Под знаком Альбатроса - Алексей Иванович Гришин
Изящный и величественный, он воплощал грозную мощь своей страны, царящей в этих благословенных водах. Все эти Галлии, Империи и Зеландии тоже сильны и славны, но это где-то там, в Европах, Индиях и прочих Мадагаскарах. Но не здесь. Пока остальные только приценивались, прикидывали, стоит ли связываться с этой новой и неизведанной землей, Кастилия бросилась вперед. Наголову разбила местных дикарей, с кем-то договорилась, кого-то навеки заперла в дебрях непроходимых джунглей. И захватила лучшие земли, богатые золотом и серебром.
И обеспечила себе процветание. Надо победить европейского соседа? Легко! Достаточно одного корабля, груженного драгоценным металлом, чтобы вооружить и подготовить любую армию. Проиграли битву? Не беда! Такой же корабль запросто позволит создать хоть десяток новых терций.
А уж что говорить о роскоши и блеске мадридского двора, равного которому не было, нет и не будет под этим солнцем.
И вот сейчас боевой галеон, построенный и снаряженный по последнему слову корабельного дела, шел навстречу двум крепко потрепанным бурей кораблям работорговцев.
Ну и Спаситель с ним. В конце концов сейчас редкий в последнее время период всеобщего мира, торговцам не следует при встрече резко поворачивать под ветер и на всех парусах бежать, не дожидаясь нападения. Красота и благодать.
Но что это? В подзорные трубы капитан, Буагельбер и Гиллмор увидели, что орудийные порты галеона открыты! А на грот-мачте, сразу под флагом Кастилии, затрепетал черный флаг. «Сдавайтесь или будете уничтожены».
Черта с два!
— Полундра! Руль вправо восемь румбов! Поднять все паруса! Открыть порты! Орудия к бою!
«Мирный» ловко сманеврировал и, встав в полный бакштаг, прибавил скорость так, что вода буквально закипела, огибая борта корабля.
Жаль, что на «Чайке» экипаж был подготовлен хуже. «Сантьяго Матаморос» успел сблизиться, выиграв ветер, и залпом левого борта снес все с палубы шхуны, словно гигантским топором срубив грот-мачту, оставив ее свалившейся за борт, удерживаемой не перебитыми вантами. Паруса оставшейся фок-мачты оказались изодранными в клочья.
Однако добивать разбитый корабль кастильцы не стали, бросившись в погоню за «Мирным». Показав отличный ход, галеон не уступал флейту в скорости, а открывшие огонь книпелями погонные орудия ясно показали, чем все закончится уже в ближайшее время.
Настал тот ненавидимый моряками момент, когда капитан не становится богом, но встает сразу после него. Хороший он или плохой, опытный мореход или новичок, праведник или последний грешник, в конце концов, все становится неважно. Потому что только от него сейчас зависит, увидит ли экипаж завтрашний восход.
А капитан спокоен, что уже вселяет надежду.
— Калить ядра.
Решил драться? С боевым галеоном, бортовой залп которого в пять раз тяжелее залпа флейта? Спаситель, помилуй и сохрани! И пошли хоть чуточку ума в голову этого… капитана! Который никогда не ошибается!
Вот он бросил взгляд на хозяйку. Правильно, в такой момент женщине не место на палубе!
— Сквайр, уведите графиню в каюту. Побудьте с ней.
И это верно. Лишний человек на шканцах не нужен. А то, что этот лишний человек не должен видеть того, что сейчас произойдет, морякам знать не следует. Они не дворяне, ничего не поймут. Но вот сквайр — может.
Ушли? Отлично. Начнем, помолясь.
— Кормовые орудия, ядрами — залп!
Две двенадцатифунтовые пушки рявкнули, заставив жалобно скрипнуть корпус. Ничего, выдержит. А что с результатом?
Недолет.
— Канонирам — взять поправку! Ядрами — заряжай!
Про поправку можно было и не говорить, Мулен свое дело знает. Ладно, забыли.
Черт! Еще попадание в паруса, скорость упала. Де Савьер до крови прикусил губу. Демон! Если бы не этот Гиллмор, сейчас жахнул бы заклятьем, да свернул бы этого «Матамороса» в штопор. Нельзя. Да и перед командой раскрываться нельзя. Оставим на крайний случай. Самый крайний.
— Залп!
Есть попадание! Тяжелые ядра проломили борт кастильца у самой ватерлинии.
— Ядрами — заряжай!
Удивленный взгляд Буагельбера — каленые ядра уже побелели, но стрельба ведется лишь обычными. Ничего, дружище, дойдет и до них черед.
Вновь кастильцы стреляют книпельными. Что там? Да, еще пара выстрелов, и они повернутся для бортового залпа в упор. Ждем.
— Залп!
Грохот, скрип корпуса. Держись, родной, недолго осталось.
— Старший помощник! — Буагельбер буквально подскочил немедленно. — Сейчас он повернет под бортовой залп. Насколько я помню, крюйт-камера галеона расположена на второй палубе, прямо по центру?
— Да, капитан.
— Вы должны попасть туда калеными ядрами до того, как кастильцы будут готовы к выстрелу.
— Сделаем.
Спокоен. Слишком спокоен. Знает, что капитан маг? Но, демон, это же море! Здесь магия решает многое, но, к сожалению, не все!
Неважно. Главное, что уже умчался к канонирам кормовых орудий. Если кастильцы выстрелят первыми, магия будет уже бесполезна.
Расстояние пистолетного выстрела, исключающее промах. Слышны команды на кастильском, побежали матросы, заскрипели ванты, загудели паруса. Прекрасный и мощный «Сантьяго Матаморос» начал роковой поворот. Два румба, четыре, шесть… чего он ждет⁈
Залп!
Две пушки рявкнули, «Мирный» содрогнулся… Заклятье! Мощное, в которое вложены все силы. И?
Маг сам не ожидал такого.
Величественный галеон, краса и гордость кастильского флота, причудливо и невозможно изогнулся, через мгновенье его корпус разметался осколками досок и лишь потом раздался взрыв, бросивший на палубу всех, стоявших на шканцах. Ударная волна в клочья разорвала бизань и грот флейта, расщепила грот-стеньгу, но «Мирный» устоял.
В отличие от «Сантьяго Матамороса», исчезнувшего в дыму и огне. И вот лишь обломки плавают на поверхности равнодушного к людским страстям океана. Однако за них цепляются люди. Удивительно, как хоть кто-то смог уцелеть в этом аду.
— Поднять утопающих, построить их на шкафуте.
Приказ капитана всегда закон, а уж после такого спасения он и вовсе сродни велению Господа. Через полчаса дюжина кастильцев стоит пошатываясь и опираясь спинами на планширь. Один явно офицер — одет дорого и смотрит властно, даже в такой ситуации.
Графиня и Гиллмор вышли из каюты, смотрят на происходящее, как на божественное чудо. Очень внимательно смотрят. Плохо, но не опасно — при этом островитянине всего лишь и надо, что следить за языком, не сболтнуть лишнего. Итак, приступим.
— Вы капитан?
— Да.
А он неразговорчив. Ничего, разговорим.
— Представьтесь.
— Дон Диего де Кардона граф де Бамель, капитан… бывший капитан «Сантьяго Матаморос».
Голос тверд, взгляд уверен, хотя шатает графа, как терновый кустик на ветру.
— Другие офицеры здесь есть?
Дон Диего окинул быстрым взглядом спасенных.
