Алекс - Лекс Мираж
Глава 5. Сом.
Я не знал, умел ли плавать тот, чье тело теперь стало моим, но это было и неважно. Все равно все зависит от мозга, а значит, от сознания. В средневековье не так много людей умели плавать и вообще предвзято относились к воде. Но меня мало волновали предрассудки этого века, я поплыл. Прохладная вода наполняла мое тело силой, а приятное ощущение свежести позволило ненадолго забыть о ситуации, в которой я оказался.
На противоположном берегу среди травы поблескивала вода. Мне пришло в голову исследовать это явление, профессиональное любопытство, понимаете ли. Выбравшись на берег, я подошел к луже. Она была примерно два метра в диаметре, но неглубокой, вода в луже едва доходила до щиколотки. Присмотревшись, я увидел сома, который почти уже задохнулся в этой ловушке, так как вода в ней была почти горячей. Как он оказался в этой луже, я не знал, скрытый высокой травой метровый сом лежал без движения.
То, что для рыбины было бедой, для меня являлось удачей. Я вытащил сома из воды, сил сопротивляться у него уже не было. Найдя острую палку, я убил рыбу, обеспечив семье несколько дней пропитания. Тащить его в дом к Бренне было опасно, запах готовящейся рыбы мог привлечь ненужное внимание, а семье грозило бы обвинение в воровстве.
Тогда я решил приготовить рыбу здесь, а уж потом отнести домой. Плыть с метровым сомом было рискованно, и я решил заняться готовкой на этом берегу. Оставалось только придумать, как развести огонь. Но для начала мне нужна была моя одежда, и я поплыл за ней. В кармане потрепанной грязной куртки я нашел огниво. Это существенно облегчало мне задачу. Засунув огниво обратно в карман, я свернул одежду так, чтобы мои средневековые спички оказались в самом центре моего нехитрого скарба. Подняв сверток над головой, я поплыл на другой берег, туда, где меня ждал сом.
Собрав сухие ветки, которых под деревьями оказалось немало, я забрался в самую чащу под густые кроны деревьев. Это место было идеальным для костра, деревья не давали дыму подниматься столбом, а рассеивали его. С разведением огня у меня все же возникла сложность. Огниво – это не то, к чему я привык в обычной жизни, мой предел – спички и всевозможные зажигалки. Прежде чем запылал костер, мне изрядно пришлось помучиться, высекая искру на пучок сухой травы.
Кроме этого, отсутствие ножа затрудняло разделку добычи. Вспомнив все, что знал о каменном веке, я отправился на поиски острого камня. Но ни камня, ни острия копья, ни наконечника стрелы в тот день найти мне не удалось. Пришлось воспользоваться раковиной давно кем-то съеденного речного моллюска.
Кое-как почистив и выпотрошив рыбу, я устроил ее над костром, насадив на импровизированный вертел из сырой толстой ветки. Вертел с рыбой положил на две рогатины, воткнутые мной в землю по обе стороны от костра.
Пока готовилась рыба, я занялся своей одеждой, отстирать ее без порошка и мыла было непросто, но это все равно было лучше, чем ничего. Конечно, приходилось отвлекаться на сома и следить за тем, чтобы он не сгорел, и поддерживать огонь в костре.
Когда одежда была постирана, а рыба готова, я решил помыться. Собранные мной цветы-мыльницы остались на том берегу, поэтому мне пришлось собирать другой букет. Растирая в руках цветы, я как мог, намылил себя, конечно, с мылом или гелем это не сравнить, но смыть с себя грязь с их помощью вполне возможно.
Костер к тому времени, как я помылся, уже догорел, остались только тлеющие угли. А приготовленная рыба остывала на сорванных и разложенных лопухах. Я смотрел на свою добычу и думал, как переправить ее на другой берег и незаметно отнести домой. Целиком такую рыбеху не пронесешь незаметно, и я взял ракушку и начал разрезать ей приготовленного сома.
Резать такую здоровенную рыбу столь сомнительным инструментом было непросто, особенно тяжело давались кости, но если бы вы только знали, какой стоял аромат от приготовленной на костре рыбы…
Не удержавшись, я позволил себе съесть приличный кусок такой сочной и ароматной рыбины. То ли я действительно был прекрасным кулинаром, то ли голод, который я испытывал, заставлял меня думать, что это самое прекрасное блюдо на свете, но вкус казался изумительным. Огорчало только одно – отсутствие соли и перца, но такие мелочи не могли испортить мой аппетит. Не могу сказать, что я до отвала наелся куском рыбы, но чувствовал себя после принятия пищи намного лучше. Теперь мой мозг начал наконец-то работать, не отвлекаясь на мысли о еде. Собрав еще веток, я соорудил небольшой плотик, укрыл его лопухами и положил сверху свою почти высохшую одежду, затем еще слой лопухов, потом порезанного на куски сома и вновь лопухи. Так, толкая перед собой плот со скарбом, мне удалось без потерь перебраться на другой берег.
Там я досушил свою одежонку и натер ее полынью, чтобы хоть как-то скрыть рыбный запах. Завернув каждый кусок в несколько лопухов, засунул их себе за пазуху, а рубаху снизу затянул ремнем. Широкая куртка была мне сильно велика и прекрасно скрывала мою ношу.
Домой я добрался без приключений. По дороге меня никто не видел. А вот дома ждал сюрприз. В гостях у нас оказался шотландец. Насколько я мог понять, человек он был хороший, и это радовало. Оставалось только выяснить, можно ли ему доверять.
— Ну что ты стоишь столбом?! — воскликнул Дик, глядя на меня, замеревшего у двери, — нет, вы только поглядите на него, довел бедную Одри до слез и стоит! — возмущался гость.
— Где ты был, Алекс? — спросила старушка, вытирая слезы, — я вся извелась.
И две пары глаз уставились на меня, ожидая ответа. Делать было нечего, я подошел к столу и вытащил из-за пазухи свой улов.
— Вот, — сказал я, указывая на завернутую в лопухи рыбу, и опасливо покосился на Дика.
— Откуда это?! — воскликнула удивленно Одри.
— Поймал в реке, — снова косясь на шотландца, ответил я.
— Ты поосторожней с этим, парень, — предупредил меня Дик, — поймают, бросят в тюрьму или вовсе убьют.
— У меня это случайно вышло, — начал оправдываться я.
— Это «случайно» лучше делать ночью, свидетелей меньше, — перебил меня гость.
— Хорошо, учту, — пообещал я, потупившись.
—
