Путь Роха (СИ) - Стерх Юрий
Время от времени Кора или Ника пробовали вызвать Пири на компрометирующие признания, но та при всей своей бесхитростности оказалась достойным противником. Она игнорировала намеки, а на прямые вопросы отвечала ничего не понимающим взглядом и недоверчивым смешком. В конце концов и Ника и Кора от такого ее поведения пришли в бешенство и сами стали сторониться ее общества.
Видя, что девушки перестали общаться между собой, Гунт попытался выяснить причину, и когда Кора рассказала ему всё напрямик, то от услышанного ему никак не стало легче. Наоборот, осознание того, что с каждым днем приближается неминуемая разлука, а между ними столько недосказанного, сводило закаленного в боях воина с ума.
Этим вечером перед самым ужином к Гунту подошел Дорн и, улыбаясь, предупредил, что сегодня не придет ночевать в каюту.
— Нашему путешествию на корабле скоро конец, и нам с Корой хотелось бы провести эти пару ночей вместе. Когда еще случится такая возможность… Она уговорила Пири перебраться в каюту к Нике, и та согласилась, любезно предоставив нам свою.
Гунт и вправду вспомнил, как сегодня за обедом, те о чём-то заговорщицки шептались. Он еще порадовался, что между девушками начал таять лёд недопонимания.
— Удачи! — напутствовал его командир. — И не забывай, что слышимость у этих кают так себе… и что у профессора больное сердце, а у Кейва давно не было женщины.
Дорн засмеялся.
— После медицинского блока сердце у профессора что надо, а Кейв перед отплытием пробежался вместе с Марком и Солрсом по всем самым дорогим борделям Кайрута, так что об этом не стоит переживать.
Этим вечером всё было, как и прежде.
Ужин, вечерняя прогулка, ничего не значащая болтовня и созерцание морской глади при свете Гуаса.
А ночью в дверь его каюты сначала поскреблись, а затем кто-то проскользнул в приоткрытую щель.
Сердце Гунта неистово забилось в груди. Запах ее духов невозможно было перепутать ни с какими другими.
Тонкие пальцы нащупали его лицо, прикрыли губы, а затем их сменил жаркий и нежный поцелуй.
Всю ночь они не сомкнули глаз, наслаждаясь друг другом.
Пири оказалась страстной и искушенной любовницей, прекрасно знавшей много способов, как доставить удовольствие мужчине.
Это нравилось Гунту, и в то же время его терзала жгучая ревность. Такой опыт требовал немалой практики…
И всё же, он был без ума от нее…
Крепость Скала
Кабинет коменданта Симворлу
На разных концах богато накрытого стола расположились двое.
Одним был комендант крепости по имени Симворлу, а другим — одетый в простую тряпичную одежду с чужого плеча лейтенант Фурс.
Комендант выглядел лет на пятьдесят и, судя по повадкам и прямому взгляду, был когда-то отменным бойцом. Но годы и старые раны берут свое, и теперь он заканчивает свою службу в этом теплом во всех отношениях местечке. Значит, заслужил, раз не бросили старого ветерана.
— Так, вы говорите, лейтенант, — спросил он, — что мой друг капитан Верид погиб одним из первых?
— Самым первым, — поправил его Фурс и положил себе на тарелку сочащийся маслом и обильно присыпанный специями крупный кусок какой-то хорошо прожаренной рыбы. — Мы попали в искусно расставленную ловушку, уважаемый Симворлу, и мне единственному удалось из нее выбраться живым.
Прожевав кусок, лейтенант запил его холодным патаком и, с благодарностью посмотрев на коменданта, добавил:
— И если бы не вовремя подоспевшая галера, и не ваш великолепный копейщик, то и я бы гарантированно стал кормом для того морского чудовища и не сидел бы сейчас перед вами.
Комендант улыбнулся краешками губ и кивнул.
— Мармед не знает промаха, и тебе, Фурс, сегодня очень повезло, что он оказался рядом. Не иначе как сам Меркул приглядывает за тобой!
Симворлу закатил глаза к потолку и с благоговением осенил себя священным треугольником.
Лейтенант кивнул и повторил его жест.
