Обсерватор - Антон Витальевич Демченко
Да и с подругами у меня как-то незаметно, потихонечку налаживалось. Влюблённости особой не было, по крайней мере, у меня — точно. Но скучно с ними не было точно, да и если от моего общества Хелен и Сара испытывали невыносимые муки, то ОЧЕНЬ хорошо это скрывали. Так что и не догадаешься совсем.
В общем, с такой жизнью, чего ж не жить-то? И если раньше, в начале эпопеи с вхождением в долю «У Бисмарка», я рассматривал возвращение на Обсерватор (если вернётся, если не срастётся с Олегом, много «если») как возможный вариант для заработка, то сейчас мне это уже нафиг было не нужно.
Вот только противный трезвон матросских часов, давно запрятанных в недра тумбочки, на мои намерения плевал. И трезвонил, подлый, разбудив и меня, и подруг, когда до полудня оставалось ещё часа три, не меньше. А это, с нашим-то графиком работы, натурально затемно!
— Тони, это… — спросонья хлопала глазами Хелен.
— Это… разберусь. И с собой заберу, спите, — сообщил я, выбираясь из переплетения рук и ног, обвивших меня, словно лианы.
Спустившись в закрытый по раннему времени бар, я засунул противно жужжащую приблудину в большую бутыль воды. Чёрта с два ей что будет от такого погружения, зато теперь гудит не противно и, можно сказать, почти не слышно. А через минуту спустился позёвывающий Олег.
— Что это было, Тох? — резонно поинтересовался он.
— Привет от моего корабля. Часы вернуть хотят, наверное, — хмыкнул я, прикидывая возможные расклады.
Глава 27
Эта песня хороша, начинай сначала
Вообще сложившаяся ситуация меня несколько раздражала. Прошёл почти месяц, у меня, в общем, наладилась жизнь, и появились кое-какие перспективы. Да, какая-то мелкая часть, где-то глубоко внутри меня, что-то там попискивала о «приключениях, верхом на воздушном корабле, с глупостью наголо, на страх врагам» — этакий внутренний мальчишка, благодаря наличию которого в каждом мужике многоопытные дамы любят повторять, что первые полста лет детства у их мужчин самые сложные. Но это всё глупости: сама по себе жизнь на вольном острове Писоок, ведение тут бизнеса — весёлое дело, не обходящееся без приключений. Как бы не слишком частых приключений… Впрочем, поживём — увидим, как будет дальше. Но на ближайший год-другой такая жизнь меня точно устраивает, а там… там будем посмотреть.
Главное: на причальный ярус, где должен быть пришвартован Обсерватор, я бежать не собираюсь, это раз. Свои обязательства перед капитаном и командой, я, как матрос, выполнил полностью, теперь пусть сами бегают. Как прибегут — отдам гостям часы и помашу ручкой вслед, это два. Больше я ничего не должен. Да, тот же комбез, например, полученный мною из каптёрки Обсерватора, и тот давно стал моей собственностью. Более того, в неизмеримой щедрости своей, я великодушно прощу (тут надо бы изобразить физиономией Фачилле-стайл) зажатое жалованье за четыре дня. Не придут гости с Обсерватора? И вовсе замечательно. А если вдруг возникнет конфликт, что, в принципе, маловероятно, но всё же возможно, тогда без сопротивления пойду с бывшими коллегами на борт Обсерватора, чтобы не рисковать и не подставлять заведение Бисмарка. Ага… до первого патруля профосов, которому и сообщу, что меня похищают злостные гости острова. Злонамеренно и против моей воли. Так что чувствовал я себя сейчас довольно спокойно, да и Олег, глядя на меня, успокоился и даже стал позёвывать. Понятно дело, из-за этого сволочного будильника мы оба ни черта не выспались. Я уже было хотел сказать, чтобы бездник отправлялся досыпать, поскольку хоть один из нас должен быть «в форме» к началу рабочего дня, если мне не удастся откосить от предстоящей встречи. Но — не успел. Дверь в заведение распахнулась, и в неё стали набиваться… фигуры в тяжёлой броне. Парочка — с Обсерватора, неоткуда больше: характерный «испано-конкистадорский» видок, которому отдавал предпочтение капитан Фачилле в снаряжении команды, налицо. А вот ввалившаяся в зал тройка профосов Писоока удивила.
Набилась эта компания в заведение, и один из обсерваторских потопал ко мне, на ходу протягивая лапу.
— Капитан желает тебя видеть на корабле, Тони, — на ходу выдал этот тип вроде бы знакомым голосом.
— Можешь передать капитану вот это, — ловко ускользнул я от космодесантной хваталки, выудил из бутылька оглушительно верещащие часы и шмякнул их на стол. — Хочет видеть — Бар «У Бисмарка» работает круглосуточно, — дополнил я. — Пусть заходит, налью. Первый стакан — даже бесплатно, — всё же блеснул я высокомордием.
— Отказываешься? — ровно уточнил обратившийся, остановившись в двух шагах от меня. Ну, хоть попытки сграбастать оставил, и то хлеб.
— Да, — сообщил я, пытаясь понять, на кой в данной компании профосы. То есть, я допускал, что меня захотят вернуть. На кой — не понимаю, если честно, особенно, после наглого, без каких-либо объяснений, оставления моей персоны на Писооке. Но как вероятность — допускал. Вот только профосы в таких раскладах, если я к ним обращусь, должны воспрепятствовать… по идее. Хотя… Тяжёлый доспех! Просто, передвижение столь ярко «наряженных» личностей по Писооку вроде как не запрещено, но вот без присмотра оставлять таких гостюшек профосы не пожелали, что и верно. Так что вопрос с Обсерватором мы сейчас и закроем.
— Господа профосы, — вдруг обратился этот тип к охранникам. — Прошу зафиксировать отказ контрактного работника…
— Э, минуточку! — возмутился я такой наглой лжи. — Вы меня сами оставили на Писооке! И никакого контракта я не подписывал, между прочим…
— Согласно предоставленным бортовым компьютером воздушного судна «Обсерватор» центральному информаторию Писоока данным, Тони Бланко, у вас есть действующий контракт матроса, заключённый сроком на сто шестьдесят три дня. Представители воздушного судна Обсерватор в своём праве, — прогудел профос.
А это… жопа. И как у них оказался «действующий контракт»⁈ Или комп врёт, блин… а главное, на кой я Его Высокомордию-то⁈ Причём самое паскудное, что по действующему на острове закону, Писоок мог предоставить мне убежище, например. Правда с этим мне надо было обращаться в Совет острова заранее, приводить аргументы «какие казлы», те от которых я скрываюсь-убегаюсь. И каким полезным членом общества Писоока, я могу оказаться. То есть, теоретическая возможность была. Но воспользоваться ей сейчас я не могу. Заранее надо было суетиться. Чего я не мог сделать, потому что не подписывал никаких контрактов, и, соответственно, знать не знал,
