Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов

Мария Михайловна уже ждала меня в павильоне, но на сей раз мы пошли в третий зал. Это помещение до жути напоминало какой-то процедурный кабинет в лекарне. Особенно усиливали это впечатление четыре аппарата, стоявших внутри, один из которых выглядел как сканер, другой — тоже как сканер, третий — как пылесос, а четвёртый — как терминал.

Впрочем, он, похоже, и был терминалом, только сверху донизу закутанным в проводку.

— Госпожа проректор… — прежде чем заходить внутрь, я решил задать один крайне важный вопрос. — А вы случайно не собираетесь ломать мне энергетическую структуру? Снова?

— Нет, ну если тебе понравилось, можно, конечно… — заметила Мария Михайловна, удивлённо вздёрнув бровь. — Но ты, Фёдор, уверен, что подобные пристрастия не являются признаком извращения?

— Я-то как раз так и думаю… И если вдруг мне это снова предстоит, то я… В общем, мне надо подготовиться морально! — нашёлся я.

— Заходи давай! — усмехнулась Мария, усаживаясь на стул и включая терминал. — Твою энергетическую структуру уже не сломаешь. Так что при прохождении кризисов теперь остаётся надеяться лишь на твою уникальность. А нам сейчас просто надо уточнить три твоих личных параметра.

— Это каких же? — поинтересовался я и, подчиняясь мановению пальчика Малой, уселся на стул рядом с аппаратом, похожим на пылесос.

— Энергетическая структура любого двусердого определяется следующими особенностями… — тоном лектора сообщила мне она. — … Первое — это ширина канала. Как и любой двусердый, ты способен втягивать в себя энергию и выпускать её из себя. Это ещё называют объёмом теньки, но так говорить не совсем правильно. Правильно говорить: ширина входящего канала и ширина исходящего канала. Измеряется она в так называемых каплях. Вот что ты, например, видишь теневым зрением?

— Шта? — вырвалось у меня чуть ли не помимо воли, но к счастью, госпожа проректор не была лишена сегодня чувства юмора и только улыбнулась, пояснив:

— Ну… Когда ты видишь теньку, когда чувствуешь чёрное сердце, это называется теневым зрением. Вот что ты видишь, когда тянешься к своему чёрному сердцу?

— Хлопья, — кивнул я. — Всё вокруг становится более чётким. И я вижу летающие в воздухе хлопья, как будто пепел или пыль. Одни побольше, другие поменьше. И я могу их втягивать.

— Ты можешь их втягивать? — удивилась Мария. — А ну-ка покажи!

Я потянулся к чёрному сердцу, посмотрел на изменившийся мир, оценил, как вылетают хлопья теньки от аппаратуры… А затем, сосредоточившись на одном из них, выпустил из ладони жгут и втянул этот мелкий клочок.

— Хм… — Мария Михайловна тряхнула головой. — Понятно… В общем, если ты видишь теньку как хлопья, то знай, что их самый маленький кусочек — это капля. Так и называется. И все возможности двусердых измеряются в каплях.

Госпожа проректор вытянула руку, и над её ладонью зажёгся маленький огонёк.

— А это одно из самых простых, базовых, можно сказать, плетений или заклятий. Называется «светлячок», — пояснила она. — И простейшая его разновидность всегда будет привязана к жгуту твоей энергетической структуры.

— Жгут — это то, что я выбрасываю из себя, когда собираюсь втянуть энергию? — на всякий случай уточнил я, хотя и сам интуитивно так же его называл.

— Именно! — кивнула Мария Михайловна. — Вообще-то жгут — это инструмент управления энергией. И этот жгут у тебя не один. Но сколько их ты можешь выпустить, разберёмся позже. Это тоже важно, но мы сейчас начнём с основ. Так вот, один жгут способен управлять от одной до тысячи капель теньки.

— А чем это определяется? — заинтересовался я.

— К этому мы вернёмся. Пока не отвлекайся, а слушай! — Мария Михайловна погрозила мне пальчиком. — Итак… Простейший светлячок — это самое простое заклятие. Как их ещё называют на греческий манер, базовое. Для его плетения потребуется десять капель теньки и ещё одна капля в минуту для поддержания. Это ничто. Считается, что базовые заклятия должен уметь делать каждый двусердый. Даже тот, кто никогда не доберётся до первого кризиса.

— Ага, — я кивнул, показывая, что внимательно слушаю.

— Ширина канала показывает, сколько ты способен принять и выпустить из себя теньки. Она является средним значением между этими двумя показателями, — продолжила Мария Михайловна. — К примеру, если ты можешь принять в себя четыре сотни капель, а выпустить — тысячу, то ширина канала у тебя будет семьсот капель.

— А что, такие перекосы бывают? — удивился я. — Ну, в плане разницы входящего и исходящего каналов.

— Ещё и не такие бывают! — усмехнулась Мария Михайловна. — Это всё строго индивидуально. Так, с первым параметром разобрались… Теперь следующий параметр. Это вместимость теньки или объём твоего чёрного сердца. Он тоже измеряется в каплях и отвечает за то, сколько твоё чёрное сердце может вместить энергии. Третий параметр — скорость циркуляции. Он показывает, насколько быстро твоё чёрное сердце может прокачивать теньку через энергетическую структуру, а ещё сколько ты теряешь и получаешь теньки в минуту, сколько жгутов можешь выпустить, и каким количеством капель может управлять каждый жгут. Всё понятно?

— Не совсем понятно, что значит «сколько ты теряешь теньки»… — признался я. — Я что, её теряю?

— Все теряют теньку, — кивнула Мария Михайловна. — Почти постоянно теряют и втягивают обратно из окружающего мира. Помнишь, я тебе говорила про энергетический след? Так вот, он появляется благодаря ежесекундной потере теньки каждым двусердым. Какое-то время тенька остаётся на том месте, где она попала в окружающий мир. Так и получаются следы. Но, кроме того, ты всё время втягиваешь теньку из окружающего пространства. Это происходит неосознанно.

— А может быть отрицательное соотношение? — спросил я. — Ну, вроде как, терять больше теньки, чем собирать?

— Да, может, и случается довольно часто, — подтвердила Мария Михайловна. — Я, к примеру, такая. Не могу набрать большого количества теньки в своё сердце, потому что теряю очень много. И постоянно собираю её вокруг жгутами, чтобы восполнить потери. К сожалению, чем больше я набираю — тем сильнее выливается. Отсюда и ограниченность всех моих плетений. Я могу вложить в них ровно столько, сколько есть у меня в сердце, и ни каплей больше.

— А потом докинуть не получится? — уточнил я.

— Таких умений у меня, к сожалению, нет, — улыбнулась Мария Михайловна. — Прежде