Сердце Изнанки. Книга – 2 - Олег Валентинович Ковальчук

Сердце Изнанки. Книга — 2

Глава 1

Единство

Передо мной лежал Александр Филиппович Пылаев, его лицо было бледным, а кровь, пропитавшая ковёр, всё ещё блестела в тусклом свете лампы.

Он на миг отключился, чем породил испуганный вздох супруги, но почти сразу открыл глаза.

— Полно, мальчик, — прохрипел он слабеющим голосом. — Ты и так выложился.

Я пропустил его слова мимо ушей. Да, я не лекарь, и в моём арсенале лишь кольцо Злобина с печатью лечения, способное затянуть раны или остановить небольшое кровотечение. Но я — видящий, и это давало мне преимущество.

Моя способность позволяла различать энергетические потоки, видеть сосуды и ткани, недоступные обычному глазу. Я мог направлять энергию туда, где она нужна, и закупорить кровотечение, пускай и не так изящно, как настоящий лекарь, но куда эффективнее, чем если бы это делал обычный одарённый.

Моя задача — протянуть жизнь Пылаева до приезда лекаря, и я не собирался его подвести.

Сосредоточившись, я вливал энергию через кольцо, чувствуя, как она течёт по моим пальцам в рану барона. Я видел, где сосуды разорваны, и, действуя точечно, перекрывал их один за другим.

Слуги, мельтешащие вокруг, и суетящиеся Татьяна с Алисой только мешали, их голоса сливались в раздражающий гул. Но я отгородился от шума, и шаг за шагом закупоривал артерии. Он не умрёт — не сегодня, не в мою смену. Эта мысль едва не вызвала злую улыбку, но я отбросил её и продолжил работу, чувствуя, как кольцо нагревается от большого трафика энергии.

В комнату вбежал Дмитрий, его дыхание было тяжёлым после бега.

— Вениамин Семёнович уже мчится, — доложил он. — Будет минут через двадцать пять.

— Так быстро? — пробормотала Татьяна, её голос задрожал от тревоги. — Он же разобьётся! Нам нужен живой лекарь!

— Спокойно, матушка, — отозвался Дмитрий. — Он заночевал у Романа Михайловича Злобина, это неподалёку.

При упоминании графа Татьяна поморщилась, но тут же кивнула.

— Что ж, всё к лучшему, — буркнула она, бросив на меня насторожённый взгляд.

— Точно, — поддакнул я, отнимая руки от раны Пылаева. — Основные сосуды закупорил, кровотечение остановил.

Я обратился одновременно к барону и его супруге:

— Бояться нечего. До лекаря он дотянет.

Александр Филиппович слабо кивнул, но его тут же скрутил кашель, а тело затрясло от озноба.

На миг его взгляд помутнел, голова откинулась назад, и я понял, что он балансирует на грани обморока, едва цепляясь за сознание. Я стиснул зубы, усиливая поток энергии через кольцо — терять его сейчас было нельзя. Через пару секунд он моргнул, возвращаясь, но дыхание стало ещё слабее, почти прерывистым.

Татьяна всплеснула руками, её глаза округлились.

— Ему холодно! — воскликнула она. — Может, накрыть его? Или подушку под голову? Перенести на кровать? Он же на полу!

— Не трогать! — резко оборвал я поток её мысли, мой голос прозвучал твёрже, чем я ожидал. — Пусть лежит, как есть. Движение раскроет рану, и кровь хлынет снова. Ясно?

Татьяна замерла, затем кивнула, её руки нервно теребили край платья.

— Хорошо, не трогаем, — пробормотала она.

Тут оживилась Алиса, шагнув ближе.

— А чего у него нож в животе торчит? — спросила она, указывая на кинжал. — Может, вытащить?

Я хмыкнул, бросив на неё взгляд.

— Ещё одна, — сказал я, не скрывая иронии. — Нож закупоривает рану. Вытащишь — и рана разойдётся. Он истечёт кровью за минуту. Ещё мудрые советы будут?

Алиса подняла руки в жесте капитуляции.

— Всё, всё, не лезем, — буркнула она, отступая.

Тяжело выдохнув, я поднялся на ноги, ощущая, как усталость сковывает мышцы. Хотел было утереть пот со лба, но взглянув на руки передумал — они были липкими от крови Пылаева.

— Присмотрите за отцом, — бросил я семейству. — Дайте ему воды, если сможет пить. И не тормошите. Ему нужен покой.

К моему облегчению, никто не стал спорить. Татьяна кивнула, всё ещё нервно теребя платье, а Алиса молча отступила к матери. Я отошёл в дальний угол комнаты, где лежало тело ассасина, которого Татьяна своей стихией насадила на крюки вешалки. Слуги, стараясь не смотреть на труп, сняли его со стены и уложили рядом, чтобы не нагнетать и без того тяжёлую атмосферу.

Я присел на корточки, внимательно оглядывая тело. Чёрное одеяние плотно облегало фигуру, на голове — балаклава из той же тёмной ткани. Стянув её, я увидел обычное лицо, ничем не примечательное, словно у случайного прохожего. Ни шрамов, ни знаков отличия — ничего, что могло бы выдать личность.

Переключившись на магическое зрение, я осмотрел его истинным взглядом. Несколько артефактов слабо мерцали: пара синих, один зелёный. На пальце горело кольцо оранжевого уровня, от которого исходила тяжёлая энергия. Присмотревшись, я заметил плетение проклятия, опутывающее артефакт. Потратив пару секунд, я разобрался: если снять кольцо, оно взорвётся, распылив яд, который поразит всех вокруг. Да уж, это не те безобидные побрякушки, что подсовывает Алиса через служанку. Эти ребята играли по-крупному, и их цель была ясна — убивать всех. Я решил оставить вещи ассасина на месте.

Мой взгляд упал на ладонь убийцы. Там красовалась татуировка — силуэт ласки, вычерченный тонкими линиями. Магическое зрение подсказало, что она не простая: похоже именно это сложное плетение и обеспечивало невидимость. Любопытно. Это объясняло, как они крались незамеченными, пока я не вычислил их ауры. Я мысленно отметил, что стоит подробнее изучить такие татуировки — знание врага никогда не бывает лишним.

Ко мне подошёл Дмитрий, его шаги были тяжёлыми, а лицо всё ещё бледным. Он кивнул на тело.

— Это ассасины из Дома Тени, — произнёс он, прищурившись.

— Дом Тени? — я вскинул бровь.

— Значит, есть кому предъявить счёт. И кого расспросить, если дойдёт до дела.

Дмитрий тихо рассмеялся, но в его голосе не было веселья.

— Расспросить, гильдию убийц? Они наёмники, Костя. Никогда не раскроют нанимателя. Да они и сами, скорее всего, ничего не знают. Они только исполнители. Куратор в курсе задания, а кто куратор — поди разбери.

Я хмыкнул. Да уж, гильдия убийц значительно усложняет дело. Если конкретных баронов можно призвать к ответственности, а там и до основного интригана дойти, то адепты плаща и кинжала хоронят все улики. Осталось