Не отступать и не сдаваться - Алим Онербекович Тыналин
Под конец я осмелел еще больше и начал исследовать восхитительное девичье тело, пытаясь прорваться сквозь кофточку и толстые колготки. Но нет, тут мне повезло гораздо меньше, чем на ринге. Лена осталась слишком бдительной. Она раз за разом пресекала мои настойчивые попытки пробраться к ее эрогенным зонам.
Хотя я все равно остался доволен. Пусть сопротивляется. Так даже лучше. Есть особое наслаждение заняться любовью с девушкой, которую настойчиво и долго добивался. Это как заслуженный приз. С девушками, которые бросаются в постель слишком быстро, такого удовольствия не изведать.
Мы опомнились, только когда в зале вспыхнул свет и люди потянулись к выходу. Лена покраснела, как мак, и поспешно поправила одежду.
– Ты просто несносный похотливый негодяй, – прошептала она, лихорадочно одеваясь. – Пойдем отсюда скорее, пока меня никто не увидел.
Мы вышли из зала, так и не встретив ворчливо-добродушную контролершу. Лена шла торопливо, стуча каблуками сапог по каменному полу. Мы выскочили на улицу. Здесь девушка чуть успокоилась.
– Мне надо домой, готовиться к контрольной работе, – сказала девушка и взяла меня под руку. – Ты тоже езжай домой и отдыхай. Держи свою раненую руку в тепле и покое.
Я не возражал. У меня тоже полно дел. Проводил ее до дому и сказал на прощание:
– Я к тебе приеду сегодня вечером.
Лена лукаво улыбнулась. Ее смущение уже прошло. Наконец-то девушка стала сама собой.
– Мы же уже виделись сегодня.
Я взял ее за руку и снова поцеловал. Теперь Лена уже нисколько не сопротивлялась. Затем я чуть отстранился от нее и сказал, глядя в порозовевшее личико:
– Ну и что? Я все равно хочу тебя видеть.
Ага. А еще поцеловать и потискать в подъезде. Жаль, что у меня нет машины.
– Посмотрим, – туманно сказала девушка, загадочно улыбаясь. – Позвони мне.
Я распрощался с ней и отправился в родной «Орленок». Мне надо было разобраться там с документами.
Время было вечернее, народу в зале оказалось немного. Худякова не было на месте. Наверное, отправился праздновать мою победу. Надо отдать должное, хоть тренер и приложил мало усилий для моей подготовки, но всей душой болел за меня. Поэтому я пожелал ему мысленно удачи.
Закопова и Паровоза в зале не было. Зато около тренерской комнаты я встретил Квасницына.
– Говорят, ты победил на республиканском первенстве, – заметил здоровяк и пожал мне руку. – Поздравляю. Молодец.
Я подписал заявления и заполнил отчеты. Тренер тоже поздравил меня с победой.
– Да там рассечение было же у соперника, – отмахнулся я. – Какая же это победа?
Тренер погрозил мне пальцем.
– Ты это брось, Рубцов. Победа она и есть победа, как ни крути. Почему рассечение у него было, а не у тебя? Значит, ты лучше уворачивался. Лучше оборонялся. Тем более что ты дрался с травмой. На это вообще мало кто способен. Чего ты прибедняешься? Молодец, гордись собой.
Я улыбнулся и изобразил великую радость. Честно говоря, я тоже вместе с Касдамановым не был удовлетворен результатами турнира. Если бы не моя травма и не рассечение брови у Мазурова, все было бы по-другому. Может, я и одолел бы его. А может, он меня.
Ладно, мы еще встретимся с ним на ринге, я уверен. И тогда все решится.
Не успел я выйти из клуба, как ко мне подошел парень в темном костюме, с аккуратной прической, высокий и подтянутый. Впрочем, телосложение не спортивное, а скорее, стройное.
– Здравствуйте, Виктор Анатольевич, – сказал он официально. – Позвольте представиться, меня зовут Борис. Попов Борис. Я из комсомольской ячейки. Секретарь.
И он указал на значок ВЛКСМ на лацкане пиджака. А, ну да. Понятное дело. Ко мне пришли молодежные партийные лидеры.
– Я сегодня присутствовал на турнире от комсомольского отряда и очень впечатлен вашим боем, – сказал он и подал мне руку. – Поздравляю вас с победой. Я сразу узнал, от какого вы клуба выступаете, и приехал сюда. Хотел познакомиться лично. И пригласить вас на заседание нашего студклуба «Мечта».
Говорил он энергично и стремительно. Наверное, если бы он был боксером, то всегда действовал бы напористо.
– Э, а что за студклуб? – спросил я, оттягивая отказ. Не хватало еще терять время на всякие агитационные мероприятия.
– Ну, как же? – удивился Борис. Когда он говорил, у него шевелились все мышцы лица. А еще он умудрялся жестикулировать. – Вы разве не слышали про наш студсовет? По инициативе комсомола мы сами отремонтировали подвал в общежитии и торжественно открыли клуб для студентов. У нас есть свой устав и избран президент. Мы проводим встречи с интересными людьми, отмечаем праздники, делаем читки пьес, посвящения в студенты. У нас есть свой вокально-инструментальный ансамбль. А еще мы выпускаем стенгазету. Вы даже не представляете, как мы…
– Я обязательно выступлю на вашем собрании, – сказал я торопливо.
Во-первых, его надо заткнуть, а то будет всю ночь заливаться соловьем. А во-вторых, я вспомнил слова Худякова о противодействии мне в спорткомитете. С ними еще предстоит столкнуться. На этот случай отнюдь не помешают знакомства в партии, хотя бы через комсомол.
– Отлично, – обрадовался Попов и потряс мне руку. – Просто отлично. Мы будем ждать вас завтра вечером. Приходите. Улица Вершинина.
Я еле спровадил его и затем тоже уехал домой. Мне ведь еще предстояло съездить к Касдаманову, а потом опять навестить Лену. Дел выше крыши.
Около подъезда опять прогуливался высокий плечистый парень. На этот раз я был настороже. Но затем понял, что это Танкист. Увидев меня, приятель подошел ближе, поздоровался и сказал:
– Мне надо поговорить с тобой, дружище. Хочешь грабануть вместе с нами одну хату на районе?
Глава 26. Дом в двух кварталах
О чем таком болтает Танкист? Какую, к дьяволу, хату он хочет грабануть? Предложение настолько дружеское, будто мы только и занимаемся тем, что каждый вечер бомбим квартиры.
Но я не стал с ходу отмахиваться от предложения. От него попахивало дурным запашком. Наверняка здесь замешан Самосвал. Его уши виднелись за километр. А ведь мне еще надо расквитаться с ним за нападение шакалят и перелом кисти.
– Ты о чем это? – спросил я подозрительно. – Чё за хата?
И огляделся на всякий случай. От такого отморозка, как Самосвал, чего угодно можно ожидать. Танкист отвлекает меня разговором, а сам он подкрадется сзади и оглушит обрезком трубы. Как только прежнего Виктора угораздило попасть в его компанию?
Танкист тоже огляделся. Схватил меня за руку и потащил вглубь двора. Туда, где поменьше света. Темнота друг
