Сердце Изнанки. Книга – 2 - Олег Валентинович Ковальчук

— По-старому ничего не будет, братец, — я наклонился вперёд, глядя ему в глаза. — Кому должен отец?

— Проще сказать, кому не должен, — хмыкнул он с горечью.

— Лисиным? Викентьевым? — уточнил я.

— Есть долги, — кивнул он. — Лисиным — огромный. Они даже грозились войной, когда отец отказался платить. Поставил на кон поместье, как ты, наверное, слышал.

— Да, о таком позоре наслышан, — покивал я, скрывая гнев. — Какие у вас активы? Что приносит доход? Что осталось от дел рода, кроме долгов?

Дмитрий пожал плечами, его лицо омрачилось.

— Были деревни, что приносили оброк, но теперь половина под залогом у кредиторов, — он вздохнул и продолжил: — У нас сейчас пять предприятий на балансе, — произнёс он, будто заученный урок повторял. — Завод железобетонных изделий в деревне Колодцево, а ещё, там же, стекольный заводик. Мясное производство — свиньи, куры, даже коровы есть — в деревне Коровино. Всего четыре деревни. Но зато целых семь червоточин.

— Ничего себе, — я присвистнул. — Неплохо. Востребованные ниши, должны хороший доход приносить.

— Они и приносят, — вздохнул Дмитрий. — Вот только все доходы уходят кредиторам отца. Он проиграл годовой доход всех этих трёх предприятий Лисиным, пытаясь отыграться за потерянные зерновые поля.

— Понятно, — протянул я, чувствуя, как в груди закипает раздражение. — А ещё два предприятия?

— В городе, в Иркутске, — продолжил он, понизив голос, словно боялся, что кто-то подслушает. — Торговое предприятие по продаже зерна. И еще снабженческая организация поставляет гвардии императора амуницию и сухпайки. Неплохое доходное дело, правда, сейчас контрактов хороших нет.

— А сам-то почему не возьмёшься дела исправлять? — спросил я, глядя ему в глаза.

Дмитрий отвёл взгляд, украдкой оглянулся на дверь, будто опасался, что кто-то стоит за ней.

— Да устал я, признаться, исправлять проблемы отца, — пробормотал он.

— Устал он, — покачал я головой, не скрывая сарказма. — Ты же молодой ещё.

— А что прикажешь делать? Отца жизни учить? Это неблагородное дело, — огрызнулся он, но тут же осёкся, словно пожалел о резкости.

— Его учить никто не собирается, — отрезал я. — А вот с Лисиными потолковать надо. Долги как-то аннулировать.

— Тоже с ними играть пойдёшь? — Дмитрий вскинул брови, в его голосе мелькнула насмешка.

— Это ещё зачем? — удивился я.

— А они по-другому и не собираются ничего возвращать. Только через игру, — он развёл руками. — Отец Леонида, граф Гордей Степанович Лисин, тоже азартный человек. Не менее азартный, чем мой отец, вот только в разы удачливее. Видать, судьба такая.

— Ты с Лисиным разговаривал? — я прищурился, пытаясь уловить, насколько он серьёзен. — Он ведь сказал вы друзья.

— Были друзьями когда-то. И да, разговаривал. И с Леонидом, и с его отцом, — Дмитрий кивнул, но в его тоне чувствовалась горечь. — Да только руками разводят. Мол, твой батюшка сам знал, на что идёт.

Я стиснул зубы, сдерживая желание выругаться. Чем больше ужнавал ситуацию, тем тяжелее она представлялась. Лисины, похоже, не просто держали долг, а еще и наслаждались своей властью над родом Пылаевых. Их азарт был не только в игре, но и в том, чтобы держать других за горло.

— И что, никаких вариантов, кроме как снова ставить всё на кон? — уточнил я, чувствуя, как в голове начинает складываться план.

Дмитрий покачал головой.

— Они сказали, что готовы говорить только на их условиях. Либо игра, либо поместье отходит им через полгода. Если конечно не выплатим долг. Отец, конечно, винит всех, кроме себя, но толку от этого?

— В общем, Дмитрий, просьба у меня к тебе, — начал я, глядя на брата.

— Какая? — он вскинул брови, явно ожидая чего-то непростого.

— Можешь мне подготовить все карточные долги отца? Должников, кому он должен, а ещё — что утеряно из имущества? Что вспомнишь. Уверен, твой отец ведёт какие-то записи.

Дмитрий покачал головой, и в его глазах мелькнула тень усталости.

— Отец ничего не ведёт. Раньше у нас бухгалтер был, но когда ему жалованье перестали платить, он ушёл. Но просьбу твою выполню. По крайней мере, я этим занимался в своё время. А с тех пор, как бросил, изменилось не так много.

— Хорошо, — кивнул я, стараясь скрыть нетерпение. — И ещё. Мне бы комнату взамен той, что испортил ассасин.

Дмитрий призадумался, окинул взглядом комнату, в которой мы находились.

— Да в этой и живи. Здесь когда-то дед жил, Филипп Семёнович. Он-то наш род держал в железном кулаке и вёл к хорошему будущему. Сейчас же это лишь тень того, что было раньше. По крайней мере, я благодарен тебе, что ты хочешь что-то сделать. Эта комната подойдёт тебе как нельзя лучше.

— Здесь жил глава рода? — удивлённо переспросил я, оглядывая стены, будто они могли рассказать о былом величии.

— Да, — ответил Дмитрий, и его голос потеплел. — И он очень любил эту комнату. Только из неё виден тот дуб.

Он указал на окно. Я подошёл ближе и посмотрел наружу. В лучах рассветного солнца, заливавшего долину, стоял здоровенный раскидистый дуб. Его мощный ствол и кудрявая крона, казалось, хранили память о веках. Он рос в низине между двумя холмами, и свет играл на его листьях, будто подчёркивая его величие.

— Там похоронена моя прабабушка, — продолжил Дмитрий, и в его тоне появилась нотка благоговения. — В её могилу посадили всего один жёлудь. И вот из этого жёлудя вырос этот дуб. Причём вырос он быстро, я сам не поверил, когда дед рассказывал.

Я взглянул на дерево внимательнее. Дуб выглядел так, будто ему было не меньше трёх веков — толстый, крепкий, с ветвями, раскинувшимися, как руки великана.

— Дед частенько смотрел на этот дуб, — добавил Дмитрий. — Сидел здесь, рассказывал истории. Пока не умер.

Он замолчал, и на миг в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов на стене. Они показывали половину седьмого утра.

— Живи тут, — вздохнул Дмитрий, будто отгоняя воспоминания. — Ну что ж, не время горевать о былом. Пойду я выполнять твоё задание,