Наследник. Тайны рода. Том 2 - Мэт Купцов
— Мне не страшно. Я хочу найтии забрать Марию. И этих нелюдей наказать. А тебе, я смотрю, страшно?
— Мне страшно, — говорит он. — я не дворянской крови, у меня низкий уровень магии, мне с ними не справиться. Но если мы сдохнем поодиночке, то они и дальше будут считать, что им всё можно. А у них — всё долги и долги, как у ростовщиков. Только вместо денег — чужие жизни.
— Мы это еще посмотрим. Они забрали не ту девушку.
Березин устраивается поудобнее на стуле.
— Алексей был слишком гордый, — говорит он, снова наливает чай. — Он не хотел платить старые долги, считал, что дело сделано, а прошлое — в прошлом.
— Черт возьми! Да кому он должен был в конце концов?
— Аркадию Морозову.
— Не может такого быть! Он был состоятельнее Морозова.
— Да, но он не хотел платить. А граф Морозов перекупил долг Гаврилова, чтобы в один прекрасный день использовать этот козырь против рода Гаврилова. Он вообще считал, что раз у Гаврилова нет прямых наследников, то все достанется бастардам — детям самого Морозова от вдовы Гаврилова. Вот и пытается устранить законную наследницу любым путем.
— Понятно. Не получилось засадить Марию в тюрьму по ложному обвинению, тогда прибегли к крайнему припасенному варианту.
— Именно так. Вроде благородных кровей граф Морозов, но нутром всегда оставался тем, кем был.
Я не показываю, что меня трясёт от злости. Просто киваю.
— Я слышал, что Марию Гаврилову «сберегли».
— Где она?
— Ее сдали на «хранение».
— Она не вещь.
— Она — залог. Он забрал — значит, ты должен заплатить.
— 10 миллионов рублей?
Березин улыбается.
— Не деньгами.
— Что я должен сделать?
— Поехать на тайную виллу. Я скажу, где это…
Ухожу от Березина с пониманием, что дело не в долге — его выкупил Морозов для своих манипуляций с наследством.
Но это не отменяет древнего заговора и старой вражды двух родов.
Спустя день я прибываю на тайную виллу, только называется она так, а на самом деле…
Снова тюрьма. Только теперь тайная.
У входа в тюрьму меня ждёт Сильвия Шпац, старшая архивариуска Центральной Канцелярии Закрытых Дел. Ей под сорок, одета в строгий синий костюм, а под ним — кинжал с гравировкой. Глаза цвета тумана, в голосе металл.
— Демид, ты не должен быть здесь, — говорит она сразу. — Они тебя списали.
— Кто «они»?
— Те, кто охраняют теперь Марию Гаврилову. И те, кто хочет, чтобы ты начал искать не её, а то, что она унесла. То, что ей отдал отец.
Я прищуриваюсь.
— Что?
Сильвия кидает мне свёрток. Я разворачиваю. Внутри — кусок ткани. На нём — три печати. Первая — герб семьи Гавриловых. Вторая — королевская змея с мечом. А третья…
Зир заворачивается на моей шее, как петля, и хрипит.
— Третья — это знак Тихой Библиотеки. Они не пишут. Они вытравливают. Если она туда сунулась — значит, всё совсем плохо, Демид…
— Что она могла унести?
— Карту, — говорит Сильвия. — Карту Старой линии. Того, что под городом. Где спрятано… нечто, за что уже веками ведётся война.
И тут — выстрел. Где-то рядом. Потом второй. Громкий, резкий. Сильвия бросается к стене, достаёт кинжал. Я тоже выхватываю меч, глаза рыщут.
— Кто-то нас ведёт, — шепчет она.
В этот момент из переулка выходит человек в чёрном балахоне. С лицом, закрытым маской монаха. На груди — шестерёнка. Знак принадлежности к какой-то организации.
— Кто ты? — кричу я.
Он снимает капюшон. Лицо всё в ритуальных шрамах. Он не говорит. Но показывает жестом — следуй.
И разворачивается.
Киваю Сильвии. Мы идём за ним.
Он идет по внешнему периметру. Мы под стенами Старой Тюрьмы. Той самой, закрытой 200 лет назад после восстания Призрачных Узников. Проводник указывает на одну из плит в стене. Касается её — и она исчезает, открывая проход вниз.
— Она здесь? — спрашиваю я.
Он кивает.
— Ты видел её?
Он делает круг рукой, словно говоря: «Вижу всех».
— Кто тебя послал?
Он указывает… вверх.
На башню, где по легенде сидит Совет Безликих. Те, кто не имеет имен. И никогда не появляется дважды.
Я поворачиваюсь к Сильвии.
— Хочешь спуститься со мной?
— Я уже спустилась, Демид. Десять лет назад. Вышла с другим лицом. Не хочу возвращаться. Но ты иди. Потому что она… ждёт. Или кто-то хочет, чтобы ты так думал.
Я иду вниз. Один.
В полной темноте, когда камни смыкаются за мной, Зир шепчет с неожиданным страхом.
— Демид… Мы не одни. Здесь кто-то идёт за нами.
На последнем пролёте, когда темнота становится плотной, я вижу силуэт женщины. Она держит в руке лампу. Лицо — в тени. Говорит голосом Марии.
— Ты пришёл.
Зир шепчет мне в ухо.
— Это не она. Это… то, что носит её голос. Беги, барон. Или останешься навсегда.
Отмахиваюсь, крепче сжимая в руке фамильный амулет.
И тут из темноты доносится голос.
Женский. Хриплый.
— Демид… ты опоздал.
Оборачиваюсь.
Темнота взрывается светом.
На пороге — женщина в черном, с лицом, вытесанным из воска, и глазами как зеркала с золотой окантовкой. В руке — папка. На груди — знак Гильдии Инквизиторов.
— Барон Архипов, — говорит она, и голос у неё звучит так, будто она только что прошлась по кладбищу. — С вами хочет встретиться наш Куратор.
— Не вовремя, — говорю. — Я занят спасением невинной женщины.
— Вы не поняли. — Женщина делает шаг внутрь. — Куратор зовёт. А тех, кто не приходит, находят потом в яме с печатями.
Зир ворчит.
— Яму с печатями мы уже видели. Совсем не хотелось бы туда попасть снова.
— Где он? — спрашиваю у женщины. — Куратор ваш.
— В Цитадели Ворона. И… — она делает паузу, — и он знает, где находится Мария Гаврилова.
Пристально смотрю на нее. Она бледная, как привидение.
Зир ползёт по моей ноге вверх, шепчет.
— Что-то тут гниёт слишком быстро.
Я поворачиваюсь к женщине.
— Веди.
— Только вы, барон. Один.
— А я один и есть.
— И я тоже не продажный, — шелестит Фамильяр.
Женщина молча разворачивается.
Иду за ней, и за мной резко
