Первый среди королей - Варяг - Сим Симович
— Старейшины и я искали такого человека среди нас, но не нашли. Слишком многие связаны родством или враждой с разными семьями. Поэтому мы решили пригласить князя извне. Человека, не вовлеченного в наши споры, но достаточно сильного, чтобы защитить нас от врагов.
Гостомысл повернулся к Рюрику:
— Этот человек перед вами. Рюрик, сын Годослава, конунг ободритов. Он пришел не с мечом завоевателя, а с рукой помощи. Он согласился стать нашим князем, судить по справедливости, защищать от врагов, уважать наши обычаи и богов.
По толпе прошел гул — одобрительный у многих, настороженный у некоторых. В передних рядах Рюрик заметил Вадима, чье лицо выражало плохо скрываемое недовольство.
— Но прежде чем мы примем его как князя, — продолжил Гостомысл, — он должен дать клятву перед нашими богами и ответить на вопросы вече. Таков наш обычай.
Рюрик сделал шаг вперед, и внезапно все внимание огромной толпы сосредоточилось на нем. Он почувствовал тяжесть этих взглядов — ожидающих, оценивающих, судящих.
— Я, Рюрик, сын Годослава, — начал он громким, ясным голосом, который Хельга тут же начала переводить, — пришел к вам не как завоеватель, а как приглашенный правитель. Я клянусь перед вашими богами и моими, перед этим собранием и перед всеми, кто будет жить после нас, что буду править справедливо, защищать слабых, наказывать злодеев, охранять границы и обычаи этой земли.
Он сделал паузу, давая Хельге закончить перевод, затем продолжил:
— Я пришел не один, а с моим народом — мужчинами, женщинами, детьми. Мы не пришли грабить и уходить, мы пришли строить и оставаться. Вместе с вами мы создадим державу, которая будет стоять веками, где торговля будет процветать, а законы — защищать каждого.
По толпе прошел одобрительный гул. Многие кивали, соглашаясь с его словами. Но тут вперед выступил Вадим, и голос его прозвучал резко, вызывающе:
— Красивые слова, северянин! Но каждый князь обещает справедливость и защиту. Чем ты докажешь, что твои обещания не пусты?
Рюрик спокойно встретил его взгляд:
— Своими делами, воевода. Уже сейчас мы строим Ладогу — город, который будет защищать торговые пути и границы с севера. Мои братья станут правителями в Изборске и Белоозере, создавая кольцо защиты вокруг ваших земель. Мои воины готовы встретить любого врага, будь то хазары с востока или свеи с запада.
Хельга перевела, и некоторые в толпе одобрительно закивали. Даже Вадим выглядел немного впечатленным, хотя и не полностью убежденным.
— А что с нашими законами? — спросил другой старейшина. — Будешь ли ты править по нашим обычаям или привнесешь свои?
— Я уважаю ваши обычаи и законы, — ответил Рюрик. — Но где они отсутствуют или вызывают раздоры, я буду устанавливать новые — справедливые для всех, не только для сильных или богатых. Я не буду менять то, что работает хорошо, но исправлю то, что приносит вред.
Перевод Хельги вызвал новую волну обсуждений в толпе. Рюрик заметил, что многие простые горожане кивают с одобрением — идея справедливых для всех законов явно находила отклик.
— А как же вече? — спросил кто-то из толпы. — Останется ли наше право собираться и решать важные вопросы?
Рюрик на мгновение задумался. Это был сложный вопрос о балансе власти. Виктор много говорил ему о разных формах правления, о том, как важно найти равновесие между сильной центральной властью и участием народа.
— Вече останется, — наконец ответил он. — Новгород славится своим свободолюбием, и я уважаю это. Но князь и вече должны работать вместе, а не против друг друга. В вопросах войны и мира, законов и судеб, мы будем советоваться, искать решения, которые принесут благо всем, а не только отдельным родам или сословиям.
Когда Хельга перевела, по толпе прошел одобрительный гул. Даже многие из тех, кто выглядел настроенным скептически, казалось, были удовлетворены этим ответом.
Вопросы продолжались больше часа. Рюрика спрашивали о налогах и дани, о защите торговых путей, о правах разных сословий, о его отношении к местным богам и