В его поясе было зашито с десяток полновесных гротов, и в благодарность за свое спасение он уже отблагодарил меткого копейщика одной звонкой монетой.
— Что думаешь делать дальше? — комендант с прищуром посмотрел на Фурса.
Тот ответил с готовностью, как будто ждал этого вопроса:
— Мне надо как можно быстрее доложить обо всём произошедшем магистру нашего ордена, да будут вечны его дни. Если отправиться в путь на ездовых и менять загнанных ящеров на каждой станции, то до Истмы, где находится резиденция магистра, не меньше двух с половиной недель ходу.
Отложив вилку, он сцепил пальцы рук и с надеждой посмотрел на Симворлу.
— Или… сутки на вашей галере до порта Парфак. Еще сутки на ней же на переход вверх по реке Урьма, далее выход в море Спокойствия и до нужного мне побережья еще двое суток под парусом и на вёслах. Затем беру ящера и через один дневной переход я уже в столице королевства Варг.
Фурс выжидающе уставился на коменданта.
Тот снова закатил глаза и нехотя проговорил:
— У меня в крепости всего две галеры, пять суток туда, — он загнул пальцы, — пять суток обратно. А вдруг случись чего? Пираты, разбойники… нет, уважаемый Фурс. Не могу!
Лейтенант молча налил себе патака и одним залпом выпил.
— Вы же знаете, уважаемый Симворлу, наш орден может быть щедрым и еще никогда не скупился на награды тем, кто искренне помогает нам.
Комендант закрыл глаза и сидел молча, раздумывая, как ему поступить.
Фурс немного ускорил его мыслительный процесс, назвав сумму:
— Двадцать полновесных гротов за каждые сутки, и деньги получите тогда, когда я сойду на берег в королевстве Варг. Там, прямо в порту, есть представительство нашего ордена.
Комендант распахнул глаза и, пристально посмотрев на Фурса, кивнул.
— Мармед отправится с тобой. Вдруг на тебя кто еще нападет.
Подарок
Сегодня перед ужином капитан Мэйрон торжественно объявил, что завтра к обеду его «Хилот» бросит якорь в порту города Серфит.
Все восприняли эту новость по-разному. Кто-то с радостью, а кто-то, как Гунт и Пири, с грустью. Последние дни они почти не расставались и жили вместе в каюте Гунта, окончательно переселив Дорна к Коре.
Надо ли говорить, что этой ночью оба не сомкнули глаз. Скорое расставание было невыносимым для обоих, но у каждого из них свой путь, и оба хорошо понимали это.
Уже перед самым рассветом, когда после жарких любовных игр они, обессиленные, отодвинулись друг от друга, он решил преподнести девушке ценный, по его мнению, подарок.
Долго подбирая слова, он в конце концов мысленно махнул на всё рукой и сказал просто:
— Пири, завтра мы расстанемся. Навсегда или нет — будет зависеть только от тебя. Поэтому я хочу, чтобы ты приняла от меня важный и ценный подарок.
Девушка медленно перевернулась набок, привстала на локте и с интересом посмотрела на Гунта.
— С этим поосторожнее, мой сердечный друг, — тихо, почти шепотом ответила она. — Некоторые подарки могут ранить сильнее, чем самые грубые оскорбления.
Гунт грустно улыбнулся, сообразив, о чём она. Нет, деньги он ей предлагать не собирался даже и в мыслях.
— У тебя свой путь, — также шепотом продолжил он, — у меня и нашего братства — свой. Не могу рассказать тебе всего, но когда я дойду до своей цели, то обязательно вернусь за тобой, где бы ты ни была, и мы никогда не будем больше расставаться. Обещаю тебе. Нас ждет долгая и счастливая жизнь, у нас будут крепкие и здоровые дети, и мы будем путешествовать в такие места и страны, что ты себе даже в самых смелых мечтах представить не сможешь.
Он достал из-под подушки небольшой квадратный кулон на тонкой изящной цепочке и надел его на шею Пири.
— Если ты хочешь, чтобы всё это когда-нибудь сбылось, не снимай этот кулон никогда, и тогда я легко смогу найти тебя в любой точке Тарсона. Ты согласна?
