Первый из рода: Калибан, Проклятый зверь - Виктор Крыс
— Айену? — шепотом и удивленно проговорил Бордовый. — Он назвал тебе свое имя?
— Да.
— Поздравляю, — слегка склонил Айно голову. — Он признал тебя достойным.
— Достойным чего?
— Знать его имя. Да-а-а-а, плоховато твоя голова соображает, — усмехнулся Айно.− Ты еще не пришел в себя.
— А где твое кимоно? Никогда не видел тебя не в…
— Не в цвете крови? — устало потянулся Айно. — Я снял его, перемещение было утомительным. Я помог твоему другу по указанию императора, и теперь парочка, кхм, областей принадлежит ему. Армия его недруга, скажем так, обескровлена.
— Что вы от него хотите?
— Да ничего особенного, торговый договор, договор о дружбе, копия родовой библиотеки, ну и поставки оружия, подобного твоим ножам, — махнул рукой Айно, вставая. — Ничего существенного, просто мы из-за тебя заинтересовались, что там происходит, и решили вмешаться. Тени узнали, что главная проблема твоего друга в отряде боевых стихийников и маге, что на стороне противника. Их я и устранил.
— Не надоело убивать по чужой указке?
— Нет, ни разу, такова моя судьба. Когда-нибудь ты поймешь, что такое подчиниться своей судьбе, — улыбнулся Айно. — И да, мне иногда хочется побыть в белом, хотя бы у себя дома, к слову, не желаешь чаю?
— Не откажусь.
В небольшом зале стоял столик и чайник, а на краю стола кусок глины, из которого Айно сидел и лепил небольшие чаши, вырезая узоры на стенках чаш. Чай был прекрасен, и когда я понял, что голова заработала, вновь начал разговор с Айно.
— Тень говорил, что хочет договориться о снятии моей печати.
— Знаю, — не подымая глаз, проговорил Айно, аккуратно выводя на глиняной чаше замысловатый узор. — Подобное способен сделать император, как понимаешь, снятие рабской печати одно из его обязательств. Раб, что встал в строй воинов на защиту империи, тот, кто спас жизнь свободного и взял весло на корабле, должен стать свободным непременно.
— Но если не смог я…
— Артефакты, Рык, ты о них не забывай, да, бывают такие печати, которые называют неснимаемыми, поверь, это было бы той еще проблемой, но и они снимаются, — вздохнул Айно. — Императорские хранилища содержит столько артефактов, что я задумываюсь о том, так ли нужна нам столь многочисленная армия, ведь было бы достаточно и реликвий. Но все равно от тебя потребуется плата императору за снятие печати, хоть он и будет лишь запускать артефакт.
— И что ему потребуется? Сколько он захочет? Я не особо-то богат.
— Рык, ты вновь меня поражаешь, ну не нужны деньги тем, чье лицо на этих самых монетах, — усмехнулся Айно, убирая в сторону недоделанную чашу. — Да и не обговорено еще ничего. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?
— Уже лучше, прихожу в себя.
— Ну и хорошо, — потер руками Айно. — Партеечку в Панк Шо? У меня такое слово есть, что тебе наверняка понравится.
— А давай, — оскалился я. — Лишним слово для меня не будет, кстати, у тебя есть что пожевать?
— А как же, — улыбнулся Айно. — Еды у меня в последнее время столько, что я так скоро в свое кимоно не влезу. Эх, я буду скучать по такому обилию вкусной еды, не мог еще одну луну поспать?
— Я тут ни при чем.
— Ну да, ну да, — хитро ухмыльнулся Айно.
Когда я начал играть в Панк Шо на улице было светло, игра шла медленно, в начале я как обычно проигрывал и неспешно ел. Усталость в теле пропала, и я под чай беседовал с Айно. Бордовый интересный собеседник, но он не мой наставник Айено, тот сам все рассказывал, много и прямо, ну, почти прямо, а вот Бордовый всегда говорил так тонко, что некоторые вещи начинали до меня доходить только сейчас. Интересное наблюдение, имена этих двух связанных кровью очень похожи, но имя Айно не склоняется, а имя Айено я и вовсе не слышал никогда. Интересна и сама фамилия Молох, что-то знакомое, что-то связанное с кровью, но я никак не могу вспомнить, что именно и как оно связано.
— Стоп, — мысленно проговорил я, смотря как партия в Панк Шо становится выигрышной для меня, хоть и мой противник идет в стратегии, которую он не раз применял и всегда выигрывал, но не в этот раз.
Слово Равный Врагу ушло ко мне, записанное в свитке, а Айно лишь усмехнулся моей победе. Следующая партия вновь оказалась за мной. И началось. Все стало веселее, быстрее, острее и понятнее, в словах я начал видеть смысл, а партии становились все легче.
— Стоп, — мысленно пытаясь оставить незамеченным мое ликование, проговорил я сам себе.
Мой разум сегодня был чище, острее и быстрее чем обычно, да, печать на моем лбу была практически неснимаемой, но эффект уже был. И я начал медленно, аккуратно давить на Айно, и потихонечку ценная информация потекла в мой разум. И было немало интересного, что улавливал мой разум.
— Нет, не рабство, служба императору это не рабство, — начал выходить из себя Айно. — Айену даже с оплатой договариваться. Ты за снятие печати отплатишь стандартную плату за снятие рабства. Отслужишь в армии год, тебе уже и отряд подобрали…
— Какой отряд?
— Лучший.
— Айно!
— Что Айно⁉ Я уже как сто лет Айно…
— Я тут заметил, что имена наставника и твое схожи. Не расскажешь, почему?
— Рык, не лезь не в свое дело, — холодно проговорил Бордовый и его белое кимоно начало окрашиваться в бордовый цвет. — Я отрекся от своего имени и Айенно дал мне новое. Я родился не как Молох.
— Не злись, Айно, кхм, у тебя неплохой повар, — проговорил я, доедая острую лапшу из чаши. — Но ему стоит подавать лапшу более горячей.
— Это принесла твоя Рина, она приносит еду утром, днем и вечером, — ухмыльнулся Айно. — Она была здесь около часа назад.
— Понятно, — я нахмурился, еда встала поперек горла. Я привстал и уважительно поклонился. — Айно, мне пора идти.
— Я не против, ты здоров и можешь идти, но с утра жду тебя у ворот. Есть дело, которое стоит решить завтра, — проговорил на прощание Айно. — Возьми у двери плащ, сейчас будет ливень.
— На нем имя моего рода, — тихо проговорил я, смотря, как на сером плаще явно моего размера красной ниткой было вышито слово Калибан. Да, немного неровно, но видно было.
— А чье еще должно быть? Это же твоя Рина принесла для тебя!
— Она не моя, — тихо проговорил я и вышел вон, накидывая теплый плащ от дождя и ветра с овечьей подкладкой под мой размер, явно сшитый неопытной рукой. И этот запах, исходящий от плаща, я узнаю
