Самый лучший комсомолец. Том третий - Павел Смолин
На почтительном отдалении от административного кластера нашли свободную полянку, на которой начала возводиться киноферма силами московских же декораторов. Административный ресурс — штука вкусная и полезная! А вот между административным кластером и свинарником начали возводить первый в СССР «Цирк Свиней». Купол нам без надобности — хрюшки к акробатике склонны мало — так что под здание выбрали проект «Театр провинциальный, на пятьсот посадочных мест».
— Диву даюсь — раз в две недели новая «панелька» образуется! — довольный прогрессом вверенного баронства, указал Виталине на новенькую жилую пятиэтажку.
На этом пока «стоп», а все стройматериалы — на частные домики. На данный момент в такие расселили полтысячи семей, надо ускоряться — народ не то чтобы ропщет, но скоро начнет. Нам оно не надо!
Далее отправились в монтажку, где убили полдня на сборку выпуска «Политинформации» про Северную Корею. В архивах — наших и Северокорейских — нашлась прорва кино— и фотоматериалов об истории этой грустной страны (если кто-то считает Южную Корею раем — бог ему в помощь), которыми я не поленился снабдить свою лекцию. Итоговый хронометраж — два с половиной часа. Не закончили — еще работать и работать, числу к пятнадцатому мая добьем.
— Милая, выпиши мне, пожалуйста, сюда на полный рабочий день и постоянное место жительства монтажера, — попросил я Виталину, оттирая клей с пальцев. — За*бался!
— Давно пора, — фыркнула занимающаяся тем же самым Вилка — ей из-за меня много новых навыков освоить пришлось.
Хоть диплом монтажера выдавай!
Умывшись и приготовив рабочее пространство к будущим трудовым подвигам (организованность — наше все!), переоделись в спортивное и направились в Москву — восьмое мая у нас день рождения спецназа, и дед Паша сотоварищи уже традиционно (потому что второй год подряд) празднуют его на Судоплатовской даче, шашлыками и возлияниями. Генеральский указ «чтоб обязательно приехал!» не обсуждается.
На даче мне выпала честь познакомиться с Ильей Григорьевичем Стариновым — самым настоящим «дедушкой спецназа». Ныне — в отставке, трудится на педагогическом поприще для МО и КГБ — опыт офицерам передает. Здоровье — многим на зависть, по внутренний Википедии аж до двухтысячного года доживет. Без учета очень нервных девяностых из моего таймлайна может и подольше! Кроме него из прямо «больших» — дед и товарищ Министр обороны. Расселись за длинным столом во дворе, покушали шашлык, многократно выпили (мне нельзя — родной дед Судоплатову внушение сделал), попели песен под мою гитару, и, оставив соратников веселиться дальше, Министр, дед и товарищ Старинов отвели меня в сарай.
Судоплатов включил лампочку, кивком усадил меня на верстак, адъютанты притащили «хозяевам» стулья и покинули помещение, закрыв за собой дверь.
— Что?! — не выдержал я драматичного молчания и испытующих взглядов.
— Сережа, — откашлявшись, задушевно обратился ко мне Гречко. — Мы о твоем докладе на тему «Современная война» хотели поговорить.
— И вопросов у нас очень много, — добавил дед.
— Так вызвали бы как положено, блин! — облегченно выдохнул я. — Спрашивайте, товарищи — я родной армии всем чем могу помочь готов!
Судоплатов демонстративно открыл оставленный у входа в сарай чемодан, показал мне рекордер, поставил рядом со мной и запустил, чтобы выключить через полтора часа. Спасибо большое очень грустным событиям в моем времени, благодаря которым даже нифига не военный человек может узнать больше, чем кто-либо вообще должен. Теперь все это пригодится — вон какой товарищ Гречко довольный. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Андрей Антонович, буду вам невероятно благодарен, если у ваших специалистов получится изобрести литий-ионный аккумулятор. Такое, извините, для внутреннего, а тем более военного пользования оставлять нельзя — на Западе один хрен или наше сопрут, или свое изобретут, и мы останемся без сотен миллиардов валютных отчислений за патент. Извините, Юрию Владимировичу об этом тоже расскажу — портативный источник энергии открывает слишком большие перспективы для всех нас.
— Обязательно скажи, — ответил Гречко, лично опечатывая закрытый дедом чемодан с драгоценными пленками. — До завтра! — и, не доверив ценность адьютанту, они с поклажей и взводом автоматчиков погрузились в кортеж на четыре машины, покинув дачу.
— Пентоталом натрия бы тебя напичкать, — мечтательно вздохнул дед Паша, сжав мое плечо, когда мы смотрели вслед убывшему министру обороны.
— Мое потенциальное согласие у Главного есть, — улыбнулся я ему. — Но я же и так все что просят рассказываю, причем охотно и с просьбами расспрашивать больше — вдруг чего упустил? На данный момент все потенциально важные мысли уже переданы куда надо. Чего знать-то хочешь? Занимается ли приемный внук онанизмом?
— А ты занимаешься? — гоготнул он.
— Все дро*ат, — махнул я рукой.
Смиренно приняв заслуженный подзатыльник (за правду наказали — вот он кровавый режим!), отправился обратно за стол. Здесь ночевать и останусь — завтра же Девятое мая!
Праздничный денёк выдался прохладным — плюс восемь, но погода отличная — с небес светит ласковое солнышко, которому почти не мешают тучи. На Красную площадь по причине участия в марше Бессмертного полка меня не пустили, а вот корейских деточек на трибуны усадили, рядышком с корейскими функционерами из их МИДа.
Основное зрелище по этой причине посмотреть не выйдет, но отлично слышно многословное выступление деда Юры со стандартным посылом «сами мы не полезем, но, если что, не обессудьте!». Далее пошли вояки. Пехота — в стандартном режиме, а вот когда покатила техника, диктор начал перечислять ТТХ конкретных изделий. Мое предложение приняли — интересно же, как мощно вот это все бахает! На ракеты и новейшие образцы техники ТТХ выдали «липовые», потому что враг не дремлет, а народ поймет и простит. Еще один новый элемент — выступление «Стрижей», которые, покрутив в воздухе фигуры высшего пилотажа, открыли специальные баки и распылили в небе красный прямоугольник. Ну не получится так серп и молот нарисовать!
Объявили нас, и мы колонной с приличествующими ситуации торжественными лицами
