Елена Ершова - Царство медное
— К сожалению, мы уже закрываемся, так что… — она развела руками.
— Нет-нет, мне ничего не нужно, — поспешил заверить ее ученый. — Я ищу одного человека. Он должен был придти сюда утром, часов в одиннадцать… Знаете, — Виктор поколебался, подбирая слова. — Мужчина, светловолосый. Рост примерно такой, — он показал рукой на уровне своих бровей. — Повязка через глаз…
— Ах! — сразу вспомнила девушка. — Сказали бы сразу! Да, такой здесь был. Но он ушел.
— Давно? — спросил Виктор.
— Около, — девушка сверилась с циферблатом часов, — часов трех назад. А что?
Виктор вздохнул.
— Нет, ничего, — ответил он. — Боюсь, мы с ним разминулись…
— Сожалею, — посочувствовала девушка.
Виктор подумал, потом осторожно спросил:
— Скажите, а он… ээ… не вел себя… странно?
Девушка удивленно вскинула брови, и Виктор внутренне покраснел за всю нелепость своего вопроса.
— Я имею в виду, его поведение… за время его пребывания здесь ничего не случилось?
Девушка рассмеялась.
— Нет, что вы! — добродушно ответила она. — Очень тихий и скромный молодой человек, — она заулыбалась снова. — Я поняла, что нездешний. Вы не беспокойтесь, я ему все тут показала и рассказала. С электронной базой помогла разобраться, так что все в порядке.
— Нашли что-нибудь? — не мог не поинтересоваться Виктор.
— К сожалению, нет. Но он обещал прийти снова.
Виктор поблагодарил девушку за помощь и попрощался.
В небе запекшаяся кровь заката сменилась антрацитовой мглой. Поднялся ветер, и белые огоньки фонарей вспыхивали в сумерках, будто огни святого Эльма. Устало полз трамвай, поливая улицы тусклым светом расколотых фар.
В животе у Виктора снова начал зарождаться тяжелый сгусток страха. Что-то должно было случиться.
Сначала он несколько раз звонил на телефон, который оставил Яну, но ему почему-то никто не отвечал. Потом Виктор начал набирать домашний номер своей городской квартиры, но и здесь гудки были глубокими и густыми. Виктор представлял, как разрывает телефонная трель мертвую пустоту комнат, и это почему-то напоминало ему холод и глубину общей могилы, где стоят в ряд цинковые гробы с останками его друзей.
За городом темнота стала плотнее, мерцающее море огней осталось далеко позади. И теперь Виктору казалось, что он пробирается через толщи воды где-то на неизмеримой глубине океанской впадины, где всегда царит тишина и сумрак, лишь только свет его фар напоминает о наличии жизни в этом безмолвном мире.
Дача встретила его той же тишиной, и чувство панического страха — Виктор не мог сказать, за Яна или же за жителей столицы, — усиливалось с каждой минутой.
Девять…
Что, если он не придет? Где искать человека (существо), никогда не покидавшего границы Дара? И чем это может грозить ему, людям, самому Виктору?
Ученый уже сто раз пожалел, что оставил васпу без присмотра. Это было крайне глупо с его стороны. Все равно, как выпустить на свободу тигра.
Вечерняя тишина давила на ученого, и он включил радио. Неспешное бормотание успокаивало его. Затем принял душ, переоделся в домашнюю одежду, поужинал. Попробовал снова дозвониться по обоим номерам — тщетно.
Внезапно Виктор уловил ухом что-то, что заставило его прибавить громкость. Передавали сводки за сегодняшний день.
— В семь часов вечера, в Дорожном переулке, — говорил диктор, — полиция обнаружила трупы двоих мужчин с признаками насильственной смерти. Руководитель оперативного отдела полиции Матеуш Тышкевич сообщает, что личности погибших установлены — это 25-летний Стан Домбаль, и 28-летний Юстас Клин, оба неоднократно привлекались полицией за вооруженное ограбление, на текущий момент разыскивались полицией за кражу со взломом. В результате экспертизы выяснено, что убийство обоих мужчин было совершено с особой жестокостью, пострадавшие скончались от многочисленных колото-резаных ран. Капитан Тышкевич не исключает, что убийство было совершено на почве разногласия с конкурирующей бандой…
Виктор убавил звук. Сердце бешено колотилось.
Семь вечера? Как раз к этому времени он и позвонил в полицию. Но Лиза говорила, что это нападавших было двое. Что, если…
Виктор не успел додумать мысль.
За окном послышался шорох шин, блеснули автомобильные фары. Он подбежал к окну, но увидел лишь уже отъезжающее от калитки такси. А по усыпанной гравием дорожке к дому приближалась знакомая фигура.
