Корсары Николая Первого - Михеев Михаил Александрович
Правда, теперь образовалась новая вакансия – «Архангельск»-то оставался без командира, но как раз на этот случай у Верховцева решение имелось. Гребешков, на его взгляд, вполне соответствовал новой должности. Как-никак и моряк, и офицер, пускай даже попавший в эту касту «с черного хода». Разумеется, в регулярном флоте его на пушечный выстрел не подпустили бы к мостику. Но, боже мой, где регулярный флот, а где частная, без малого пиратская эскадра? Вот то-то! И оставалось еще радоваться, что команда «Санта-Изабель» была полностью укомплектована местными. В результате не потребовалось выделять на торговый корабль отдельного штурмана, и один оставался в резерве. Аккурат до сегодняшнего дня – Диего, переходя на линкор, забирал с собой практически всех, и Гребешкову пришлось комплектовать экипаж брига с нуля. Вот и пригодился штурман…
«Санта-Изабель» в сопровождении «Эвридики» вышла в море на следующее утро. Торговому кораблю, если он планировал дойти до места, распродать груз и вернуться до ледостава, терять время было нельзя. А вот у идущей в один конец эскадры с этим было проще, и она задержалась еще на неделю. За это время Матвеев успел дойти на своем фрегате до ближайшего норвежского порта, встретиться с торговым партнером, договориться о продаже груза (не самая лучшая цена, зато быстро, да и прибыль какая-никакая все же капнула), закупиться железом и отправить груз на том же корабле в Архангельск. В Швеции традиционно металлургия была на уровне, железо качественное и дешевое, а воюющей стране, каковой сейчас являлась Россия, металла не хватает всегда. В общем, не очень прибыльный, но вполне беспроигрышный вариант. Ну и тяжелораненых с эскадры тоже отправили домой – тащить их через океан было бы убийством.
Ну а попутно купец через все того же партнера сумел нанять полсотни человек. Увы, не так много, как он рассчитывал. Как и в России, здесь в море готовы были идти те, кому нечего терять. Голь перекатная, не сумевшая найти себя в обычной жизни. Но если дома был еще и патриотизм, который сподвиг на риск многих, то здесь его ждать не приходилось. Для норвежцев происходящее было чужой войной, а доля в добыче – сладкой приманкой, чтобы в ней поучаствовать. Словом, обычные наемники.
А еще желающих оказалось мало потому, что норвежцы были изрядными домоседами. С тех времен, когда викинги огнем и мечом прошлись по всей Европе, жгли столицы, захватывали целые страны и добираясь аж до Италии, прошли века. Их потомки словно бы пресытились чужой кровью, и если шведы с датчанами еще влезали иногда в авантюры, то норвежцы предпочитали жить мирно. Ведь не любить и презирать соседей всегда удобнее с родной печи. Неудивительно, что Норвегия так легко потеряла самостоятельность.
Что же, полсотни лучше, чем ничего. Правда, как и положено выходцам с социального «дна», особыми навыками они не блистали, но Диего заявил, что быстро их воспитает. В отличие от традиционно сердобольных русских, испанец лишней сентиментальностью не страдал. На торговых кораблях он ходил с самыми разными людьми и имел представление о том, кого и как заставить работать. Вдобавок участие линейного корабля в абордажных схватках не предполагалось, а значит, ненадежная пока часть экипажа будет заниматься исключительно парусами. Ну а дальше видно будет.
* * *– Пожалуй, идти вдоль побережья было плохой идеей, – мрачно сказал Александр, опуская подзорную трубу. – Стоило идти через океан сразу.
Рядом утвердительно хмыкнул Сафин. Александр гонял его и еще нескольких матросов, тех, что грамотные, по штурманскому делу с первого дня, как они вышли в море. Получалось так себе, все же одно дело уметь читать и кое-как считать, и совсем другое освоить на серьезном уровне математику, географию и еще кучу наук. В переводе на простой язык предстояло приложить массу усилий с негарантированным и в любом случае очень слабым результатом. Но Верховцев понимал, что в любой момент ему могут потребоваться люди, способные хотя бы перегнать трофейный корабль между двумя точками в океане, и тут слабый штурман лучше, чем никакой. Именно поэтому он и гонял своих людей – и в штурманском деле, и в артиллерии. Благо парусное дело они и так знали, да и за рулевого могли встать в любой момент. Плюс усиленные тренировки по владению оружием – на кораблях, набитых головорезами, карьерный рост возможен, только если ты готов драться хотя бы не хуже других.
