюнув на него, Сайла вытерла язык и зубы. Потом набрала в рот воды из стакана и выплюнула в окно. Сполоснув руки и собравшись с силами, она наконец заговорила. Слишком самоуверенно, решила Ланта. Но свои замечания оставила при себе.

— Сахарная болезнь, никаких сомнений, — вздохнула Сайла.

— Ты уверена?

Глаза Сайлы сверкнули.

— Сомневаешься? — она указала пальцем на горшок. — Попробуй.

Ланта покачала головой:

— Что мы будем делать?

— Рисковать. Я чувствую, здесь не обошлось без Жнеи. Она без колебаний пойдет на убийство повитухи. — Жрица Роз рассмеялась. — Было время, когда я даже не могла себе такого представить. В любом случае, повитуха мертва. Теперь Жнея внушит Капитану, что я обязана спасти Ясмалею. И если я не справлюсь, то тем самым подпишу себе смертный приговор.

Ланта пожала плечами:

— Каким образом она могла устроить это убийство? Она не может покинуть крепость. Я думаю, здесь замешан сам Капитан.

Сайла припомнила их первую трапезу и рабыню, которая пользовалась заметным уважением со стороны своих собратьев. Она задумалась. Каким-то образом Одил нашла способ использовать Церковь как оружие здесь, в Косе. Значит, тут полно шпионов, а также людей, которые выполняют ее поручения.

— В таком случае, мы должны довести это до сведения Капитана.

— Нас просто обвинят в неудаче. А пострадают наши друзья, — вздохнула Ланта. Ее захлестнули эмоции, и в их невообразимой круговерти родилась истина: Сайла не понимала, насколько ее представления о Капитане далеки от правды. Пришедшая вместе с этим открытием грусть овладела Лантой и вытеснила остальные чувства: по крайней мере в области безрассудных страстей она с некоторых пор стала авторитетом.

Тем не менее нужно было искать выход.

— Капитан погряз в преступлениях, — начала она. — Одил нельзя доверять, это очевидно. И не пытайся защищать Капитана. Твой разум затуманен. Ты уже сделала Капитана союзником. Союзником кого? Церкви? Или своим собственным? Помни о нашей цели. Она не имеет ничего общего с их интригами. Желания только намечают путь, но не определяют судьбу.

Сайла отмахнулась от ее слов, да она их почти и не слышала:

— Вы все видите только его внешнею оболочку и не можете понять сущности. Церковь многим ему обязана. И я верю, что он принесет нам еще много пользы. Только Одил — наш настоящий враг. И чтобы победить, у нас есть единственный шанс — спасти мать и ребенка, прежде чем тот вырастет слишком сильно.

— О, я знаю, о чем ты думаешь. — Ланта испуганно отшатнулась. — Ты хочешь извлечь ребенка до срока. Это может быть очень рискованно.

— В твоей сумке есть то, что нам потребуется? Я имею в виду черноту.

— Да. Но я еще ни разу ее не использовала. Мне страшно, Сайла. Мы можем убить Ясмалею.

— Любая Жрица из аббатства Ирисов знает, что сахарная болезнь вызывает чрезмерный рост плода. Если мы заставим ребенка родиться сейчас, то еще можем спасти их обоих; а если подождать положенного срока — все будет потеряно. — Она обхватила Ланту за плечи и притянула к себе. — Но мы с тобой еще повоюем. И, я верю, победим. Наша война — война за жизнь, а поэтому она самая праведная. Спасти жизнь — наш долг и дело чести. Мы продолжаем борьбу, а значит, живем.

Глава 59

Облаченный в новую одежду: черный кожаный жилет поверх черной же рубахи из хлопка, черные штаны и сапоги, Конвей с энтузиазмом разглагольствовал перед Тейт и Налатаном, не замечая их озабоченности:

— Рабы, которых мы хотим освободить, — это одни из лучших мастеров в Косе, — рассуждал он, прохаживаясь из угла в угол по маленькой комнатенке, как пойманный в клетку зверь. — Их потеря будет серьезным уроном для Коса и большим выигрышем как для Форов, так и для экономики Трех Территорий.

— Потеря двадцати рабов не столько навредит Косу, сколько сделает его более раздражительным, — скептически ответил Налатан. — Ведь даже собрать их всех вместе будет очень трудно, не говоря уже о том, чтобы вывести к морю!

— Но Ти говорит, что рабы уже предупреждены — они могут собраться в считанные минуты, — не сдавался Конвей.

— Двадцать рабов, хранящих один и тот же секрет, — заметил Налатан, — это значит десять раз по двадцать шансов быть преданным. Каждый день эти люди терпят побои, а иногда кое-что и похуже. Для некоторых всего день без побоев — это уже роскошь, мечта. Многие ломались по куда менее веским причинам.

— Эти люди предпочтут скорее умереть, чем жить дальше как рабы. У них достаточно отвага, чтобы рискнуть.

Налатан побагровел. Для такого вспыльчивого человека, как он, намек в этих словах был подобен брошенной в лицо перчатке. Сбросив с плеча руку Тейт, он вскочил на нога.

— Налатан! — крик Тейт словно клинок прорезал воздух. Она напряглась, увидев, насколько уязвлена гордость мужчины, но поспешила скрыть свою тревогу. Налатан снова сел в кресло. Сделав вид, что ничего не заметил, Конвей продолжил мерить комнатку ногами.

— Мы не получали новостей ни от Сайлы, ни от Ланты в течение половины луны. Что с ними случится, если твое предприятие провалится? А что будет, если узнают, что ты тут замешан? — пытаясь разрядить обстановку, спросила Тейт.