Ну, наконец-то, господи!
Виктор выдохнул с крайним облегчением и пошел открывать дверь.
— Слушай, мы так не договаривались! — сердито начал он, всем своим видом выражая недовольство. — И кто говорил про следование договору, а? Когда сам же…
— Тише, — спокойно ответил ему васпа, и снял куртку.
Виктор так и остался стоять с приоткрытым ртом, потому что новая рубашка была разрезана с левой стороны, и благодаря темному окрасу ткани расползшееся мокрое пятно не было хорошо видно, но Виктор сумел разглядеть его, как только Ян повернулся к нему боком.
«Они остановили человека, а потом пырнули его ножом…»
Виктор снова почувствовал, будто проваливается в липкий водоворот страха. В животе мучительно заныло, заскреблось, как уже было утром, и позже, перед звонком Лизы.
Предчувствие беды.
— Что случилось? — тем не менее, требовательно спросил Виктор. — Куда ты вляпался?
Ян остановился посреди комнаты, повернулся к ученому, но не глядел на него. Руки болтались плетьми, лицо казалось омертвевшим.
— Пустяки, — проговорил он голосом, которым, наверное, мог бы говорить труп.
— У тебя кровь идет, — сказал Виктор и осведомился. — Почему ты не отвечал на звонки? Где мой телефон?
— Потерял…
Не шевелясь, он продолжал стоять посреди комнаты, и Виктору вдруг стало жутко.
«Да он живой вообще?» — промелькнула сумасшедшая мысль.
Он постарался взять себя в руки.
— Только что, — сказал ученый, — я слышал новость о двойном убийстве. Это произошло буквально несколько часов назад, в Дорожном переулке. Ты имеешь к этому отношение?
Ян покачнулся с пятки на носок, приподнял голову и наконец-то поглядел на Виктора. Ученого будто облили ушатом ледяной воды — у Яна был взгляд хищника.
«Выпущенный из клетки тигр».
— Да, — прозвучал спокойный ответ васпы.
Он наконец-то двинулся с места. Медленно, чуть прихрамывая, прошел к шкафу, достал сахарницу. Виктору же, напротив, захотелось сесть: так вдруг ослабли его колени.
— Я же сказал тебе: не ввязываться без надобности! — устало произнес ученый.
— Сказал. Но они напали на меня, — пояснил Ян, зачерпывая полную ложку сахарного песка. — Были назойливы, — он облизал ложку и улыбнулся. — Ты сказал: не привлекать внимания. И я не привлекал. Пока один не попытался ранить меня. Я защищался.
Ян только теперь опустил голову и осмотрел рану.
— Пустяки, — повторил он. — Задели шов. Немного разошелся. Заживет.
— Какого черта ты вообще забыл в этой части города? — с горечью спросил Виктор, а про себя подумал:
«Какого черта я его вообще притащил в Дербенд?…»
Но сделанного не воротишь.
— Изучал местность, — ответил на поставленный вопрос Ян.
Опустошив половину сахарницы, он, кажется, пришел в хорошее настроение и разговорился.
— Я проголодался, — сказал он, — Женщина из архива была любезна. Проводила в кафе. Это правильно. Я оценил.
Виктор мысленно расхохотался, настолько абсурдной казалась ему эта ситуация. Значит, Ян пошел поесть, а заодно и поглядеть на город, и на него напали уличные грабители. Несчастные идиоты!
— И ты один справился с двумя? — спросил он.
— Было просто, — ответил Ян. — Люди не умеют сражаться. Я забрал нож. Выпустил обоим кишки.
Виктор сразу перестал усмехаться. Память снова услужливо подсунула ему картины прошлого.
— Да, драться ты умеешь, — хрипло проговорил он. — Сломал бы руку, в конце концов. Зачем нужно было убивать?
Брови Яна приподнялись, словно ученый сморозил величайшую чушь.
— Зачем? — повторил он. — Да потому, что я могу.
Ледяной сгусток, снова заворочавшийся у Виктора в желудке, начал подниматься к горлу.
Так все просто. Хищники не всегда убивают ради пропитания или защиты. Они убивают потому, что могут убить.
— Это неправильно, — сказал Виктор. — Нельзя отнимать жизни безнаказанно, даже если эти люди преступники. Тебя будут искать.
— Неважно, — перебил Ян. — Важно завершить ритуал.
— Посмотрим, как ты завершишь в тюрьме, — едко заметил ученый.
Ян поставил сахарницу на стол, и, казалось, задумался.
— Возможно, ты прав, — согласился он. — Мне показалось, кроме тех двоих был кто-то еще…