К слову, Куропаткин тоже осваивал штурманское дело. По той же причине. С артиллерией он и без того был знаком. Будущее выглядело туманным, и чем более универсальными будут те, кто может оказаться на мостике, тем лучше. Но вообще, стоило признать, что их поход, равно как и подготовка к нему, выглядели изрядной авантюрой. А теперь их еще и обнаружили!
– Кто это? – Куропаткин подошел бесшумно. Вначале такая манера идти, будто красться, выводила Александра из себя, а теперь он привык.
– Не знаю, Виктор Григорьевич, – хмуро сказал Верховцев, не оборачиваясь. – Я их опознать не могу, но вижу, что британцы.
– Откуда?
– Флаги, – Александр едва заметно изогнул уголки губ. Недогадливость собеседника его слегка развеселила, но смеяться над подчиненным он считал неправильным. – Флаги они несут британские, а вот силуэты мне совершенно незнакомы. Впрочем, я не удивлен – островитяне строят корабли со скоростью просто невероятной. Единственно, не понимаю, почему это парусники – для новых кораблей отсутствие паровых машин…
Он не договорил, но Куропаткин и так понял. Все же пароходы в бою эффективней парусников, британцы даже на старые корабли устанавливают машины, а уж на новых просто обязаны предусматривать их еще на стадии проектирования. Подняв бинокль, он некоторое время разглядывал незваных гостей, а потом сказал:
– А может, это не новые корабли? Может, мы просто чего-то не знаем?
– Все может быть. В любом случае от встречи уклониться не получится, ветер благоприятствует британцам. Так что – готовьтесь, Виктор Григорьевич. Скоро вы примете участие в морском бою.
– Да уж, вы меня обрадовали, – фыркнул Куропаткин и отправился к своим людям. Он не скрывал, что предыдущий бой произвел на него изрядное впечатление. И что в море драться страшнее, чем на суше. А уж в этом служивший одно время на Кавказе и успевший нюхнуть пороха офицер разбирался.
А от драки действительно было не уклониться, хотя лезть в нее Александр совсем не жаждал. Одно дело навести шороху на вражеских коммуникациях, и совсем другое сцепиться с крупными силами врага. Последнее совершенно не входило в его планы и запросто могло поставить крест на их рискованном предприятии, но деваться некуда – до берега всего-то с милю, корабли британцев идут мористее и занимают наветренную позицию. Куда от них уходить? На камни?
Единственно, может быть, удастся использовать эффект внезапности. Верховцев хорошо помнил стычку со шведами. Если б они тогда шли без флагов, понятия не имеющий, кому теперь принадлежат эти корабли, капитан ничего не понял бы до того, как его взяли на абордаж. Повторять ошибку он не собирался, но и совсем уж нарушать морское право не хотел. Поэтому над его мачтами не было флагов вообще – глядишь, и примут за своих, благо силуэты кораблей англичанам известны. Поэтому никаких лишних телодвижений до его команды! Оставалось надеяться, что и на остальных кораблях эскадры командирам достанет хладнокровия не дергаться раньше времени. Это обговаривалось изначально, но мало ли…
Британские корабли быстро приближались, и Александр никак не мог понять, что же здесь не так. Что-то в них было странное, а вот что… Очень уж неудобная у них была позиция, Верховцев мог видеть их под очень небольшим углом, а это не давало рассмотреть детали. Оставалось только идти вперед и надеяться на лучшее.
В машинном отделении сновали кочегары, но, стоило признать, на этот раз они безнадежно опаздывали. Пока будут поднимать пары, бой успеет не только начаться, но и закончиться. Верховцев зло поморщился. Эх, если б машина его корабля была экономичней, они могли бы идти под парами постоянно. Или хотя бы держать котлы под парами частично – тогда можно было бы дать ход в разумные сроки. Увы, пока такие не производил никто в мире, хотя, учитывая технический прогресс, оставались шансы, что они появятся еще при жизни Александра. Если ему повезет выжить в этом походе, разумеется.
