Цена жизни. Книга 2 - Андрей Стоев
— Как-то даже обидно звучит, — заметил князь.
— Ты же сам такое впечатление усердно создавал, княже, — пожал я плечами.
— За словами-то следи, Кеннер, — недовольно сказал князь.
— Прости, княже, — извинился я. — Ничего плохого не имел в виду.
— Ладно, — махнул рукой он. — Возможно, я и в самом деле немного переборщил с секретностью. Продолжай.
— Так вот, Дитриха эта идея не вдохновила. Вполне возможно, что о военных возможностях княжества он всё-таки что-то знал, а может быть, просто не видел никаких серьёзных выгод в этой затее. И вместо гвардии прислал какое-то отребье, правда, под командованием доверенного человека.
— Ты графа Коппа имеешь в виду? — заинтересовался князь. — Доверенный человек, говоришь?
— Я сначала думал, что это какой-то оппозиционер, которого император хочет дискредитировать, но потом понял, что это не так. С одной стороны, он должен поддерживать впечатление о своих войсках, как о плохо управляемом стаде, но с другой, необходимо держать их в кулаке, чтобы они не отчудили что-то нежелательное. Здесь обязательно нужен человек, которому император полностью доверяет.
— Резонно, — задумчиво согласился князь. — А помнится, ты что-то рассказывал, что они у тебя в баронстве безобразничают?
— Император оплатил все убытки. Причём здесь имеется интересная деталь: я предложил ему компенсировать убытки баронствам, чтобы получить некий рычаг воздействия на графа Коппа. И он в самом деле заплатил, но я недавно случайно выяснил, что заплатил он только мне — получается, что никакие рычаги воздействия на графа его не интересуют, император просто решил как бы извиниться передо мной. Показать мне своё хорошее отношение.
— Согласен с твоими выводами, — кивнул князь. — Будь граф в самом деле оппозиционером, император не упустил бы возможности надёжно взять его за жабры.
— Я уверен, что события развивались таким образом: с одной стороны, император прислал совсем не те войска, на которые рассчитывали попы, а с другой — мы им сообщили о возможности захватить Ливонию. Даже временный захват Ливонии церковь совершенно не устраивал, а надежды на войска императора не было никакой. Граф Копп очень достоверно поддерживал впечатление, что защитить Ливонию эти войска не смогут, зато спровоцировать нас могут запросто. Договор с нами церковь немного успокоил, но проблема с графом осталась, и император наверняка сейчас умело использует эту ситуацию, чтобы выдавить что-то с церкви. Я уверен, что герцог Оттон именно это и имел в виду, когда сказал, что Дитрих перевернул стол и раздал карты по-своему.
— Выглядит логично, — задумчиво заметил князь. — Пожалуй, соглашусь с твоими выводами. То есть ты считаешь, что империя нападать не собирается?
— И скорее всего, не собиралась, — кивнул я. — Это по большей части их внутреннее бурление. Однако случилось ещё одно важное событие, княже, о котором обязательно нужно рассказать. Дело в том, что мы с женой после окончания Академиума станем военнообязанными, и в случае войны подлежим немедленному призыву. Так вот, мать заявила императрице, что если в результате действий империи её дети хоть как-то пострадают, она придёт в империю сама и сдерживаться там не будет. И что она придёт не одна. Лена сказала, что даже её здорово пробрало, а императрица вообще выглядела бледно.
— Милослава действительно может сказать убедительно, — с непонятным выражением заметил князь. — Но я её тревогу не совсем понимаю — ясно ведь, что тебе никакой призыв не грозит, я тебя просто никуда не отпущу. И жену твою тоже никто не призовёт, хотя бы потому, что ты её одну никуда не отпустишь, а поедешь вместе с ней.
— Она очень тревожится за нас, — объяснил я. — Порой даже слишком. Когда мы под обстрел попали, я просто чудом выжил — лежал без сознания весь в крови, а мать подумала, что меня убили. Это у неё с тех пор душевная травма, она очень болезненно относится к мысли, что кого-то из нас могут убить. Но дело здесь совсем не в нас. Императрица ясно уловила намёк, что наши Высшие вовсе не будут равнодушными зрителями. Они в империи как-то привыкли к мысли, что Высшие практически не участвуют в делах людей и за очень редким исключением, не лезут в политику. Но сейчас было прямо сказано, что они не останутся в стороне. Думаю, будь даже у императора какие-то планы, он бы их пересмотрел.
— Понятно, — князь надолго задумался.
Я терпеливо ждал. Наконец, он пришёл к каким-то своим выводам и заговорил снова:
— Понятно, — повторил он. — Если по фактам у тебя всё, излагай свои выводы и рекомендации.
— По фактам есть ещё один мелкий момент, — сказал я. — Не факт, а скорее моя догадка. Для того, кого церковь просто вынудила участвовать в своих планах, Дитрих очень уж активно участвовал. Он слишком усердно намекал всем вокруг, что вот-вот на нас нападёт. Мне кажется, там должно быть что-то ещё. А если конкретно, то я думаю, что он воевать всё-таки собирается, только не с нами. А графа Дамиана Коппа с его шайкой просто использовал, чтобы отвлечь внимание от настоящей цели.
— И с кем, по-твоему, он собирается воевать? — заинтересованно спросил князь.
— У меня маловато информации, чтобы более или менее обоснованно предполагать, — развёл я руками. — Либо с греческими христианами, либо с муслимами, только не с султанатом покойного Нашми Великого, а с Фатихом Вторым. Но конкретнее ничего сказать не могу, да и это-то на уровне ощущений.
— Вот как? — снова озадачился князь. — Ладно, мы ещё подумаем об этом. Нам что посоветуешь делать?
— Не расслабляться, — пожал я плечами. — Продолжать укреплять границу, войска пока не отводить. По крайней мере до тех пор, пока насчёт намерений императора не останется ни малейших сомнений.
— Никому не веришь? — насмешливо хмыкнул князь. — Ладно, доклад твой я ещё почитаю, а сейчас больше тебя не задерживаю.
Глава 19
Мы, как
