Мундиаль (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич
На предматчевой разминке мы с Билялетдиновым отрабатывали подачу длинного паса и так получилось, что наш мяч вылетел с поля на трибуну. Я улыбнулся и подал знак уборщику, который протирал сидения, но он проигнорировал мою просьбу, поэтому пришлось подниматься наверх самому. Подобрал мяч, иду обратно и слышу «… russisches Schwein…». Не нужно знать язык, чтобы понять эту фразу. Наверное, каждый из русских знает все эти фразочки из фильмов: «хенде хох», «хайль гитлер», «майн фюрер», «матка яйки» и, конечно же, «руссишес швайн». Я сделал вид, будто ничего не услышал, и быстро спустился на поле. А внутри всё кипело.
С момента окончания второй мировой прошло всего ничего, какие-то несчастные шестьдесят лет. Ещё живы те, кто помнит измерение головы циркулем, гитлерюгенд и жёлтые звёзды Давида. Германия и так задыхается под натиском мусульман-эмигрантов, а вот поди ж ты, всё равно нашёлся какой-то дурачок со своим «русская свинья».
Ну, ладно, истинные арийцы, я костьми лягу, но приложу все свои усилия к сегодняшней победе. Перед своими воротами будем стоять намертво, как перед Сталинградом. Это я вам точно обещаю.
В раздевалке, перед выходом на поле, Сёмин расслабленно сел на скамейку и обвёл нас довольным взглядом.
— Ребята, вы все взрослые люди. Как бы этот матч не сложился, знайте, я вами очень и очень горжусь. Вы и так прыгнули выше своей головы. Давайте-ка присядем на дорожку, да пойдём побеждать «немецкую машину». Граф, я надеюсь, ты набор автомобильных ключей взял с собой? Будешь по ходу матча им агрегаты откручивать, — пошутил он.
Всё дружно засмеялись, а я сквозь смех сказал:
— Нет, Юр Палыч. Сегодня я большую клизму с собой прихватил.
Мы ещё немного посидели, посмеялись и под Сёминское: «С Богом! Пошли! Не обосритесь там!», двинули на выход. Как всегда, я постарался выйти из раздевалки последним. Когда почти все вышли, главный тренер троекратно перекрестился и одними губами что-то промолвил. Наверное, молитву читает. Всё-таки волнуется дядька…
Когда мы выходили на поле, я держал за руку серьёзного мальчика лет десяти и просто офигевал от увиденного. Стадион вмещал чуть более восьмидесяти тысяч зрителей. Немецкой атрибутики на трибунах, конечно, было гораздо больше, чем нашей. В правительственной ложе я заметил знакомое лицо федерального канцлера ФРГ Ангелы Меркель. Наше «правительство» было представлено лишь одинокой фигурой посла России в Германии. Разница между полуфинальным и финальным матчами пять дней и понятно, что мотаться «туды-сюды» слишком часто никто не будет. Видимо, на финал всей Государственной Думой заявятся.
Зато прикольно смотрелись наши болельщики в тельняшках. Посмотрел на ложу, где сидели близкие мне люди, и увидел Лену в тельняшке, которая вместе с Боярским размахивала российским флагом. Александров тоже сходил с ума, но по-своему. Мужчина где-то достал большой барабан и теперь оголтело колотил по нему палочками. Что интересно, одет он был в полную парадную военную форму, на груди даже какие-то медали висели. Нет, я знал, что он и в Афганистане сумел побывать. Но вот представить его с оружием в руках я не мог. А ведь он и с парашютом же, наверное, прыгал? Всё-таки Морозов, из памяти которого я черпал жизненный опыт, никогда не служил и был весьма далёк от всей этой «военщины». А уж про меня и петухи не пели. Может и жаль, что я ради красного словца ввернул Познеру про любовь отца к ВДВ. Хотя, как я ещё мог объяснить свои песни про десант? Что интересно, мама мне ничего по этому поводу не сказала. Может она его толком и не знала? Ведь, сколько лет на две страны жили?
После того, как отыграли гимны двух стран, мы стали приветствовать игроков немецкой команды. Затем я побежал на свою позицию, а наш капитан отправился к арбитрам. Сегодня Лёшке не повезло с монеткой, ввод мяча в игру достался немцам. Трибуны в предвкушении начала матча ликовали, арбитр внимательно смотрел на свои часы, а я стоял на правом фланге и ожидал знакомую трель свистка мексиканца.
