Император Пограничья 5 - Евгений И. Астахов
Ответа не было слышно, лишь сдавленный стон. Затем снова удар и вскрик.
Я кивнул Федоту, который одним движением открыл дверь. Не медля ни секунды, я ворвался внутрь и шагнул к крупному мужчине в форме охраны, державшему в руке окровавленный кастет. Одним плавным движением я вогнал лезвие ему под лопатку, даже не дав обернуться. Противник дёрнулся, засипев, но я надавил на рукоять, вгоняя её ещё глубже. С грохотом он рухнул на бетонный пол.
В центре комнаты, привязанный к стулу, сидел Святослав. Его лицо представляло собой сплошное месиво синяков, один глаз полностью заплыл, губы были разбиты. Одежда пропиталась кровью и потом.
— Эх, кузен, и почему мы всегда встречаемся при таких обстоятельствах? — произнёс я, быстро разрезая верёвки на его запястьях.
— Пр-рохор? — Святослав с трудом сфокусировал взгляд. — Ты… всё-таки пришёл…
— Разумеется, — я помог ему подняться. — Думал, брошу тебя здесь?
— Прости… — он закашлялся, сплёвывая кровь. — Я рассказал им… всё, что знал. Не выдержал…
— Ерунда, — отмахнулся я. — Главное, что ты жив.
— Их эксперименты… это чудовищно, — Святослав попытался выпрямиться, морщась от боли. — Елецкий уехал, но управляющий Голубев всё ещё здесь. И документы… Все доказательства…
— Хорошо, — я кивнул, принимая решение. — Тогда не будем тратить время.
Я достал магофон и набрал номер отца.
— Нужна помощь, — сказал я, когда Игнатий ответил. — Пришли два грузовика по координатам, которые сейчас отправлю. В качестве водителей используй спасённых магов.
— Сделаю, — голос отца звучал встревоженно.
Он явно хотел задать больше вопросов, но также понимал, что сейчас не самое подходящее время. Поэтому Игнатий произнёс:
— Тимур с пятёркой бойцов выехал в сторону Сергиева Посада час назад.
— Отлично. Жду.
Я завершил звонок и повернулся к кузену, который с помощью Евсея уже стоял на ногах.
— Зачем тебе грузовики? — спросил Святослав, вытирая кровь с лица.
— Вижу, мозги у тебя работают, несмотря на побои, — усмехнулся я. — Елецкий потратил годы, собирая всё это, — я обвёл руками окружающее пространство. — Я заберу результаты его работы за одну ночь. Фонд достаточно нажился на чужих страданиях. Теперь настала пора разорить это рабовладельческое гнездо. Людей — освободить, документы — изъять, ресурсы — конфисковать. Пусть боярин вернётся к пустым стенам.
Глава 17
— Идём дальше, — бросил я, отворачиваясь от поверженного тюремщика. — Нужно проверить остальные камеры. Здесь могут быть и другие пленники.
Мы распределились по коридору, проверяя каждую дверь. Всего мы насчитали двенадцать камер, четыре из которых были заняты. В одной сидел пожилой мужчина с седыми волосами и коротко подстриженной бородой. В соседней обнаружилась женщина лет сорока с потухшим взглядом.
Третья камера была заперта прочнее остальных. За дверью с двойным замком мы нашли мужчину средних лет, который лежал на полу, сжавшись в комок. Всё его тело покрывали синяки и кровоподтёки — следы от ударов той самой резиновой дубинки, что я видел ранее.
— Кто вы такие? — он с трудом поднял голову, щурясь в мерцании светокамня.
— Те, кто пришёл вытащить всех вас отсюда, — ответил я, помогая ему подняться.
Он оказался работягой из Сергиева Посада, который вначале обрадовался тому, что Фонд выкупил его из долговой тюрьмы, но когда увидел, что они творят с работниками, попытался подбить товарищей на бунт. За что и был отправлен на «перевоспитание».
— Сколько ты здесь просидел? — спросил я.
— Недели две, — он поморщился от боли. — Точно не скажу, время здесь течёт иначе. Особенно когда тебя лупят через день.
В четвёртой камере нашлась совсем молодая девушка — Анфиса, восемнадцати лет. Её вина заключалась лишь в том, что она обладала редким Талантом и могла чувствовать эмоции других людей. Фонд планировал использовать её способности для выявления непокорных среди пленников, но вначале хотел добиться от неё безусловного повиновения.
— Вы знаете планировку здания? — спросил я освобождённых, когда мы собрались в коридоре.
Один из бедолаг кивнул:
— Меня пару раз водили к управляющему на допросы. Я могу провести вас.
Второй добавил:
— А я знаю, где находятся жилые помещения персонала. На втором этаже административного крыла.
— Отлично, — я повернулся к своим людям. — Теперь у нас есть проводники.
Мы поднялись по лестнице, следуя их указаниям. Святослав держался на ногах благодаря поддержке Гаврилы, но даже в таком состоянии он не переставал бормотать о документах, которые необходимо захватить.
— В кабинете управляющего Голубева, — шептал он, — есть папка с отчётами для руководства Фонда. Там доказательства всех преступлений.
Внезапно в амулете связи раздался взволнованный голос Карпова:
— Шеф, чисто не получилось! Патрульный зашёл проверить пост. Пришлось устранить, но он успел активировать тревогу!
В тот же момент по всему зданию завыли сирены, и коридор залило красным мерцающим светом.
— Всё, хватит красться, — я выхватил автомат. — План меняется. Теперь работаем быстро и громко. Федот, Гаврила — прикрываете фланги. Михаил, Евсей — в арьергарде.
Мы ускорились, почти перейдя на бег. На первой же развилке столкнулись с тремя охранниками, которые выскочили на звук сирены. Фактор неожиданности был на нашей стороне — короткая очередь из автомата уложила их прежде, чем они успели среагировать.
Грохот выстрелов в тесном пространстве коридора оглушил нас, эхом отдаваясь от стен и отзываясь звоном в ушах. Приклад привычно врезался в плечо, гася отдачу. В ноздри ударил резкий запах пороха, смешавшийся с металлическим привкусом крови.
На лестнице между вторым и третьим этажами нас встретил маг в форме старшего охранника. Личный телохранитель управляющего, как его позже идентифицировал Святослав. Пиромант метнул в нашу сторону огненные сгустки, но я рассёк их ударами клинка.
Учитывая, что автоматную очередь принял бы на себя его защитный барьер, я решил действовать иначе. Вместо стрельбы активировал Молниевый скачок, мгновенно переместившись прямо за спину мага. Вкладывая всю силу в удар, взмахну саблей, и та с определённый трудом, но всё же вспорола чужой щит, а вместе с ним и загривок врага, едва не обезглавив его. Чужая голова повисла на жгутах мышц и кожи, а её хозяин рухнул на пол, как куль с картошкой.
После того, как была поднята тревога, необходимость таиться пропала, как и воздерживаться от применения
