Наследник Хаоса - Николай Некрасов
Мне не нужно было трать время на дорогу, поэтому, закончив так называемую вербовку, вернулся к уже разведанным координатам и прошёл оставшееся расстояние пешком. Но не до лагеря, а до Саймона.
Ожидал увидеть его в лучшем состоянии, ведь совсем недавно добавил ему энергии для сдерживания чудовища. Но это почти не помогло.
Он был уже на пределе. Пустые глаза, бессвязное бормотание. И хоть сил ему хватало, было видно, что рассудок уже помутился.
В темноте светящаяся огромная сфера озаряла несколько кварталов и сводила на нет ощущение смены дня и ночи.
— Как ты? — тихо спросил я, подойдя ближе и понимая, что ничего хорошего не услышу.
Саймон вздрогнул, будто смотрел насквозь и не заметил моего приближения.
— Я? Я… Держусь, — ответил и нервно хихикнул, вытирая губы свободной рукой. — Пить хочется. Подашь?
Было видно, что он борется не только с монстром, но и с собой, не давая остаткам разума разлететься в щепки. Много бессонных могут свести с ума даже Героя, чьи силы и показатели значительно выше среднестатистических.
Подхватив одну из бутылок, стоявших возле стола, за которым он сидел, открыл и подал другу. В прошлой жизни я бы обязательно пошутил на этот счёт, но в теперь шутки закончились. Если мы проиграем, этого мира не станет.
И можно сказать, что я легко могу убежать в портал, бросить всё, вернуться в прежнюю жизнь, отыскать тренера, начать карьеру с нуля или найти того загадочного Артёма, который явно знает гораздо больше о суперспособностях, чем кто-либо, и попробовать реализовать силы в этих структурах. Да я даже могу успеть ухватить Линн и отправиться с ней путешествовать по мирам.
Мне как будто бы ничего не грозит…
Но это неправда. Потому что я навсегда стал частью этого мира тоже. И ни за что не могу допустить, чтобы он перестал существовать в том виде, в котором мне полюбился.
— Я могу помочь, — предложил я. — Мне не под силу перенять твою вахту, но я могу добавить энергии.
Он помотал головой. И в свете фиолетового искрящегося свечения его опустошённое выражение лица отразило то, что он не решился озвучить.
«Это уже не поможет».
И хоть мне было больно смотреть на Саймона, я понимал, что действительно ничего не могу сделать. Он единственный, кто умел работать со сферами. Единственный мог сдержать угрозу.
— Поутру всё закончится, — попытался обнадёжить я. — Ребята едут, готовятся. Если бы можно было просто собрать их здесь, я бы собрал. Но не все из них сейчас в форме, не все, кто необходим для воплощения плана, могут сейчас отработать как надо, не все даже просто успеют добраться. И хоть я бы мог перетаскать их всех по одному, это мало поможет, потому что силы нужны в полной мере. Капальди запретил рисковать и тратить энергию Хаоса на банальную логистику. Так что нужно продержаться ещё несколько часов до утра. И тогда всё закончится, ты отдохнёшь и будешь свободен от этой ноши.
Он бросил на меня недобрый взгляд. Не потому что испытывал неприязнь, не потому что винил, что приходится жертвовать собой ради всех, а потому что просто устал. Устал до грани. Устал до срыва.
«Выгорел».
Так говорили в моём мире.
А я бы сказал, что почти истлел. Поэтому изображать какие-то другие эмоции не стал. Не хватало ресурса.
— Хорошо… — прошептал он. — Больше я вряд ли продержусь. Не физически, а…
Недоговорил. Да и незачем.
Ребята, дежурившие неподалёку, не вмешивались. И тоже устали. Конечно, на фоне Саймона они были свежи и бодры, но на объективно состояние у всех было удручённое. Все понимали, что на кону. И все понимали, что скоро всё закончится. Так или иначе.
Если бы я не вернулся из своих прыжков за Аланом, у Капальди был наготове запасной план действий. Но как ни крути без силы Печати Хаоса, шансы были иллюзорными. Да и с ним, если честно, ненамного лучше. Потому что противник у нас был не один. Их множество, раскиданных по районам, ждущих небольшого импульса, чтобы пробудиться.
Одно неверное движение со сферой, и тысячи яиц расколются, выпуская на свет быстрорастущих энергомонстров.
— Завтра, когда всё начнётся, будьте на подхвате, контролируйте состояние Саймона. И энергетически, и ментально.
— В смысле, — не понял парнишка с бронзового сектора. — Ментально?
— Да, — кивнула девушка с Печатью Разума, в которой я не сразу признал кокетку из библиотеки, растерявшую после утех нижнее бельё. — Он почти того…
Покрутила пальцем у виска, и я понял, что от её былого озорства не осталось и следа. На смену пришли рассудительность и эмпатия.
— Ты сможешь сдержать это? Ему как никогда нужна ментальная поддержка.
— Я могу попытаться. Ввести его в состояние гипноза.
— Нельзя, чтобы он заснул, — уточнил я.
— Понимаю. Это будет не сон. Состояние схожее с дрёмой, но он будет способен удерживать сферу. Просто всё лишнее в его сознании я отсеку, аккуратно, слой за слоем. Оставлю только базовое и важное.
— Это как? А если он потеряет контроль и вырубится? — уточнил парень, недоверчиво косясь на девчонку.
— Точно не вырубится, я не дам. Буду держать его сознание «включённым». А остальное отсеку. Как если бы нужно было очистить капусту от листов, оставляя только твёрдый кочан. Основу.
— Подходит, — согласился я. — Действуй!
Наблюдать за процессом не стал. Нужно было ещё вернуться в лагерь и скоординировать ребят, а также получить благословение Капальди на некоторые манёвры, которые могли бы показаться сомнительными.
После я планировал поспать, однако, разговоры заняли слишком много времени. Началась суета и приготовления. Кто-то просто волновался. Кто-то даже молился. Кто-то — писал письма родным. На всякий случай. Мало ли как пойдёт дело.
Все волновались. Сдержать монстра стало победой, которая хоть и имела временный эффект, приносила радость и успокоение. А теперь временная фаза завершилась, и мы вплотную приблизились ко второй части плана. И тут уже никто не знал, как всё обернётся.
— Поспи, Канто, — проурчала Линнея и превратилась в огромную кошку.
Свернулась калачиком, расправляя пушистый белый хвост как одеяло, и едва заметно взмахнула кончиком, подманивая к себе.
Такая перина из шерсти в простом полевом лагере выглядела номером люкс. Тёплая, мягкая. И хоть я не собирался спать, а лишь усмехнулся и зарылся в «стогу» чисто из любопытства, дрёма затянула в свои объятья слишком решительно. И так же решительно сменилась крепким сном, из которого не хотелось выныривать.
Однако пришлось.
Я