Наконец-то раздалась короткая трель свистка и, под выкрики зрителей, немцы начали атаку с центра поля. Мяч моментально перекочевал на левый фланг. Тим Боровски, получив мяч, попытался пройти по флангу, но Динияр вступил в борьбу и мяч, после серии рикошетов, ушёл в аут. Последним мяча коснулся соперник, поэтому Вадим Евсеев вводит мяч из аута, выбрасывая его Игнашевичу. Немцы всей командой бросились нас прессинговать, а мы спокойно катали мяч на своей половине поля. Когда мяч дошёл до Смертина, то Алексей отдал пас Семаку, который был возле центрального круга. Но мяч тут же перехватил соперник и по центру пошла стремительная атака немцев. Михаэль Баллак приблизился к нашей штрафной и, увидев дыру между Игнашевичем и Березуцким-старшим, попытался отдать пас Мирославу Клозе. Но Вася моментально понял задумку капитана немецкой команды. Выставив ногу, он перехватил мяч и отдал его на Семака. В этот момент я тут же начал ускоряться, а Сергей, увидев мой рывок, сделал длинный навес на мой правый фланг. Мяча я достиг одновременно с Кристофером Метцельдером. Однако, я всё же был чуточку проворнее. Первым же касанием пробросил мяч по бровке и попытался оторваться от защитника. Уже хотел смещаться с мячом к углу штрафной, как получил удар по правой голени. Упал на газон и аж материться начал. Ну, что за невезуха! Но арбитр меня удивил. Мексиканец остановил игру и, подбежав к месту нарушения, достал жёлтую карточку из нагрудного кармана и предъявил её Метцельдеру. Раздосадованный немец лишь отмахнулся от арбитра и пошёл в сторону своих ворот.
Трибуны оживились, а я, потерев руками место удара, поднимаюсь на ноги. Медицинская помощь мне не требовалась, о чём просигнализировал Гришанову, который стоял у края поля, готовый в любой момент сорваться ко мне на помощь. До ворот, по прямой линии, было около двадцати пяти метров. Я отлично понимал, что забить гол с этой позиции было нереально. Поэтому мы с капитаном решили делать заброс мяча в самую сердцевину штрафной. Раздался свисток арбитра. Разбежавшись, я пробежал мимо мяча, а следом Смертин сделал мягкий навес в район одиннадцатиметровой отметки. Выше всех выпрыгнул Вася Березуцкий и, подставив свою голову, ударил в створ ворот. Однако удар получился довольно слабым, поэтому немецкий голкипер без проблем поймал мяч.
Не успели мы опомниться, как Йенс Леманн руками далеко выбрасывает мяч на Боровски. И Тим начинает стремительную атаку по левому флангу. Семаку ничего другого не оставалось, как, ценою жёлтой карточки, фолить на немце. Как по мне, он в этом эпизоде поступил правильно. Это нарушение правил было вынужденным. Теперь по карточкам у нас ничья. Одна у Семака, другая у Метцельдера.
Последующие двадцать минут каждая из команд стремилась забить гол. У немцев было два голевых момента, а у нас всего один. Но меня обрадовало то, что у ребят абсолютно не было страха перед соперником. Мы уверенно шли вперёд, не забывая про оборону своих ворот.
Во время одной из пауз в игре, обратил внимание на трибуну, где в окружении русских болельщиков находились четверо африканцев, одетых в тельняшки и будёновки с большими красными звёздами. Причём эти «афрорусские» болельщики при этом ещё и неистово размахивали российским флагом и шарфами. Я по достоинству оценил их поддержку, подняв вверх большой палец правой руки. В ответ получил своё фирменное празднование гола. Двое ребят, выставив руки вперёд, начали расстреливать невидимого противника. Всё понятно, это поклонники моей игры за «Валенсию». Ведь, таким образом я праздную голы только в играх за свой клуб.
На тридцать пятой минуте мы заработали угловой удар с правого флажка. Это был мой «стандарт» и я пошёл поддавать с угла поля. После свистка арбитра навешиваю на дальнюю штангу, но в игру тут же вступает Леманн и кулаком выбивает мяч за линию штрафной. Первым на подборе оказался Себастьян Кель, который, не думая, тут же сделал прострел на убегающего Клозе. Кель был неточен в пасе и мяч, вроде как, перехватывал Игнашевич. Однако у Сергея мяч совершенно по-глупому срезался с ноги и улетел в сторону немецкого нападающего. Мирослав, наверное, в этот момент мысленно поблагодарил нашего защитника со всеми Богами и, обработав мяч, стал смещаться в сторону наших ворот.
