Пентюх - Алексей Александрович Стопичев
Усач, он же ковбой по имени Александр Гучиков только перекрестился и молча кивнул. Я хотел было привычно сказать, что это вышло случайно, но понял, что даже для меня это звучит уже не очень убедительно. Потому молча достал из барабана пустую гильзу, а на её место всунул новый патрон. Тихонько спрятал револьвер в кобуру, достал папиросу и закурил, поглядывая на монгола. А Дырн тем временем устроил полицейскому настоящий допрос:
- Это кто, Егор Силыч?
- Первый раз вижу, - пожал плечами полицейский, - Точно не из нашей деревни.
Гмур повернулся к ковбоям и спросил подозрительно:
- А вы кто?
- Я Артём Грязнов, а это Сашка Гучиков! – быстро заговорил рыжий, - Мы тут проездом, в Рязань едем, в охотники наниматься! Вот, с Семёном Петровичем познакомились, стояли разговаривали, и бах, выстрел!
Егор достал из кожаного планшета блокнот и вздохнул тяжело:
- Сейчас будем протокол составлять! О смерти неизвестного, совершившего покушение на гражданина Роси.
- А мы нужны? – жалобно спросил я полицейского, - Нам бы продукты купить и назад ехать.
- Нужны, - безапелляционно заявил Егор и добавил чуть мягче: - Во Вронжск сейчас отправлю напарника с почтовой каретой, а вы уж, будьте любезны, расскажите, как всё было!
И так своими юношескими глазами блеснул, что понял я – оставлял он нас только с одной целью – очередную умопомрачительную историю послушать. Потому безропотно присел на холмик и приготовился к допросу. А Егор отдал распоряжение напарнику, раскрыл свой блокнот полицейский и произнёс срывающимся голосом:
- Рассказывайте, Семён Петрович!
- Сидел я на скамеечке, - проговорил я.
- На какой именно-с? – Егор поднял на меня глаза. Ковбои, присмиревшие, тоже сидели рядом.
- На той, которая возле вашей конторы, - покорно ответил я.
- Возле конторы-с, - высунув язык записал Егор и проговорил: - Дальше!
- Ко мне подошли ковбо… тьфу ты, судари Грязнов и Гучиков.
- Подтверждаете, господа? – спросил их полицейский.
- Точно так, подтверждаем-с! – испуганно кивнул рыжий, - Всё было в точности так, как рассказывают Семён Петрович!
- О чём говорили? – спросил меня Горностаев.
- Да ни о чём особо, - я докурил папиросу и выкинул окурок в траву, - Только познакомились, и тут выстрел.
Рыжий ковбой вытер со лба пот и благодарно на меня посмотрел. А полицейский тут же спросил:
- Как далеко от вас ударила пуля?
- Да я, - смущённо проговорил я, - Как раз наклонился, и пуля попала ровно туда, где была моя голова до этого.
- Невероятно! – с сияющими глазами прошептал Егорка и тут же закашлялся, - Извините, господин Пентюх. И что дальше?
- А что дальше? – я развёл руками: - Я испугался. Упал. Достал револьвер и один раз выстрелил. Всё.
- Всё! – подтвердил полицейский, потом протянул мне лист и попросил: - Прочтите, а внизу подпишите – с моих слов записано верно-с, и подпись!
Я поставил свою подпись. Затем то же, что и я рассказали ковбои. А потом полицейский стал осматривать убиенного. Впрочем, досмотр никакой информации не дал. Ни документов, ни каких-то отличительных черт на монголоидном гражданине не было. Лишь винтовка, из которой он выстрелил в меня, да револьвер шестизарядный. Одежда – неприметнейшая. Мятый сюртук, застиранные старенькие штаны. Ботинки недорогие. Повздыхал полицейский и проговорил виновато:
- Вряд ли мы узнаем, кто он, и какие мотивы были для вашего убийства, Семён Петрович! Если только… сами не поможете.
- Если смогу, то конечно же, - согласился я, и спросил: - Теперь мы можем ехать?
- Конечно, не смею задерживать! Со стороны закона к вам претензий никаких.
Ковбоев как ветром снесло. Они горячо пожали мне руку, промямлили, что рады знакомству и исчезли, будто магией обладали. Только полы их сюртуков за углом ближайшего дома мелькнули.
- Надо было бы их потщательнее допросить, - прокряхтел Дырн, - Больно подозрительные они какие-то. Да и появились ох, как вовремя.
- Они точно не виноваты, - покачал я головой.
- Это почему же? – с интересом спросил гмур.
- Ну, сам подумай, - я уселся рядом с гмуром, и мы поехали к лавке: - Если б они были со стрелком заодно – давно бы меня грохнули! Они за спиной моей находились. Да и выстрела испугались не меньше моего! Рухнули на землю так, что гул пошёл!
- Ну, может быть, - повёл плечами гмур, - Но я бы допросил. Очень уж они одеты странно.
- Да они, скорее всего, как и я – попаданцы недавние. Пересмотрели вестернов, вот и решили, что на Дикий Запад попали.
- Куда? – спросил Дырн, и всю обратную дорогу я рассказывал ему об Америке.
Глава 20. Волнения вместе с радостью
Иваныч очень внимательно выслушал историю с покушением, в подробностях выспросил, как и во что был одет убийца. Спросил, что за оружие. Я, честно говоря, особенно и не запомнил, но Дырн рассказывал всё в мельчайших подробностях. Иваныч даже достал блокнотик и тщательно записывал, уточняя то калибр винтовки, то марку нагана. Потом спросил вдруг:
- Егорка узнавал, откуда прибыли почтовые кареты?
- В этот день только одна пришла – из Орска. На ней ковбои приехали. Но они клялись, что этого гражданина в карете не было.
- Значит, своим ходом добрался, - мрачно сказал Иваныч и добавил: - Это плохо.
- Почему? – спросил я сыщика.
- Потому что явно не один. Одному идти между населёнными пунктами – смерти подобно. Значит, минимум один напарник был. А раз так, то может этот напарник и сюда притопать.
- Или напарники, просипел Дырн, раздувая кострище.
- Или напарники, - кивнул сыщик.
- Чувырла! – позвал я, и питомица моя выросла, будто из-под земли. Скоков аж подпрыгнул и заматерился:
- Сколько раз тебе говорить, чтобы не подкрадывалась?
Чувырла Иваныча проигнорировала. Такое ощущение, что для неё из всех людей были только я и Ирина. Нас она слушалась безоговорочно. Остальных просто игнорировала. И лучше недовольство своё ей было не показывать. Иначе могла проявиться самая невероятная пакость вроде колючек в ботинках. Скоков это прекрасно знал,
