Под знаком Альбатроса - Алексей Иванович Гришин
Докладываю во исполнение Вашего указания.
Начальник отдела по
Островной империи
Резолюция
Принято.
Секретарю — организовать мне срочную встречу с Морским министром.
Глава 24
Линч очнулся на закате, словно вынырнул из черного ничто в мир, наполненный красками весенней травы и яркого, причудливо раскрашенного лучами заходящего солнца, неба. Резко вздохнул, закашлялся, встряхнулся, почти как выбравшийся из воды пес, только потом огляделся.
Он на дне здоровенной лощины, наверху которой плотной линией стоят солдаты в красных камзолах. Вокруг — незнакомые мужчины. Безоружные, многие изранены, словно только что вырвались из крутой драки. Какого… только в этот момент возвратилась память. Внезапно, сразу вбросив в измученный мозг картины недавнего боя: слаженно наступающие батальоны островитян, далекая яростная схватка, Микки, поднимающий над головой руки, собственный побег, закончившийся ползанием на четвереньках в терновых зарослях. И свой выстрел, уничтоживший предателя.
Последним запомнилось лицо этого человека, уже понявшего, что пришла смерть. Потом вспышка и темнота. Та самая, из которой только что сбежал. Зачем? Чтобы еще раз взойти на эшафот? Подставить спину под плеть палача, а шею под петлю, которая будет казаться избавлением? М-да, съездил, называется, на родину, проведал родню.
Дьявол, ведь знал же, что так все и закончится! Строил планы побега. Жаль, все оказалось без толку. Ну вот кой черт его подтолкнул палить по той бочке⁈ Отсиделся б в кустах пару дней, глядишь, и удалось бы выбраться из неприветливой Гибернии. А там Амстердам, кажущийся сейчас недостижимой мечтой, должность капитана… да любая, лишь бы подальше отсюда.
Впрочем, это все действительно глупые мечты.
А вот действительность, она сурова.
Арест, казнь, счастливое избавление и участие в бунте. Не из стремления к ненужной славе или ради какой-то там глупой свободы, а из простого желания выжить. Или хотя бы пожить подольше. Вполне простого и насквозь рационального.
Только злосчастный выстрел в эту картину не вписывается. Злость, изволите видеть, закипела, ярость наша кельтская, демон бы ее побрал.
С другой стороны, здесь все такие. Сидят, лежат, стоят. Спорят друг с другом, ругаются. Кто-то даже в драке сцепился. Ну-ну, перед виселицей, самое то. А солдаты наверху наверняка уже ставки делают, кто у кого первым бороду выдерет.
Сволочи.
Кто? И те, и другие. Одни его в эту лощину загнали, вторые… да тоже, на самом деле. Втянули в бунт, из которого два выхода — или пуля в бою, или виселица завтра. Ну, или послезавтра. Обязательно. Слышно же, как наверху топоры стучат. В гарнизонной тюрьме хоть кормили перед казнью, а здесь такие мелочи никого из победителей не заботят.
Хорошо еще, дождя нет, тепло. Можно прилечь на землю, скопить силы на последнюю пляску. Смешно.
Твою ж!..
Рука уткнулось во что-то мягкое и теплое. И вонючее. Ну да, места под гальюны здесь никто не выделял. Гниды сухопутные, одно слово.
Наскоро вытер руку о кусок чистой травы. Пока светло, решил подыскать место поудобнее. Пошатываясь, держась руками за голову, но пошел вдоль лощины. Да, не один он здесь такой чистюля, вокруг еще такие же ходят, высматривают. Только особо вверх не лезут. Один попробовал, так охрана даже разговаривать не стала, сразу пристрелила. Вон он, валяется как граница, выше которой подниматься не следует.
— Эймон, никак жив, чертяга! — донеслось откуда-то справа. Кто там еще?
Подошел поближе — матерь господня, его артиллеристы! О, и Пэдди с ними! Отлично, отправляться на виселицу в такой компании — уже веселей.
Подошел, присмотрелся. Ну да, все здесь, полный состав. Не особо избиты, даже почти не изорваны. И то сказать, брали-то их спящими, чего зря бить-то, силы тратить.
Подошел, присел.
— Как вы здесь?
— Пока живы, — откликнулся командир первого орудия. Бывший командир, разумеется. — До нас еще очередь не дошла. Островитяне рыскают главарей выискивают. Но ты к нам садись. Вон, видишь, лента натянута. Это значит, что отсюда всех, кого надо, уже забрали. Бог даст, второй раз проверять не будут.
Так, перехвалил, оказывается, островитян — лентой проверенных отгородили, на этом успокоились, передвижения по лощине не запретили. И спасибо им за это. Его-то, с кого на самом деле этот бунт и начался, в первую очередь должны были искать. С другой стороны, какая разница? Только что теперь повесят чуть позже.
— Подвинься. Пэдди, ты-то как?
— Да также, — брат освободил место, но взгляд не поднял. — Мое капральство все полегло, а я вот он, даже без единой царапины. Увидел твоих парней, здесь и обосновался. Парнишку еще с собой прихватил. Он уж совсем доходил, но пока еще жив.
Парнишку он прихватил! Кому тот парнишка нужен? Сдох бы — и сам бы отмучился, и людей не беспокоил.
Линч бросил взгляд на лежавшее рядом тело, укрытое какой-то драной, с пятнами крови курткой. Ну и кому это нужно?
Но подошел, склонился, положил руку на шею, проверил пульс. Нормальный, однако. Может быть слегка учащенный, но уверенный, четкий. Линч на умирающих насмотрелся — этот точно жить будет.
Мальчишка? Не такой уж и мальчишка, лет семнадцать-восемнадцать. Рожа, да, изодранная, но не критично, шрамов точно не будет. Хотя, до шрамов здесь никто не доживет. И рана на боку. Грубо, но заштопана.
— Коновал его лечил?
— Да нет, я, чем мог, подсобил.
И в этом весь братишка. Всем готов помогать, а результат там, наверху, неподалеку сейчас сколачивают. Топоры стучат, аж звон стоит.
— Ладно, мужчины, давайте спать. Бог даст, завтра еще переживем.
— Давай, только помолимся.
Чего? Только молитвы здесь и не хватает. Хотя там, на эшафоте, знак Спасителя помог, в самом деле спас. Или не он? Или не спас, а лишь отсрочил конец? Ладно, так уж и быть, осеним себя. Вдруг еще раз поможет?
Огляделся. Его недавние бойцы молились всерьез, пристально глядя в небо, словно и впрямь надеясь узреть святой лик. Наи-ивны-ые!
Утром Линч проснулся не по сигналу трубы или звону рынды, а от бурчания в животе. И жажды — пить хотелось смертельно. Впрочем, смертельным здесь и сейчас было все. Особенно солдаты наверху лощины, выстроившиеся плечом к плечу, словно на парад.
— Эй вы, скоты! — раздался громовой, возможно даже усиленный магией
