Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса III - Ваня Мордорский
— Мое, — коротко ответила белка. — Жизнь — она как этот орех…
Коготком белка разделила орех на две половинки.
— Снаружи твердая скорлупа, а внутри — мягкая и сладкая сердцевина… Но надо дать ей созреть…
— Вообще-то орех горьковатый. — заметил Ли Бо.
— Этот — сладкий.
«Это какая-то беличья философия, не слушай ее».
Тем временем, чай заварился и она мне протянула чашку, в которую разлила его.
— Но…вы же говорили, что мне пить чужой чай нельзя…
— Сегодня можно, — как-то грустно взглянула на меня Сонгшу.
Только я хотел отпить чаю и сразу после этого что-то спросить, как белка остановила меня движением хвоста. Я уже знал, что так она обозначает «стоп».
— Не разговаривай, когда пьёшь, и не спеши пить….не спеши думать, когда пьешь…
Я застыл.
— Пить чай нужно уметь…если твои мысли будут далеко, или наоборот, они будут бурным потоком застилать твой разум разве ты почувствуешь вкус чая? А? Ты не заметишь ни его горечи, ни его сладости — ты заметишь вкус своих мыслей, а чай будет просто водой.
«Эта белка что-то понимает в чайных церемониях», — нехотя признал Ли Бо.
— Как говорил мой Даос: «Пей медленно, Небо подождет».
Эти слова что-то тронули в моей душе.
Я уже глотнул чаю и…это было что-то необыкновенное. Как всего два ингредиента могут давать ощущение, будто ты прошелся по хвойному лесу утром после дождя, а на небе вышло солнышко, которое играется в дождевых каплях? Как? В прошлый раз у этого чая был совершенно другой вкус.
— А если я не научусь заваривать чай так, как ты? — спросил я, потому что после одного глотка, я засомневался, что повторить то, что сделала белка вообще возможно.
— Тогда станешь как этот орех, — белка взяла один из орехов с земли и подбросила его расколов на лету. — Твердым снаружи и пустым внутри. Чай — отражение твоей души.
Карп молчал. Он словно впитывал каждое слово, сказанное белкой.
А я… просто перестал думать, в прямом смысле. Ни одной мысли в голове. И это состояние было глубже, чем когда я взбирался по лестнице Покоя.
Треск!
От вкуса чая мое тело в этот раз отреагировало по-другому — оно полностью расслабилось, будто я принимал горячую ванну и отключил сознание. Рука просто не удержала чашку и она упала на камень.
Я вздрогнул и поднял чашку. Чай разлился, а чашка треснула. Мда…испортил момент.
— Извини… — поднял я чашку и убедился, что она сильно треснула. Из такой особо не попьешь теперь чай.
— Не извиняйся. Совершенство — это скучно. Видишь чашку и трещины в ней? Теперь через них может просочиться лунный свет….или пролиться чай.
Белка хохотнула.
«У этой белки, похоже, есть поучение на каждый случай в жизни», — заметил Ли Бо.
— Именно поэтому у тебя треснувший чайник? — полюбопытствовал я, указав на чайник, из которого она разливала чай и верхушки которого были треснуты.
— Посмотри на этот чайник повнимательнее, Ван, — белка подняла чайник, из трещинок которого сочился пар. — Видишь, как из этих трещин выходит пар? Это дыхание Дао. Совершенные вещи, как закрытый кувшин — рано или поздно взрываются. А этот кувшин…он научился отпускать. И через точно такие же трещины в нас входит Дао… Наше сознание — такой же чайник: если закроешь его — он взорвется… Пусть лучше в нем будут трещины и он будет пускать в себя новое.
«Интересная концепция». — совершенно серьезно заметил Ли Бо.
— Попробуй вскипятить воду, — серьезно сказала белка, — Сейчас у тебя получится.
Я наполнил чайник водой и поставил на камень. Осторожно пустил туда Ци и закрыл глаза, не пытаясь ничего контролировать.
Я просто слушал. Наверное, это было опять воздействие чая белки, но… Вода со мной заговорила. Тихим шепотом… А потом чуть ворчливо, будто старый дед…а потом этот дед захохотал.
Я снял воду и знал, что сделал это вовремя. С температурой воды в этот я тоже разобрался. Вернее, с тем, чтобы слушать голос воды, различать ее оттенки, но это был только первый этап заварки.
— Что ж, бросай листья, — довольно сказал белка и мне в руку упали листья чая.
Я осторожно поднял их своей Ци и опустил прямо в воду.
Теперь оставалось только ждать.
Возможно и тут нужно было слушать воду, но я сделал по своему. Я приложил руку к чайнику, вбирал в себя его тепло и отдавал частички своей Ци. Белка мне не объясняла этого, но мне показалось, что так сделать правильно.
Когда от чайника пошло странное ощущение полного покоя, я налил его в чашку.
— Попробуй, — сказала она.
Я сглотнул.
— Он горький, — вынес вердикт я своему чаю.
Белка засмеялась, как она делала когда по ее мнению я говорил какую-то глупость.
— Чай горький не потому, что ты недосмотрел. Он просто хочет научить тебя чувствовать горечь.
«Ну это уже абсурд какой-то», — недовольно мысленно добавил Ли Бо.
— Баланс? Верный вкус? Это всё глупости. Вся суть в том, что ты пьешь, а не судишь. А если ты по-настоящему пьешь, то времени на суждение нет. Ты просто пьешь. Понимаешь?
— Как будто бы, — неуверенно сказал я.
Мысль о полной поглощенности процессом во время которой не остается времени на мысли я понимал, но понимать и чувствовать — это разные вещи.
Я не совсем понимал, как мне пригодится по итогу заварка чая, но раз белка поставила условие: я должен заварить чай так, чтобы она была довольна.
Хоть воду я и вскипятил правильно, я не был уверен, что сумею это повторить, ну а сам чай… Что ж, это был просто горький чай. Сравнивать эту бурду с чаем белки было просто смешно.
И теперь, сразу после заваренного чая, Сонгшу заставила меня выбирать чайные листья.
Белка бросала чайные листья вверх, в воздух, — и откуда у нее только такие запасы, чайных кустов я поблизости не видел, — и они падали на землю. А потом Сонгшу говорила:
— А теперь собери их. Правильный чай — тот, который сам выбрал тебя.
— Красиво звучит, — бормотал я, нагибаясь, и собирая листочки чая, которые разлетелись на десятки метров вокруг, — Но по моему это я их выбираю.
— Дао любит тех, кто не ленится и нагибается,
