Малик Д’Сад: Демон Перекрестка - Сим Симович
Когда свет померк и Элиана смогла снова видеть, зрелище в центре Камеры Ключа заставило её замереть от благоговейного трепета.
Малик стоял, держа Ключ Подчинения обеими руками. Но артефакт изменился — его пурпурное свечение сменилось изумрудно-зелёным, металлические «ветви» выпрямились, а центральный кристалл шэдоумита раскололся, высвобождая заключённую внутри тень.
Тень росла, обретала форму, плотность, сущность. Сначала это был просто силуэт, затем более определённая фигура, и наконец, рядом с Маликом стояло существо, похожее на него, но в то же время отличное — такая же обсидиановая кожа с внутренним свечением, такие же изумрудные глаза, но черты лица иные, более угловатые, острые, а тело выше и тоньше.
— Брат, — произнёс Малик, и его голос звучал с эмоцией, которую Элиана раньше не слышала от него — глубокой, почти болезненной радостью. — Наконец-то.
— Малик, — отозвалось второе существо, его голос был подобен шёпоту ветра и шороху листьев одновременно. — Ты пришёл. Ты освободил меня.
Они коснулись лбами — жест приветствия и признания, древний ритуал их народа. Вокруг них кружились потоки изумрудной энергии, соединяясь, сливаясь, усиливая друг друга.
Астрос и другие Проводники смотрели на происходящее с различными выражениями — от ужаса и отчаяния до странного, почти религиозного трепета. Они становились свидетелями события, которого не было уже тысячелетия — воссоединения двух Владык Перекрёстка, свободных от оков, наложенных их предками.
— Нет! — Астрос первым пришёл в себя и бросился к тайной панели в стене, скрытой за гобеленом. — Этого не может произойти! Это разрушит всё!
Он активировал какой-то механизм, и по всей камере загорелись руны, ранее невидимые — они покрывали стены, пол, потолок, формируя сложную систему защиты последнего уровня.
— Протокол Крайней Необходимости, — выкрикнул Верховный Проводник. — Если Шпиль Подчинения падёт, он заберёт с собой всех внутри!
Камера начала вибрировать, стены трескаться, с потолка посыпалась каменная крошка. Энергетические линии проступили во всей структуре башни, соединяясь в центре камеры, формируя нечто вроде бомбы замедленного действия.
— Он активировал систему самоуничтожения, — крикнул Тарен, помогая подняться одному из упавших учеников. — Вся башня сейчас рухнет!
Малик и его брат обменялись быстрыми взглядами, словно разговаривая без слов. Затем освобождённый Владыка поднял руки, и его изумрудная энергия начала противостоять разрушительным силам, активированным Астросом.
— Я не могу полностью остановить процесс, — произнёс он. — Слишком долго был в пленении, моя сила ещё не восстановилась полностью.
— Мы сделаем это вместе, — Малик встал рядом с братом, и их энергии слились, формируя защитный купол вокруг всех находящихся в камере, кроме Астроса. — Но нам нужно время.
Он повернулся к Элиане и ученикам:
— Необходимо эвакуировать здание. В башне есть невинные люди — слуги, охрана нижних уровней, посетители. Они не должны пострадать из-за безумия Астроса.
— Я могу открыть проход на нижние уровни, — сказала Элиана, указывая на служебную дверь, через которую они с Астросом вошли в камеру. — Там есть лестница для персонала, ведущая прямо к главному выходу.
— Хорошо, — кивнул Малик. — Тарен, возьми остальных учеников и эвакуируй всех из башни. Элиана, ты знаешь расположение архивов?
— Да, — ответила она. — Третий уровень, восточное крыло.
— Там должны быть документы о других Ключах, о местонахождении остальных Владык. Возьми всё, что сможешь.
Элиана кивнула и бросилась к выходу, но была остановлена яростным криком Астроса:
— Предатели! Вы все предатели! Вы не понимаете, что делаете! Без контроля Проводников хаос перекрёстка поглотит этот мир!
Малик посмотрел на него с выражением, странно похожим на жалость:
— Ты был одним из Первых, Астрос. Ты знаешь правду лучше других. Перекрёсток не был хаосом до вашего вмешательства. Это был баланс, гармония, свободный обмен между мирами.
— Это была слабость! — выкрикнул Верховный Проводник. — Зависимость от прихотей существ иного мира! Мы взяли контроль в свои руки, как и должны были!
Второй Владыка, только что освобождённый, сделал шаг к Астросу:
— Я помню тебя, — произнёс он тихо. — Ты был молод, амбициозен, жаждал знаний. Я поделился с тобой секретами материи и энергии, научил тебя видеть структуру реальности. И ты использовал эти знания, чтобы предать меня, заточить, питаться моей сущностью тысячелетиями.
Астрос не отвёл взгляда:
— Я сделал то, что должен был. Для блага моего народа, моего мира.
— И посмотри, к чему это привело, — ответил Владыка. — Искажённые ритуалы, эксплуатация, страх вместо сотрудничества. Вы не улучшили мир, вы перекосили его, создали дисбаланс, который теперь начинает исправляться сам.
Башня содрогнулась сильнее, крупные куски потолка начали падать, разбиваясь о защитный купол, созданный Владыками.
— Уходите! — крикнул Малик Элиане и ученикам. — Мы сдерживаем процесс, но не можем остановить его полностью. У вас есть время эвакуировать здание и добыть документы, но не более четверти часа!
Тарен и другие ученики бросились к служебной двери, спеша выполнить приказ. Элиана задержалась на мгновение:
— А вы? — спросила она с тревогой. — Как вы выберетесь?
— У нас есть свои способы, — ответил Малик. — Иди, Элиана. Ты сделала достаточно. Больше, чем мы могли ожидать.
Она кивнула и последовала за учениками, в последний раз бросив взгляд на Владык, противостоящих разрушительной силе, и на Астроса, чьё лицо теперь выражало не ярость, а странное смирение, словно он наконец понял неизбежность происходящего.
Как только последний из людей покинул камеру, Малик и его брат усилили свою концентрацию, направляя всю энергию на сдерживание разрушительного процесса, запущенного Астросом.
— Это не сработает, — сказал Верховный Проводник. — Протокол Крайней Необходимости невозможно остановить. Он был создан именно для такого случая — если Владыка когда-либо освободится, вся структура схлопнется, уничтожая и его, и всё в радиусе мили.
— Мы не пытаемся остановить его, — ответил Малик. — Мы перенаправляем энергию.
И действительно, тонкие струйки изумрудной силы проникали в саму структуру разрушительного протокола, изменяя его направление, его цель, его сущность.
— Что вы делаете? — в голосе Астроса впервые
