Камера! Мотор! Магия - Катерина Кравцова
— А что, — в голосе герцога звучала слабая надежда, — может быть, героиня все же решится выбрать короля?
И он снова взглянул на меня так, словно мне предстояло делать этот выбор не в кино, а в жизни.
— Нет уж, давайте, героиня выберет того, кого мы решили, — убил надежды его светлости Малкин. — Все, снимаем последнюю сцену: сопли, слезы и расставание.
И мы сняли, что велел мэтр. Рыдала я самозабвенно, будто в самом деле прощалась с герцогом навсегда. Ведерников так удивился моему отчаянию, что даже на время позабыл о себе, любимом.
— Не плачь, Аленушка, — едва смену объявили законченной, он сунул мне упаковку бумажных платков и улыбнулся. — Все будет хорошо. Обещаю, что у нас с тобой сложится крепкая и надежная фэнтезийная семья.
— Да уж не сомневаюсь, — я с чувством высморкалась в платочек и постаралась успокоиться.
— Я сам займусь утешением леди, — Джемс все еще смотрел на Шуру, как на врага народа. — Смена закончена, ты, наверное, торопишься домой?
От его тона Шурка моргнул, покрутил головой и с непонятной интонацией произнес:
— Спешу и падаю, — и в самом деле отошел, на ходу требуя в телефон прислать ему такси как можно скорее.
— Демоново семя! — выругался герцог, как только мы остались одни. — Думал, убью его.
— За что? — недоуменно всхлипнула я.
— За то, что смеет быть твоим женихом!
— Но это же только в кино.
— Да хоть бы и в кино! Никому не позволю увиваться за моей леди!
Подумать только, мой мирный, дружелюбный напарник разошелся не на шутку. «Моя леди» — звучит хорошо, кто бы спорил, но…
— Джемс, прекрати бесноваться. Это просто работа.
Он вздохнул, неопределенно махнул рукой и обвиняюще заметил:
— Ты сама, я же видел… Ты тоже не хотела всего этого.
— Ну и что? Мало ли, какие меня одолели настроения? Съемка закончилась, а мы остались. И. между прочим, я придумала, что сказать, чтобы найти, наконец, карту и кристалл. Или хоть что-то одно.
Ага, это было верное решение. Его светлость моментально переключился на новую мысль.
— Я готов. Хоть отвлечемся от всей этой демоновой чепухи.
Я с готовностью закивала, потому что и сама была очень не прочь отвлечься от тяжелого во всех смыслах рабочего дня.
Глава 34. Выбор магистра
— Госпожауа! — Велизарий, как всегда, возник под ногами совершенно неожиданно. — Вы же не остааувите меняа тут одноугоо? Я пойду с вауми, госпожауа!
— Куда уж без тебя, пушистый друг мой! — мы так привыкли таскать с собой фамильяра, что его увесистая тушка поместилась у меня под мышкой, как родная.
Другой рукой я так же привычно подхватила «походную» сумку, подошла к двери и решительно объявила:
— Я и мои спутники хотим попасть в тот мир, где сможем наконец найти карту миров и Кристалл Единения.
За дверью знакомо загудело — Вселенная в очередной раз послушно исполняла мой запрос. Пару минут, пока не стих шум, я потратила на размышления о том, правильно ли угадала направление поиска. А потом раздумывать стало поздно — надо было открывать дверь и отправляться на поиски.
Там, в новом мире, мы сошли с аккуратного деревянного крылечка. За спиной остался ладный бревенчатый домик с резными ставенками, от которого уходила засыпанная каменной крошкой тропинка, подозрительно аккуратная и ровная. Можно было подумать, что тут специально готовились принимать иномирных гостей вроде нас.
Я заинтересованно оглядывалась, рассматривая окрестности. И вскоре заметила, что весь этот мир удивительно чист, аккуратен и полон умеренной, ненавязчивой гармонии. Веселая, словно промытая, зелень листвы, тепло солнечных лучей, ровная невысокая травка приятного, насыщенного зеленого оттенка… И птички поют нежно и негромко, в самый раз, чтобы прийти в благостное и беспечное расположение духа.
— Температура по больнице — 36,6, — задумчиво пробурчала я себе под нос. — В среднем. Джемс, тебе не кажется, что это странное место?
— Что в нем странного? — удивился герцог. — Просто тихий и благодатный мирок. В кои веки ничего не происходит. Это же прекрасно, Алиона. Не иначе, нам послано отдохновение за все прежние волнения и опасности, что мы пережили.
— Ну не знаю, — что-то смущало меня в этом тихом мирке, да и в отдохновение, посланное нам Вселенной, верилось что-то слабо. — Какой-то он уж слишком правильный. Давайте людей поищем, что ли. Надо же определяться, где искать кристалл и карту.
Мои спутники закивали, и мы двинулись дальше по ухоженной, стерильно-чистой дорожке. Теперь я рассматривала окрестности с растущим подозрением. Природа, называется. Ни жучков, ни паучков, ни даже листика завалящего под ногами… где такое видано? Или здесь подметают раз в полчаса?
Пока я предавалась размышлениям, дорожка привела нас к деревне. Увидев, как оформлена околица, я не выдержала и заржала в голос.
Перед воротами красовался столб, к нему был прибит солидный лист чего-то вроде фанеры, а на листе красовалась кривоватая, но зато крупная надпись: «Путник! Добро пожаловать в Тутышки» и корпулентная фигура женщины, держащей в руках каравай для встречи дорогого гостя. Джемс вчитался, оценил габариты мадам с караваем и захохотал вслед за мной.
— Здесь, как я погляжу, живут редкостного гостеприимства люди, — отметил он, отсмеявшись. — Пойдем, посмотрим, нет ли тут харчевни или трактира. Перекусим и заодно расспросим местных.
Шагать до трактира оказалось недолго, тем более что деревенская улица была еще чище лесной дорожки. В Тутышках царила тишина. Нас не облаяла ни одна собака, вокруг не видно было ни взрослых жителей, ни вездесущей (как мне казалось раньше) деревенской ребятни. И спросить дорогу было не у кого, но другой улицы в селении не было, а потому заблудиться мы никак не могли.
Местное «заведение общепита» носило гордое название «Сытый кабан». Кабан (если бы не клыки, больше всего он походил бы на обычную жирную свинью) выглядел действительно откормленным как надо. Так что и у нас появился шанс основательно подкрепиться.
Внутри трактира царила такая же подозрительная чистота и аккуратность, как и повсюду в этом мире. Чисто вымытая (да что там, прямо-таки выскобленная до блеска) стойка, ничуть не засаленные полосатые занавески, скрывавшие, наверное, проход на кухню, увесистая, но вполне аккуратная мебель. Ни единого маргинала, пьяного или склонного поскандалить… ну, говоря по правде, кроме нас и хозяина в зале вообще никого не было.
А при взгляде на хозяина с треском сломался мой последний трактирный шаблон. Мне всегда казалось, что владелец едальни обязан быть зычным, пузатым и чуточку вульгарным — ан нет. Счастливый обладатель «Сытого кабана» был абсолютным антиподом животины,
