Цветущий ад #2 - Сергей Владимирович Руденко
На фоне остальной добычи мы не особо расстроились из-за этого. Тем более что помимо сломанного, точно таких же ружей — похожих на длинные костыли — нам досталось еще два. Была вполне очевидная связь между числом нагов и количеством именно этих ружей, потому что остальной арсенал состоял из «берданок» вполне привычного, пусть и довольно архаичного вида.
Но первоначально, мы связали форму приклада только с длиной ствола и традициями нелюдей. Версия звучала логично, но позже пленник-англичанин объяснил: мол, да, так непривычно для человека все устроено из-за их традиционного способа облегчения приклада, но дело еще и в самой биологии нагов.
По словам нашего знатока, чуть иное устройство их ладони, глаз и мышц верхнего плечевого пояса, чисто физически позволяло змеелюдам заметно точнее стрелять на дальние расстояния, и куда дольше держать эту бандуру на вытянутых конечностях. Так что приклады их были такими и в силу традиции, и благодаря чисто физиологическим особенностям тел чужаков.
Остальной арсенал, в небольшом закутке позади капитанской каюты, был устроен куда привычнее.
Все оружие, как и спецпушки нагов, было однозарядным, а чисто внешне — сильно походило на реплики капсульных винтовок начала XIX века. Поэтому очень логичным нам показалось, что «костыли-длинномеры» англичанин назвал «штуцерами»* (как и первый более-менее массовый нарезной огнестрел на Земле), а обычные ружья — мушкетами.
«Кенсингтонскими флотскими…» — уточнил тогда Джон, сообщив, что в оазисе Кенсингтон* их собирали, а «флотские» они — потому что максимально укорочены для использования на флоте, и снабжены креплением под «утвержденный» абордажный штык.
По-настоящему непривычными нам показались только заряды к ним, устройство курков и, собственно, спусковых крючков. Позже выяснилось, все это завязано на использование особого взрывчатого вещества вместо пороха…
Во вполне узнаваемых патронных сумках, на поясах побежденных, да и позже в арсенале, мы нашли только странные трех- и пятисантиметровые цилиндры. Те, что побольше, естественно, в сумках к дальнобойным штуцерам.
Однородные по составу, они состояли из чего-то похожего на замазку со смутно знакомым фруктово-мазутным запахом. «Патроны» выглядели так, будто некую густую смесь заворачивали в листья, давали высохнуть, и потом использовали в бою. По диаметру — цилиндры идеально совпадали с калибром ружей.
Единственная похожая схема, что пришла нам в голову тогда, использовалась в больших корабельных пушках и некоторых сухопутного артиллерийских орудиях. Когда в ствол сначала помещали собственно снаряд, а затем и так называемый «вышибной заряд» — порох. Но ни в одной из сумок пуль мы не нашли.
Напрашивалась логичная мысль, что пулями служат местные деньги.
А что, они вполне годились на роль «картечи», пусть и были куда меньше диаметра ствола. Сказано, сделано! Хорошо хоть, что эксперимент решили провести максимально упрощенный, и зарядили только альтернативный порох. Просто чтобы убедиться, что все поняли правильно…
В здешних оружейных замках оттягивание на себя выпирающего курка приводило не к взведению бойка и всего механизма, а просто открывало проем в стволе, для того чтобы была возможность поместить в него этот самый цилиндр. Потом рычаг нужно было передвинуть назад, чтобы отверстие закрыть.
А вот вместо курка на штуцерах нагов было что-то вроде кнопки.
Выпирающее «утолщение» на короткой, натурального вида — словно бы кожаной — продолговатой и гибкой пластине, служившей конструктивной часть замка. Если на нее нажать, раздавался звук щелчка, и в стволе мелькала здоровенная электрическая искра.
Никакого предохранителя конструкторы не предусмотрели, и если откинуть курок-рычаг, искру можно было вполне отчетливо рассмотреть.
Отодвинули, сунули, закрыли, нажали — щелк! — и одновременно не слишком громкий, очень знакомый по недавнему бою — шшух! Из ствола на пределе видимости мелькнула вспышка и на этом все. Когда глаза снова привыкли к полумраку канонерки, мы рассмотрели результат пробы. Ну и потом грохот от падения мушкета, конечно.
Осознав, что произошло, Ромка перепугался и отшвырнул мушкет, будто опасного скорпиона. Попытка разобраться в чужом оружии не стоила никому из нас жизни, а прибавила лишь еще одну незапланированную конструкцией — идеально ровную — дырку на корпусе корабля.
Прибежавший на шум командир вник, ни кому из нас не врезал — хотя видно было, как ему этого хотелось — но строго настрого запретил трогать эту часть трофеев. Позже пленник рассказал, что сунь мы туда металлическую горошину, мушкету вряд ли бы что-то сделалось, а вот нарезной штуцер мог бы и пострадать от застывания в каналах кусочков расплавленного металла, ну и сам выстрел улетел бы неизвестно куда.
Да, оказалось, что их патрон не нуждается в пулях.
Сам состав «замазки» от искры загорался, набирал разгон в стволе и, к моменту вылета наружу — превращался в кусок плазмы. С этого момента на дальность стрельбы и пробиваемость влиял только объем активного вещества.
Трехсантиметрового заряда при стандартном калибре, хватало для пальбы на убойную дальность в 100–120 метров.
Дождь и даже ветер, не говоря уже о листве или о чем-то более материальном, могли заметно сократить убойное расстояние, да и точность. Человеческое тело такая «пуля» пропекала с легкостью, и если надо — то не одно, но дальность это сокращала заметно.
Это же особенность не позволяла изготавливать пистолеты.
Чисто технически вещество отказывалось лететь по более-менее предсказуемой траектории до своего превращения в плазму. Из-за этого ствол оружия на этих принципах, не мог быть в длину короче 120 калибров (диаметров).
Но главным секретом военных технологий нагов оказался не альтернативный «порох». По забавному совпадению, я почти сразу же, по запаху, угадал его состав.
Чуть позже пленник подтвердил, что это вещество действительно изготавливают из ферментированной мякоти темно-сиреневых плодов. Тех самых, что росли на моем участке в Урюпинске и чей перебродивший сок местные неудачно пытались пускать на освещение.
Уже без особого удивления я узнал, что у рептилоидов этот слишком огнеопасный сок, служит топливом для их летающих кораблей. «Не удивительно, что, не нуждаясь в топливе, наши почти извели эти деревья у себя. Уцелевших вполне хватало, чтобы изредка выжигать норы каких-нибудь особо опасных насекомых или вражеские укрепления, но…»
В общем, главным секретом захваченного оружия была та самая пластина, похожая на кожаную полосу. Обычный огонь не вызывал превращение вещества в плазму. Брошенное в костер, оно довольно жарко горело с треском и шипением, но и только.
Где нелюди их берут — наш пленник не имел ни малейшего представления…
* * *
Для попытки подстрелить тварь на крыше выбрали мы, естественно, мушкет.
С более длинным штуцером было бы куда неудобнее скакать по лестнице. Да и без
