Первый шаг Некроманта. Том 3 - Илья Рэд

Блондинчик-слуга тут же нервно подскочил с веером и протянул его госпоже. Пильняк поспешил открыть передо мной дверь и прошептал.

— Вы уж простите её…

Я ничего ему не сказал и вообще не хотел выказывать каких бы то ни было эмоций. Лишь на улице позволил себе лёгкую ухмылочку, когда шёл прямиком к Бенкедорфу. Кажется, у меня созрел план, как разрубить этот Гордиев узел, и он ох как не понравится заносчивой некромантше.

Глава 21

Секрет пани Жмудской

— Ты уверен в том, что говоришь? — Бенкендорф окинул меня испытывающим взглядом.

— Здесь не может быть ошибки. Да и к тому же ты просил меня что-то рассказать о себе — вот, я и рассказал.

Мы стояли друг напротив друга на заднем дворе Тайной канцелярии, прямо возле чёрного входа на каменных ступеньках. Насколько я понял, мои сведения о себе не стали сюрпризом для начальника Вологодской охранки, за что я без преувеличений готов был похлопать ему — наша служба шпионажа заметно улучшилась под таким чутким руководством.

— Ты же сам ждал, что я приду, — надавил я на него. — Не верю, что Неклюев до сих пор молчит.

— Да он в первый же день всех сдал, — нахмурившись, сказал Христ.

Ого, так он всё-таки дал Ване шанс. Выходит, не такой уж бессердечный у нас шеф — убедил всех, будто граф крепкий орешек.

— Мы для пыли в глаза пустили к нему поверенного и частных представителей, угадай от кого? — хмыкнул он. Вопрос был риторическим — естественно, от всех дружков, замешанных в бастионской афере. — Наплёл им с три короба, а тут ещё Шпульца подключил, тот мне такую сцену закатил при них — обхохочешься. Ловкий мужик, я даже сам мальца пристыдился, что «благородных господ терроризирую в тюрьмах», ах-хах. Сыграл Викторович похлеще любого актёришки, — улыбка невольно заиграла на лице Христа при этих воспоминаниях. — Те уши так и развесили, уходили довольные, особенно когда графу подарили лучшую камеру. Город пока никто из подозреваемых не покинул, мы этот вопрос взяли на контроль.

— Значит, можно отдавать? — спросил я.

— В твоём плане есть заминка — мы обещали Неклюеву жизнь, а семье — ссылку, вместо казни. Если отдадим Пильняку, тот пустит его на корм червям. Нам нужны показания живого свидетеля в суде, иначе все эти бумажки против дворян можно оспорить. У них хватит денег на грамотную защиту.

— А нам и не нужно отдавать графа, — объяснил я, — просто выпиши мне официальную бумагу с настоящими печатями, а сам придумай отмазку не отдавать Неклюева до завтра, да и вообще потом не отдавай. Пусть в задницу идут.

— Хорошо, заходи, — он придержал передо мной дверь внутрь.

Мы вернулись в кабинет Бенкендорфа, и тот от руки размашисто написал постановление о передаче некромантской Ложе подозреваемого в госизмене графа Неклюева Константина Игоревича, пятидесяти одного года от роду. Под личную ответственность бла-бла-бла и печать для пущей важности.

Я поблагодарил Христа и вышел на улицу. Сегодня намечался отличный вечер и нужно многое успеть. Я посетил баньку и смыл с себя походную грязь, накопленную больше чем за неделю непрерывных сражений. Тут же почувствовал прилив новых сил от чистого тела. Одно дело просто ополоснуться из бочки холодной водой, а другое — хорошенько пропариться.

Ривка помогла сложить костюм для вечернего приëма и попросила, чтобы я не уходил и дождался Ицхака. Малой что-то судорожно дописывал у себя за прилавком и даже поздоровался со мной бегло. Я решил не отвлекать от учëбы, а то ему только дай языком почесать, усидчивости никакой.

— Заинтриговали, — улыбнувшись девушке, сказал я и стащил с кухни немного сушек на дорожку. — Ну что там у тебя, Ицхак? — похрумкивая, спросил я.

Мальчик подбежал и с гордостью положил передо мной охапку разнородных листов.

— Вот, это для тебя, Артëм, — затаив дыхание, сказал он и посмотрел на сестру, — но тут я не один писал, мне и Ривка помогла…

— Я только чуть-чуть, — вставила девушка и тоже подошла к столу, — почти всю работу сделал он.

Сверху на листах лежала книжка из подвала. Я бегло пролистнул еë — всë на иврите.

— Рисунки не стал перерисовывать, слишком долго, — почëсывая шею, добавил Ицхак.

— Ого… — я взял первый лист, написанный от руки, и прочитал: «Рунные пределы: трактат о Барьерной магии и еë эманациях», это был переведëнный с иврита текст, причëм старательным почерком, чтобы мне не пришлось ломать глаза при чтении.

Я положил руку мальчику на плечо и присел на одно колено рядом с ним.

— Спасибо, Ицхак, это очень ценный подарок. Ты даже не представляешь, насколько, — я нашёл его маленькую ручонку и благодарно пожал.

Информация действительно была на вес золота, церковники прятали тексты Священных Писаний ничуть не хуже, чем некроманты свои Гримуары. Да, у них были всё-таки редкие издания книг, но получить доступ к ним практически невозможно для непосвящëнного или для чужаков вроде меня. Как-никак я Отчуждëнный и в Ложе не состоял.

— Я перепишу ещë, — кивнул Ицхак, — а может, есть такая книга, что вылечит дядю Ваню? Ты просто скажи, что тебе нужно.

Я не хотел, чтобы он расстраивался и велел переводить всë, что касается рун в церковной магии. Навряд ли оно поможет Ломоносову, но что-то мне подсказывало, что защитная магия не так проста и следовало подробней в ней разобраться.

Перед отъездом я заглянул ещё и к Шпульцу. Уклоняться от визита к начальнику гарнизона — моветон. За последнюю неделю домой пришло три записки, и все мимо — я был слишком занят на восточном секторе.

— Андрей Викторович? — постучавшись, заглянул я к вояке, погребённому под стопками ликвидаторских отчётов.

— Артём, дорогой, заходи, — расплылся в морщинистой улыбке седой мужчина. — Чай будешь?

— А давайте, — решил я уважить старика и тот, подмигнув секретарше, приказал организовать нам угощение.

— Ну, рассказывай, — ответил Шпульц, когда чашки вместе с песочным печеньем занесли внутрь, — сто лет не виделись, только по докладам о тебе и узнаю, — он приподнял в руке стопку бумажек и положил обратно, — Но буковки они что такое против живого разговора, правильно?

— Согласен, Андрей Викторович, — я отхлебнул чёрного