Индульгенция 1. Без права выбора - Тимур Машуков
— Очень интересно, — рядом с нами, соткавшись из тьмы, появилась высокая тень.
И тут, похолодев, я понял, что нам конец…
Глава 26
Глава 26
— Очень интересно, — рядом с нами, соткавшись из тьмы, появилась высокая тень. И я, похолодев, понял, что нам конец…
Тень приняла вид мужика — высокого, болезненно худого, с седыми волосами и бородой. На нём были тяжелые доспехи черного цвета, на башке — серебристый шлем, украшенный четырьмя перьями, выглядевшими на первый взгляд, казалось бы, нелепо, если бы это не было так жутко. В правой руке он сжимал позолоченный меч, а в левой тяжелый бронзовый щит.
По легенде этот щит ему нужен не для защиты, а для того, чтобы очаровать, околдовать того человека, которого он нашел и хочет теперь отвести в свой мрачный мир Нави. Стоит злому, нехорошему человеку посмотреть на щит, как тут же этот человек слабеет, ноги у него подкашиваются, разум отключается. И в таком виде монстру уже не составляет труда просто подхватить своего будущего солдата, взвалить его на седло и отвезти в мир Нави.
А еще его взгляд — безжизненные, ледяные серые глаза, если посмотреть в них, кажется, будто они затягивают своим холодом, но сначала пронизывают насквозь.
И да, я без особого труда узнал его. Сразу, даже без фото. Потому что это был…
— Привет, Кощей, — бесстрашно вылезла вперед Навка.
Вот только… Я ее еще такой и не видел ни разу. Высокая, под стать ему, она выглядела величественно. То милашка секси, то ужасающая нечисть, сейчас она предстала в виде женщины лет тридцати в длинном платье, со сложной прической, с горделивой осанкой и мягкими, благородными движениями и речью. А еще на её голове появилась корона — небольшая, так, тонкий обод с ярким камнем в центре. Её точеную фигуру окутывала легкая дымка.
Признаюсь, я, несмотря на всю сложность, а может, даже трагичность ситуации, залип, едва не пустив слюну. Надо будет, если выживем, попросить ее еще раз стать такой.
— Не ожидал, что ты вернешься, — проскрежетал тот, абсолютно не обращая на нас с бароном внимания.
Стужев мелко трясся, молился и, кажется, даже собрался помереть вот прям тут и сейчас.
Я тоже немного трясся, но помирать пока не собирался. Вроде они разговаривают вполне себе дружелюбно. Вон, даже другие монстры всякие от нас отошли на порядочное расстояние и усиленно делают вид, что их тут нет.
— А я и не вернулась. Так — мимо проходила.
— Ты с этим? — он посмотрел на меня так, что мне захотелось завизжать, как девочка, которую в переулке зажали трое мужиков.
— Я с ним. Он со мной. Что еще спросишь?
— Ты же понимаешь, что после того, как ты сбежала, я не могу тебя отпустить просто так. Да и их тоже.
— Кто сказал, что я сбежала⁈ — образ красивой величественной женщины сменился на ее боевую форму. Только в еще более пугающем виде. Ну, и росте тоже. На миг мне показалось… Я украдкой пощупал штаны — фух, все же показалось! Но жуть жуткая, ага.
— А как еще объяснить твое внезапное исчезновение, практически сразу после того, как я предложил тебе войти в мой ближний круг? Знаешь, какие после этого разговоры пошли?
— Я свободный дух и имею право откликнуться на призыв. Это закон Нави!!!
— С этим я спорить не буду, — Кощей был на удивление спокоен. — Но и у меня есть правила. Докажи, что ты сильней, и я отпущу тебя.
— ТЫ МНЕ НЕ ХОЗЯИН, ЧТОБЫ МЕНЯ ОТПУСКАТЬ!!! — загрохотала она. — Ты лишь жалкая проекция Чернобога, а не он сам. Но даже он не смеет мне приказывать.
— И тем не менее, тебе придется подчиниться. Этот… — Кощей посмотрел на дрожащего Стужева, -пойдет дорогой Теней, через пещеру Зла и озеро Боли. Пройдет — значит, и дальше все его договоренности с Мором будут действовать. Нет — я лишу их права ходить через Навь. Как мне кажется, размякли они, вот и проверим.
— А ты, — его холодный взгляд перешел на меня. — Интересный. Слышал о тебе. Сила Переруга, печать Сварога. Условия те же — пройдешь через реку Смородину, на Калиновом мосту сразишься со змеем и поднимешься на Кудыкину гору. Там будет проход в мир живых. Справишься — будешь ходить тут сколько нужно, и ни одна тварь даже не посмотрит в твою сторону. Нет — останешься здесь навечно.
— Ты не смеешь трогать смертного, отмеченного печатью Сварога, -зашипела Навка.
— Могу и смею. Тут мой мир и мои законы. Живым в нем не место. Но если уж пришел, значит, сам вручил свою судьбу в мои руки. Ну, и я должен точно знать, что один из сильнейших духов Нави не служит слабому смертному. Пусть он покажет, чего стоит.
Что же касается тебя — победишь и будешь свободной. Больше ни я, ни кто-либо другой не посмеют влиять на тебя. Проиграешь — добровольно войдешь в мой ближний круг и будешь верно служить, пока я сам не отпущу тебя. Откажешься — и эти смертные тотчас умрут. Живым не место в мире мертвых. А теперь хватит болтать — время тут хоть и стоит на месте, но пока долго живым тут находиться нельзя. Да будет по слову моему!
Хлопок в ладоши, отдавшийся эхом в моей голове, и вот я остался один. Даже сам не заметил, как куда-то переместился. Страшно стало — жесть!
Впрочем, это чувство сразу сменилось на противоположное — безудержное веселье. Нет, я не поехал головой — это у меня такая защитная реакция. Отбросить все сомнения, представить себе, что все это не по-настоящему и разжечь в груди желание всех нагнуть, и не по одному разу, если личико симпатичное и сиськи большие.
Вообще, в разных верованиях реку Смородину как только не называют. И река Забвения, и Огненная река, и Река Печали. Везде по-разному, но суть остается прежней — она олицетворяет некую границу между миром живых и мертвых. А Калинов мост, что перекинут через нее — суть нить, связывающая Явь и Навь. Конец его охраняет вроде как Змей Горыныч, а вот что касается входа, тут все непонятно. Ну да
