Диссидент-3: Дайте собакам мяса - Игорь Черемис
Ну а незадолго до обеда мне сообщили, что подследственный Якир попросил встречи с руководителем следственной группы, которая вела его дело. Причину он мог не называть – и не назвал, разумеется, – но от поездки в Лефортово я отказаться не мог. Мне было любопытно, зачем Якиру потребовалась эта встреча, да и в целом это было неправильно – отказывать людям в таких пустячных просьбах. Правда, я был уверен, что он вызвал меня просто поболтать. Подследственные и заключенные горазды на придумки, которые нарушают привычный и надоевший до скрежета зубовного тюремный распорядок.
Дверь наконец громыхнула, открываясь, конвоир – совсем другой, не тот, что в первый раз – ввел Якира, и я отпустил этого молоденького младшего сержанта.
– Здравствуйте, Петр Ионович, – сказал я. – Не скажу, что рад вас снова видеть, у меня на это время были другие планы, но кто я такой, чтобы манкировать своими обязанностями.
– Здравствуй, начальник, – осклабился он. – А уж как я рад, словами не передать.
Я улыбнулся. Выглядел Якир, в принципе, хорошо – во всяком случае, никаких ухудшений в его облике с прошлого раза я не заметил. Возможно, регулярная кормежка и отсутствие алкоголя пошли его измученному организму даже на пользу. Эдак он у нас после отсидки ещё и здоровье поправит.
– А вы постарайтесь, Петр Ионович, передайте словами, – вежливо сказал я. – Мне же интересно, ради чего я тащился в это место, что вы хотите сказать именно мне, хотя у вас имеется возможность известить о ваших потребностях вашего следователя. У нас работают грамотные специалисты, думаю, они со всем бы и разобрались.
– Не знаю, какие они специалисты, но вопросы задают правильные, – кивнул Якир. – И так крутили, и эдак, наверное, что-то уже выкрутили, только мне о том не ведомо.
Он хитро посмотрел на меня с очевидной целью – не поддамся ли я на провокацию, не скажу ли, как продвигается следствие. В следственном изоляторе самый главный недостаток – отсутствие информационного шума, ну а следователь Трофимов, который был как бы куратором Якира, не был склонен к излишним откровениям, так что тот в каком-то смысле пребывал в очень неприятном вакууме.
– Такой у него стиль работы, – равнодушно ответил я. – Меня он вполне устраивает. Так зачем позвали, Петр Ионович? У меня действительно много дел.
Он чуть погрустнел – видимо, понял, что на откровения и меня раскрутить не получится. Но говорить продолжил бодро, словно всё шло по его плану.
– Да понравился ты мне, чекист, решил я тебе подарочек сделать, – сказал Якир. – Ещё с первого раза понравился. А следователь... ну пусть будет, я разных повидал в своё время... этот не худший. А ты – понравился. Только не напоминай, что Чрезвычайку закрыли давно, всё равно вы – чекисты, были ими всегда и сейчас остались.
– Да и пусть, – покладисто согласился я. – Чекист так чекист, мне даже лестно. Но вы переходите к делу.
– К делу... – он посмурнел. – Если к делу... что будет, если я признаю вину по всем пунктам? Например, завтра же?
***
Это было неожиданно, и я на несколько мгновений впал в ступор. Во время предъявления обвинения Якир отказался признать себя виновным, и пусть его признание нам особо и не было нужно, с ним работать было бы много легче. Особенно если бы он не юлил на допросах, а спокойно отвечал на вопросы следователя, называл бы какие-то фамилии, которые попадали бы к нам в разработку. Конечно, он и так их называл, но в час по чайной ложке, что раздражало неимоверно. Так что на его вопрос следовало ответить правильно – так, чтобы не спугнуть и не наобещать лишнего.
– Если конкретно для вас – могут быть определенные послабления в режиме содержания, – сказал я. – Но признание и на вас накладывает обязательства – вы больше не сможете отвечать уклончиво или посылать следователя по матушке. Ну и на суде сотрудничество со следствием всегда учитывалось. Я знаю случаи, когда за такое сотрудничество давали срок меньше меньшего – знает, наверное, этот термин?
– В курсе, – он кивнул. – А вы на это
