Москва зовёт - Юрий Станиславович Климонов
— Я вчера предметно пообщался с Серебряковым, — усмехнулся Юлий Гусман. — Знаете кто главная героиня? Глава местной телекомпании в Рябиновске. И не просто наш скромный рядовой коллега — Ксения Рокотова в девичестве Соломенцева. Она — внучка Михаила Сергеевича.
— Юлий Соломонович, это правда? — нахмурился председатель комиссии.
— Даю руку на отсечение.
— Тогда кривить душой не будем — фильму Серебрякова даём зелёный свет и максимальную поддержку. Тем паче, что тут и притягивать за уши ничего не нужно — уровень просто заоблачный.
— Значит, выставляем его в числе первых? — поинтересовался заместитель.
— Да. Этим мы не нарушим традиции, когда фильмы мэтров ставили в числе последних.
И 5 июля фильм «Викинги» пустили в показ сразу в нескольких кинотеатрах Москвы. Успех картины был просто ошеломляющим. Качество съёмки, сыгранность персонажей, великолепная музыка — люди выходили после просмотра в каком-то психоделическом настрое. А дальше их мнение разрасталось слухами и сплетнями как снежный ком, набухая нереалистичными подробностями. К концу недели некоторые граждане, ставшие фанатами этого фильма, успели просмотреть его по два-три раза. Среди кинематографического бомонда нарастало напряжение из-за несогласия с возвышением начинающего режиссёра, несмотря на его блистательную работу. Но даже члены фестивальной комиссии, негласно поддерживающие своих протеже, были вынуждены не только поделиться позитивным мнением о самой картине, но и признать, что использованные Серебряковым технологии — это новый и революционный взгляд на кинематограф.
Михаил Сергеевич Соломенцев работал у себя в кабинете с документами, когда в дверь постучали.
— Да! — на приглашение войти из-за двери появился его референт.
— Михаил Сергеевич, тут такое дело… — тот мялся с ноги на ногу.
— Что случилось, Алексей?
— Понимаете, сейчас проходит Московский кинематографический кинофестиваль… Так вот в одной из лент в главной роли снялась ваша внучка.
— Да? Интересно было бы посмотреть, — улыбнулся он.
— Заказать билет?
— Да, на сегодняшний вечерний киносеанс… И вот ещё что… — затарабанил он пальцами по столу. — Закажи не один, а четыре билета.
Когда референт ушёл, Михаил Сергеевич снял трубку телефона.
— Алло, Юра, слушай и не перебивай. Отпросишься с работы на пару часов, заедешь за женой и, подобрав маму, подъедешь ко мне. Форма одежды — парадная… Тебе я могу сказать почему так, но с условием, что женская половина семьи будет несведуща до момента показа фильма, в котором главную играет Ксения… Да-да, ты не ослышался…. Всё, давай. До вечера.
Сразу после просмотра картины на мать и бабушку Ксении невозможно было смотреть — так велики были их эмоции. Михаил Сергеевич, едва добравшись до квартиры, не преминул набрать междугородний номер.
— Алло, Ксюша, здравствуй.
— Дедуль, ты? Привет!
— Ты что же, егоза, не сказала, что стала звездой советского киноэкрана?
— Что, наш фильм показали?
— «Показали»… — едко усмехнулся дед. — Тут на ушах вся Москва стоит! Билеты невозможно достать! Пришлось использовать своё служебное положение.
— И как тебе «Викинги»?
— За-ме-ча-тель-но, — по слогам ответил он. — Оказывается у тебя талант.
— А как тебе Юра?
— Подожди… я всё не мог понять, кого мне в гриме напоминает главный герой… так это Юрий Валентинович играл?
— А то кто же!
— У меня нет слов, Ксения…
Глава 14
15 июля 1983 года. г. Рябиновск
После выдвижения нескольких картин на кинофестиваль в Карловых Варах в киностудиях страны началась подготовительная суета. Обычно в ожидании подобного значимого события, выводящего советский кинематограф на международный уровень, забывались все местные распри и интриги. Но не в этот год — яро обиженный Георгий Самойлов решил поудить рыбку в мутной воде. Быстро организовав некую оппозицию кинокритикам фестивальных работ, он наваял жёсткий пасквиль на «Викингов». Но ладно он — к нему примкнула часть его подпевал и просто обиженных неожиданным рывком вверх Серебрякова. Как они уболтали главного редактора «Правды» никто не знал, но в главной партийной газете Советского Союза появилась разгромная статья, где Серебряков характеризовался как отъявленный негодяй, запудривший мозги членам комиссии Московского фестиваля и подобравший труппу актёров себе под стать — ни профессионализма, ни сплочённости рядов советского общества. Естественно, сразу после выхода статьи разразился скандал и досталось всем — от членов комиссии до группы актёров. Масло в огонь подлил бывший главный герой ленты — якобы униженный и выдворенный из труппы за несогласие с планом режиссёра, но чётко стоящий на позициях советского кинематографа.
Первым отреагировал Мосфильм, разорвав контракт с Серебряковым, а дальше эта травля вышла на заоблачный уровень — Анатолия Дмитриевича не брали никуда. Удручённый такой перспективой, он решил искать помощи в… Рябиновске. Добравшись на перекладных в город и попав на приём к самому генералу Остапову, он не только рассказал, как его обидели, но и выложил на стол генерала тот самый номер «Правды». Александр Петрович прочёл заметку и нахмурился.
— Значит, решили и по моим сотрудникам пройтись?.. Ну-ну, посмотрим, кто кого… — он снял трубку телефона и поочерёдно набрал номера Шмелёвой и Рокотовой.
Те прибыли к нему на экстренное совещание максимально оперативно.
— На нас написали пасквиль в «Правде», — мрачным тоном известил он обеих. — Вот, полюбуйтесь, — придвинул газету к ним.
Первой пробежала глазами Ира. Хмыкнула и зло так ощерилась.
— Александр Петрович, думаю, что руки у нас теперь развязаны. Не мы первые начали, так что пусть теперь не обижаются.
— Что ты хочешь сделать?
— Ну, у нас же Ксения Юрьевна, спецкор «Комсомолки»? Напишем ответную статью, изобличающую этот пасквиль. Я предоставлю все экономические выкладки хищения средств во время процесса съёмок. Пусть
