Крафтер II - Иван Ладыгин
Плюм, превратившись в гнома с гаечным ключом, начал постукивать по стенам. Где-то в глубине завода в ответ заскрипели шестерни — будто старые механизмы, наконец, вздохнули свободно.
Восстановление порядка — это когда из клубка лжи приходится вытягивать нитку за ниткой. И иногда эти нитки кричат.
Я вышел, оставив директора качаться под портретом. На прощание Плюм пнул его под зад.
Спустя несколько минут я уже был за оградой. Ветер у ворот завода свистел, как пьяный скрипач, заигрывающий с ржавыми петлями. Семён Петрович стоял, прислонившись к остаткам кирпичной кладки, и жевал стебель полыни — видно, это был его верный способ «успокоить нервы, пока барин громит всё к чёртовой матери». Увидев меня, он выплюнул зелёный комок, поправил картуз и вздохнул так, будто готовился хоронить очередную надежду.
— Ну что, Лев Вессарионович? — спросил он. — Как окончилась война?
— Война? — я пнул пустую канистру, и та загремела, будто колокол для упырей. — Это был культурный обмен мнениями. Директор, видишь ли, решил, что скотч — последний писк в мире моды.
Староста хмыкнул, доставая из кармана потрёпанный блокнот.
— Что делаем дальше? — он ткнул карандашом в сторону цехов. — Народ собрать, материалы…
— Материалы? — перебил я, снимая с забора обрывок объявления: «Продаётся завод. Дешево. Срочно». — Вот твой список: первое — пусть прибудут бывшие работяги и наведут тут порядок; второе — проведите инвентаризацию; третье — работы будет много, так что определите уровень достойных зарплат людям, четвертое — набери Матвею Семенычу и проконсультируйся с ним по бумагам. У него есть хороший юрист.
— А деньги? — спросил он, глядя на дыру в заборе, через которую виднелись груды металлолома. — Людей надо бы сразу задобрить…
— Деньги не проблема, — я вытащил из сумки пачку наличных и вручил старику. — Спокойно решай вопросы, не жалея средств. Если нужно будет еще, опять же, свяжешься с Матвеем Семенычем. Он даст.
— Прекрасно! — внеся записи в блокнот, сказал староста.
— И ещё… — добавил я. — Найми пару человек, чтобы следили за директором. Он сейчас в кабинете висит, как новогодняя игрушка. Если сбежит — превратишься в тыкву. Времена, понимаешь, тяжёлые.
Семён выпрямился, ударил себя кулаком в грудь. Его лицо говорило: «Опять ты со своими фокусами», но голос прозвучал покорно:
— Будет сделано, барин.
Я махнул ему рукой, мол выполняй. И Семён, поправив картуз, кивнул и зашагал к брошенному грузовику с уцелевшими шинами. Он быстро завел двигатель и направился по дороге в сторону ближайшей деревни. Видимо, на мотоцикле со мной кататься он больше не собирался. Плюм, вылезший из-под обломков с гаечным ключом в зубах, проводил его взглядом и фыркнул дымом. А я подумал, что восстановление порядка — это еще когда ты раздаёшь деньги и угрозы в равных пропорциях. Главное — не перепутать, кому что.
Оседлав своего стального коня, я направился в сторону города. Мои владения ширились, людей в моем подчинении становилось больше, и всех их нужно было кормить. Благо с новыми территориями у меня появился и завод, который я теперь превращу в прибыльную фабрику. К тому же, жители всех моих деревень смогут на нем работать, каждому найду дело. Каждый будет получать зарплату больше, чем в городе. Чтобы все знали! Морозов своих людей в обиду не дает!
Ну, а сейчас… Сейчас мне нужны были опытные кадры, которые потом встанут у производственного руля моего предприятия.
За этими мыслями я даже не заметил, как оказался в Севастополе, у магазина и мастерской моих старых знакомых.
Лавка Степана Игнатьевича пахла, как алхимическая лаборатория — смесью окисленной меди, ладана и старой пыли. Артём, бледный как мел, возился у станка, пытаясь спаять треснувший кристалл. Его руки дрожали так, будто внутри них бился пойманный воробей.
— Ну что, мастера? — нарочито бодрым голосом пропел я. — Говорил же! Скоро будет жарко! Принимаю вас в свои теплые объятия! Буду учить!
Степан Игнатьевич, сидящий в углу на ящике, осторожно поднял голову. Его борода вздрогнула и блеснула серебром.
— Жарко… — проворчал он, тыча костяной трубкой в нашу сторону. — Слухи быстро расходятся. Вы, барон, завод приобрели…
Плюм, приняв форму ворона, вспорхнул ко мне на плечо.
— Деда, — Артём бросил паяльник от шока и едва не поджег фартук. — Барон предлагает… Нам…
— Вижу, что предлагает! — старик хитро улыбнулся. — Знания — это прекрасно! Но как же мы лавку оставим? На что жить будем? На зарплату⁈ Ха!
— На очень большую зарплату… — возразил я. — Всё-таки мастер артефакторского отдела высоко ценится везде. Более того, я прикажу своим строителям, чтобы дом вам построил добротный недалеко от работы. Сами выберете планировку и количество комнат!
Артём с надеждой в глазах уставился на деда, и Степан хлопнул его по плечу:
— Ладно, Барон… Уговорил. Но мне нужно, чтобы ты поделился с нами чертежами и некоторыми своими наработками. Хочется хотя бы на склоне лет стать по-настоящему сильным профессионалом…
— Не сомневайся. — усмехнулся я. — Поделюсь. И деньгами не обижу. Будете зарабатывать больше, чем здесь.
— Тогда по рукам! — буркнул старик, и мы пожали руки. — Когда переезжать?
— Пока живите, как жили. — уже открывая дверь, бросил я через плечо. — Я скоро свяжусь с вами.
Дверь захлопнулась, но даже так: я слышал, как дед и внук смеются и кричат от радости. На сердце потеплело. Но времени на сентиментальности не было. Нужно было теперь заскочить к портному, который уже давно доказал свою полезность. Такие люди на производстве мне бы точно пригодились.
Спустя несколько минут лавка Игната Фомича встретила меня звоном колокольчиков. Внутри пахло камфорой и тайнами: на манекенах красовались камзолы с вышитыми рунами, а под потолком висели изысканные мантии всех расцветок. Игнат, стоящий за столом с ножницами длиной в предплечье, даже не поднял головы:
— Еще не готово… У меня тут не фабрика и не завод, чтобы так быстро штопать гвардейские формы.
— О… Так это легко исправить, — улыбнулся я. — Мне как раз таки нужен цех. Твой цех. Со всеми твоими швеями, призрачными напёрстками и этой… — ткнул в висящую на стене кожу единорога, — …
