Имперский повар 1 - Вадим Фарг
— А вот это уже дело…
В этот самый момент на кухне раздался пронзительный, почти истеричный писк таймера духовки. Словно маленький механический бог подавал мне знак свыше. Идеально. Просто идеально.
— Это не так уж и сложно, — улыбнулся я, медленно поднимаясь из-за стола. — Хочешь, покажу небольшую репетицию прямо сейчас? Генеральный прогон, так сказать. Правда, придётся немного подождать, пока шедевр дойдёт до нужной кондиции.
— В твоей компании я готова ждать сколько угодно, — мурлыкнула Саша, и в её глазах блеснул такой азартный огонёк, что я невольно улыбнулся. Кажется, кто-то попался на крючок.
Я галантно предложил ей руку и повёл на кухню. Настя, провожая нас взглядом, хитро сощурилась и незаметно погрозила мне пальцем, мол, «смотри у меня, ловелас». Я лишь закатил глаза в ответ. Сестра — это такое создание, которое всегда уверено, что знает тебя лучше, чем ты сам. Даже если ты — уже совсем не ты.
На кухне стоял густой, сладковатый, дурманящий аромат печёной тыквы и чего-то неуловимо пряного. Я натянул толстые тканевые прихватки и, как фокусник, извлёк из недр старой духовки большой противень. На нём, словно два оранжевых солнца, лежали разрезанные пополам, запечённые до тёмно-карамельной корочки половинки тыквы.
— Дамы и господа, сегодня в меню — тыквенный чизкейк! — торжественно объявил я. — Генеральная репетиция вашего заказа. Прошу любить и не жаловаться.
Саша, хихикнув, устроилась на высоком табурете в углу, поджав под себя ноги и обхватив колени руками. Она превратилась в самого внимательного зрителя на свете. Что ж, шоу так шоу. Я чувствовал себя рок-звездой на своей собственной кухне.
Я двигался легко и уверенно, отмеряя каждое движение, и комментировал всё, что делаю, словно вёл кулинарное телешоу из своей прошлой, такой далёкой жизни.
— Итак, для начала — основа! — провозгласил я. — Берём самое простое песочное печенье, которое только смогли найти в вашей сельской лавке. — Я демонстративно высыпал пачку в чашу новенького, блестящего блендера, купленного на честно заработанные деньги. — Добавляем щепотку соли, чтобы оттенить сладость и сделать вкус более объёмным. И… превращаем всё это в пыль!
Я с пафосом нажал на кнопку. Блендер взревел, как раненый зверь, и через пару секунд печенье превратилось в однородную ароматную крошку.
— Теперь — растопленное сливочное масло. Оно свяжет нашу основу, сделает её плотной и хрустящей, — я тонкой струйкой вылил масло в крошку и снова нажал на кнопку. — Вжик, и готово.
Я выложил липкую массу в разъёмную форму и аккуратно утрамбовал её дном гранёного стакана, создавая идеально ровный корж. Это было похоже на работу скульптора.
— А теперь — начинка! Гвоздь программы! Душа нашего десерта! — я взял большую ложку и начал соскребать мягкую, дымящуюся, невероятно ароматную мякоть тыквы. — Пюрируем её до состояния нежнейшего шёлка. Никаких комочков, никаких волокон. Только чистый, концентрированный вкус осени!
Блендер снова взвыл, на этот раз урча более довольно и приглушённо, превращая тыкву в ярко-оранжевое, гладкое, глянцевое пюре.
— А это что за волшебный порошок? — с любопытством спросила Саша, указывая на маленькую баночку с невзрачной этикеткой.
— Местная «магия», — пояснил я, отмеряя ровно половину чайной ложки. — Жалкая пародия на настоящие специи. Неплохая замена корице и мускатному ореху, если знать правильные пропорции и уметь с этим работать. Но настоящие специи, конечно, лучше. Поверь, когда-нибудь я до них доберусь, и тогда этот город сойдёт с ума от новых ароматов.
Я смешивал тыквенное пюре со сливочным сыром, яйцами, сахаром, и всё это время Саша не сводила с меня глаз. Я видел в её взгляде не просто любопытство или интерес. Она была заворожена. Устроенное мной «представление» ее явно впечатлило.
— Ну вот, — сказал я, выливая густую оранжевую массу на песочную основу и разравнивая её лопаткой. — Теперь отправляем эту красоту в духовку.
Я аккуратно поставил форму в духовку и повернулся к Саше. Она молчала, но её взгляд говорил громче любых слов. Кажется, я только что приобрёл не только выгодный заказ на выездное обслуживание, но и самую преданную поклонницу в этом городке.
Глава 19
— Что ж, почти готов, — я с удовлетворением выудил блюдо из печи и поставил на стол перед гостьей. — Самое трудное позади. А теперь начинается самое мучительное. Ожидание. Чтобы этот красавец, — я кивнул на форму с будущим чизкейком, — достиг своего пика, ему нужно время. Сначала остыть здесь, на столе, до комнатной температуры. А потом — в ссылку, в холод. На целую ночь, а в идеале — на сутки. Только так он обретёт нужную плотность и раскроет весь свой бархатистый, сливочный характер.
— Я готова ждать, — протянула Саша, облокотившись на столешницу и подавшись чуть вперёд. Её фиолетовые волосы упали на плечо. — Хоть всю ночь. Особенно, если в хорошей компании. Например, с тобой.
Я невольно усмехнулся. Прямолинейность этой девушки обезоруживала. Она не ходила вокруг да около, а шла напролом, как ледокол.
— Боюсь, если мы просидим тут всю ночь, моя сестра спустит на меня всех собак, а то и чего похуже, — ответил я, сохраняя лёгкий тон. Я демонстративно взял чистую десертную ложку. — Но для особо нетерпеливых у меня есть эксклюзивное предложение. Так сказать, предварительный показ.
Я зачерпнул из миски немного оставшейся начинки. Густая, кремовая, оранжево-солнечная масса легла на ложку идеальным холмиком, источая аромат пряностей и чего-то невыразимо уютного.
— Держи. Это, скажем так, деконструированная версия. Демо-вариант для тех, кто не умеет ждать. Просто закрой глаза и представь, что к этому нежному крему добавляется хруст песочной основы и та самая плотная, шелковистая текстура, которая появится после ночи в холоде.
Саша с каким-то детским любопытством взяла ложку. На секунду она замерла, а потом осторожно отправила её в рот. И тут началось представление. Её глаза, до этого смотревшие с игривым интересом, распахнулись до размеров блюдец. Затем ресницы дрогнули, и она медленно-медленно закрыла веки, полностью отдаваясь ощущениям.
На её лице расцвела улыбка чистого, незамутнённого блаженства. Она с каким-то показательным, почти неприличным наслаждением облизала ложку, не открывая глаз. Когда же она наконец посмотрела на меня, её взгляд был томным и слегка расфокусированным.
— Белославов… — прошептала она,
