Под знаком Альбатроса - Алексей Иванович Гришин
Например, погреться в лучах нежаркого пока солнца и полюбоваться на бескрайний морской простор. Слева по борту видны паруса «Чайки» — шхуны сквайра Гиллмора, оказавшегося весьма оборотистым малым. Надо же, умудрился-таки вступить в Гильдию лихих купцов. Демон знает, какого пирата он захватил или какой еще умудрился совершить подвиг, но ведь вступил же! И едва не увел у нее из-под носа вот эту партию рабов, что пытается сейчас пятками проломить палубу. Самых здоровых и почти не израненных. Хорошо, что не успел, но кого-то все же на борт принял и сейчас везет в тот же Порт-Ройал на продажу.
А ведь он хотел плыть на ее корабле. Мол, пусть «Чайка» идет рядом, так и от пиратов, не дай Спаситель, отбиться легче, да и вообще веселее. Хорошо, де Савьер… э… Атос то есть, отговорил. А то видел бы он ее сейчас! Бр-р, самой противно.
Кстати, надо привыкать к Атосу, даже в мыслях. Иначе очень неудобно может получиться.
Так, а сзади что? На горизонте, почти в кильватере, показался парусник. Ого, это кто же такой шустрый? Догоняет почти как стоячих. Лихо.
Графиня уже не обращала внимания на происходившее на палубе действо, всем ее вниманием завладел преследователь. Впрочем, опасности он по-видимому не представлял. Во всяком случае Буагельбер удостоил его лишь мимолетным взглядом.
Но красавец! В смысле — корабль. Трехмачтовый, с белоснежными, словно выбеленными парусами. Казалось, он не режет волны, а словно летит над ними! Даже завидно. Вот он обошел «Мирный» с наветренной стороны — не хватало еще, чтобы капитан в насмешку показал сзади конец, предлагая взять на буксир! Графиня непроизвольно сжала кулаки… но нет, на шканцах лишь кто-то галантно помахал шляпой. Кавалер, однако.
Буагельбер заметил, как хозяйка непроизвольно прикусила губу.
— Не завидуйте, это кастильский паташ, просто почтовый корабль, не годный ни для чего другого. На нем ни груза, ни орудий, минимум команды. Наверняка он только что прошел кренгование… э… ему только что очистили днище от ракушек и прочей гадости, что нарастает во время плавания. Считается, что от любой опасности он просто убежит, но и пользы никому, кроме адресатов, не принесет.
И решил переключить внимание графини на собственный корабль.
— А вот и капитан, поднимается из глубин ада. Не советую подходить близко — вонять он сейчас должен как тысяча свиней.
Должен. А еще и туго соображать, что, кажется, и произошло. Де… Атос, Атос, черт возьми, подошел, порыскал взглядом по рядам груза, выбрал какого-то неуклюжего замухрышку и знаком подозвал корабельного кузнеца. Тот что-то, со шканцев не было видно, что именно, сделал с цепью и замухрышка вскинул вверх свободные руки.
Всего лишь легкое указующее движение пальца, и пленник, с трудом переставляя ноги, бредет в капитанскую каюту.
Офицеры и матросы переглядываются, но молча. Обсуждать капитана? Вполне достаточно, чтобы получить полсотни плетей любому, независимо от чина. Хотя и так всем все ясно. Путь долгий, потребности естественны, а этот замухрышка молод и вроде бы неплохо сложен, если отмыть и подлечить.
Мерзко, но на море случается нередко. Вопрос лишь в том, сколько потребуется времени, чтобы несчастный принял свою судьбу.
Дверь в капитанскую каюту звонко захлопнулась, раздался скрежет щеколды.
Глава 26
— Привет, Райан. Рад тебя видеть. Извини, что при таких обстоятельствах. — Капитан протянул руку человеку, которого команда уже записала в его любовники.
— Не могу сказать того же. — Пленник уверенно, как равный, пожал ее. — Значит, я не обознался тогда, ну… когда та красотка выбирала товар. А я ведь так рассчитывал захватить это корыто. Но теперь, боюсь, ты мне этого не позволишь. Впрочем, насколько я помню, ты был не слишком силен. Кажется, шансы у меня не потеряны.
Капитан указал на стоявшее у стола кресло.
— Располагайся уже. И постарайся не делать глупостей. Имей ввиду, после окончания академии я четыре раза выходил на грань. Надо объяснять, что это значит?
— Сколько⁈ — Юноша даже привстал. — Четыре раза быть на грани истощения и остаться в живых? Этого никому не удавалось! Но если так, ты прав, у меня нет шансов. Теперь понятно, почему ты настоял, чтобы меня включили в купленный тобой товар — иметь раба-мага! Тебе будут завидовать.
— Не смеши. Маг не может быть рабом, его невозможно контролировать. С ним можно только договориться. Но ты прав. Ты мне нужен.
— Надеюсь, не в том качестве, о котором подумали твои спутники? — усмехнулся раб.
— Какого черта ты делаешь среди бунтовщиков и как собирался управлять кораблем после его захвата? — Капитан проигнорировал вопрос.
— Ну, с управлением проблем быть не может — ты умудрился купить партию рабов, большинство из которых опытные моряки. Есть даже самый настоящий капитан. По крайней мере он был назначен капитаном в Зеландской Юго-Восточной компании. А насчет всего остального…
* * *
Одиннадцать лет назад в Магическую академию Морле, расположенную на берегу живописного фьорда на севере галлийской Бретони, приехал восьмилетний мальчик по имени Райан. Райан Джеральдин, если полностью. Вроде бы отпрыск какого-то знатного гибернийского рода, но кого в академии интересовали эти самые рода? Все эти герцоги, графы и лорды остались там, за порогом.
Внутри же существовали только маги. Настоящие — преподаватели и будущие — ученики. Элита, те, над кем не властны ни законы людей, ни законы Божьи. Во всяком случае — большинство из них. Самородки, редчайшие алмазы, отобранные в среде европейских дворян за невероятные, богом данные способности творить волшебство.
В той или иной степени магические способности есть у каждого дворянина. Именно они позволили одаренным предкам выдвинуться из серой толпы простолюдинов, но только некоторым, буквально единицам дано взойти на вершину магического искусства.
Споры, даже войны, в которых народы усердно и ожесточенно уничтожали друг друга, здесь, в Морле, не имели никакого значения. Выходцы из Кастилии, Галлии или какого-нибудь мелкого, никому не известного германского княжества вместе учились, играли, спорили и даже ссорились. Но никогда из-за споров и ссор их правителей.
Это все будет, но потом. Когда обученные маги возвратятся домой и, если обучение велось за счет правителей, принесут присягу, получат воинские звания. Вот тогда — да. Вчерашние друзья запросто могут выйти друг против друга и вступить в магический бой из которого выйти живым сможет только один.
Но до того в академии царили мир и спокойствие, разбавленные, впрочем, вполне себе
