Крафтер II - Иван Ладыгин
— Вы тут запертые сидели? — спросил я их. — Чем же вы так провинились перед Краевым? Не думал, что этот мужик настолько суров.
— Лев Морозов, — игнорируя мою браваду, женщина вытянула слова, будто пробуя их на вкус. Кинжал с рунами в её руках вращался, как живой. Лезвие было покрыто инеем даже в этой духоте. — Присядьте. Поговорим.
Мужчина молча ткнул пальцем в стул. Решив подыграть этому спектаклю, я послушался. Сиденье холодило спину даже через одежду. Плюм, свернувшийся у моих ног котом, зашипел, шерсть на загривке встала дыбом. Его глаза, светящиеся в полутьме, не отрывались от кинжала.
— Начнём с простого, — женщина склонилась вперёд. Её дыхание пахло мятой и ядом. — Где вы изучали магию?
— Учителя. Книги. Обычная история, — я расслабил плечи, стараясь не смотреть на стену за её спиной. Там висела карта империи, утыканная булавками с чёрными лентами — отметки расследованных аномалий.
— Назовите имя вашего первого наставника.
— Матвей Семёныч. Преподавал этикет и древнеславянский.
— А магию? — мужчина ударил кулаком по столу. Дерево треснуло.
— Самоучка.
Женщина усмехнулась.
— Странно. — Она провела пальцем по трещине в столе. Древесина слегка задымилась. — В вашем роду все Морозовы обучались в Академии «Пальмира». Но вы… — её ноготь, длинный и синий, как ледник, ткнул в мою грудь, — почему-то пренебрегли семейной традицией.
— Ну, знаете, как это бывает… Дела! Там один кредитор, там — другой… Все времени не было. Да и у каждого свои методы, — сказал я, добавив во взгляд недобрую искру.
Мужчина наклонился так близко, что я разглядел крошечные руны, вытатуированные на его веках.
— Ваши методы пахнут иномирьем, — прошипел он. — Мы подняли городские видеозаписи того дня, когда вы закрывали портал в Севастополе. Никто так не сражается. Никто так не использует силу.
— И что? Я как дворянин имею право на сокрытие тайн рода. Это мои личные техники… Есть еще вопросы? Я, между прочим, в последние дни очень занят и привык строго распределять свой график. Вы отнимаете время… — я усмехнулся и выудил орден, что вручил мне Краев. — Время отечественного героя! Еще чуть-чуть, и я натравлю на вас своего адвоката…
— Ладно-ладно. — вздохнула женщина и сложила руки в замок. — Ваши планы?
— Поступление в Академию. Восстановить статус рода.
— А потом? — мужчина встал, его тень накрыла меня целиком. — Открыть новый портал?
— Закрыть, уважаемый… Закрыть. — я встал, стиснув спинку стула. Дерево затрещало, наполняя воздух запахом горелой смолы.
Они переглянулись. Мужчина выдохнул, и в его дыхании мелькнули искры. Женщина убрала кинжал в ножны с шипением, будто гасила пламя.
— Сегодня вы свободны, — она махнула рукой. Дверь за моей спиной открылась сама, впуская запах сырости. — Но помните: мы будем наблюдать за вами.
Плюм, снова кот, прыгнул на плечо, впиваясь когтями в кожу. Его взгляд говорил яснее слов: «Пойдем отсюда, пока я их не поубивал!».
Но я медленно вышел, чувствуя на спине тяжесть их взглядов.
* * *
Когда дверь захлопнулась, комната погрузилась в густую тишину, словно само пространство затаило дыхание. Светильник-коготь погас, оставив лишь багровое свечение кристалла, вмурованного в центр стола. Его свет выхватывал из темноты фрагменты комнаты.
Женщина провела пальцем по лезвию кинжала.
— Иномирец, — произнесла она, не глядя на мужчину. — Ты чувствовал? Его аура… Она пульсировала. Здесь!
Мужчина, сидящий в кресле, достал трубку из чёрного дерева. На её мундштуке был вырезан ехидный демон. Затянувшись, он выпустил дым, который клубился неровными кольцами.
— Но полезный, — ответил он, тыча трубкой в досье на столе. На обложке красовался герб Морозовых, перечёркнутый кинжалом. — Закрыл портал. Уничтожил Черновых. Даже многих наемников поставил на место.
Женщина резко встала, её плащ, сшитый из теней, зашуршал, как змеиная кожа. Она подошла к карте, тронула метку над Севастополем — трещину, залитую золотым воском.
— Полезный? — её голос звенел, как лёд. — Он как фарфоровый медведь в лавке антиквара. Красивый, но стоит уронить — и осколки посекут всех вокруг.
Мужчина хмыкнул, открыв досье. Внутри — фото Морозова с фиолетовым свечением рук, отчёты о взрывах в поместье, записи разговоров с Алисой Корвин. На одном из листов красным выведено: «Подозрение: иномирный артефактор. Уровень угрозы — Алмаз».
— Почему сверху приказали отпустить его? — она обернулась, и в её глазах вспыхнули молнии. — Ты ведь тоже все понимаешь.
— Орден на груди. Статус Клинка. Баронство. — Мужчина швырнул на стол медальон с печатью Краева. — Если прищучить его сейчас, поднимется вой.
Он встал, кресло затрещало под его весом. Подошёл к стене.
— Помнишь Генриха Тёмного? — спросил он, не оборачиваясь. — Взяли его в разгар чисток. Казалось, идеальный момент. А потом восстание в Новгороде, бунт магов… Шум привлекает худшее.
Женщина сжала кулаки.
— А если он окажется кротом, что вынюхивает наши тайны? — прошипела она. — Если откроет портал высшего класса? Если пострадают люди?
Мужчина повернулся.
— Тогда ликвидируем. Тише, чем Генриха. Но пока… пусть учится и социализируется.
Женщина рассмеялась.
— Учёба. — Она подошла к столу, взяла перо и надписала на досье: «Цель: наблюдение. Риск: Алмаз. Приоритет: высокий». — Ты веришь, что он станет ручным?
Мужчина затянулся и выпустил очередное колечко дыма, которое тут же поглотила вытяжка под потолком.
— Нет. — Он улыбнулся. — Но пока он решает наши проблемы, пусть думает, что обманул нас.
— Вот бы все иномирцы были такими покладистыми, — пробормотала женщина.
— Не будут, — мужчина вытряхнул прогоревший табак из трубки на герб Морозова, оставив чёрное пятно. — Но этот… он особенный. Играет в нашу игру, даже не зная правил.
Они замолчали, слушая, как за дверью завывает сквозняк.
* * *
Самолёт взревел двигателями, разрывая облака в клочья. Иллюминаторы, обрамлённые сплавами иномирных металлов, показывали не просто землю внизу — они проецировали видения: то горы, пылающие алым пламенем, то леса, где деревья шептались на забытых языках.
Я сидел в кресле и сжимал в руке орден. Трещина на кристалле пульсировала синью, переходящей в фиолетовый — цвет моей магии. Отблески играли на столе, где стоял бокал с «Кровью Феникса» — вином, которое Алиса назвала «напитком для параноиков». Оно светилось, как лава.
Плюм, принявший
