Мундиаль (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич
Пожилой повар аккуратно снял сделанного из сахарной мастики десантника с кубком и отдал его Владимиру Геннадьевичу. Как он объяснил, эти украшения в сухом месте могут храниться всю жизнь. А потом разрезал торт на одинаковые квадратные кусочки. Меня вместо торта угостили паровой творожной запеканкой.
Вечером на природе устроили посиделки с шашлыком из баранины и индюшатины. Я решил исполнить и подарить полковнику песню. В самый разгар застолья взял в руки заранее приготовленную гитару и произнёс:
— Дорогой, Владимир Геннадьевич, от себя лично хочу пожелать крепкого здоровья вам и вашей семье, долгих лет жизни, оставаться таким же позитивным человеком и вести нас к заветному финалу. Мы вас не подведём и обязательно завоюем этот долгожданный кубок. Правда, парни? — ребята сразу же загомонили, давая моим словам подтверждение, а я продолжил, — Ну, а теперь хочу исполнить для вас новую песню, специально написанную к вашему дню рождения.
Народ притих, я присел на стул, посмотрел на абсолютно счастливое лицо десантника, в уголках глаз которого заметил слёзы. На его месте хотел бы оказаться любой болельщик от мала до велика.
— Сияет свет — идёт гвардейская десантная бригада.
Уж столько лет и боевые на груди висят награды
И первый тост за дяди Васины войска,
Ребята встаньте!
Ведь мы служили и живем,
Ведь мы все служим и живем всегда в десанте!
На припеве гитарный бой становится чуть быстрее. Глянул на именинника и понимаю, что песня ему очень нравится.
— Мы улетаем, улетаем в небеса!
Мы улетаем, для того чтобы вернуться!
И затяжные только радуют глаза!
Землей своей ребята с высоты любуются.
И разольется там на небе синева,
Та синева, что на тельняшках и беретах.
И сердце трогают нехитрые слова —
Из десантуры нет обратного билета.
Закончив исполнять песню, я отложил гитару в сторону и подошёл к полковнику.
— Владимир Геннадьевич, я дарю вам эту песню. Название к ней пока не придумал. Поэтому, здесь уж как-нибудь сами…
Но договорить Александров мне не дал. Я был сграбастан в его объятия. Что примечательно, он не забыл про мою травму и обнял меня, аккуратно просунув свою руку под моей левой рукой. Даже боюсь себе представить, что было бы, если бы он своей силушкой прижал меня к себе, забыв про травму. После «обнимашек» десантник со слезами на глазах сказал:
— Спасибо тебе, сынок, и за хорошую песню, и за то, что бьешься на футбольном поле не жалея ни себя, ни своих сил. За всё тебе спасибо. А за песню не переживай. Я её нашим парням из «Воздушной Академии» отдам, они-то и придумают ей хорошее название.
Далее стали произносить тосты за здравие полковника. А Бородюк поинтересовался:
— Геннадьевич, а как ты, вообще, на Словакию попал?
Александров вздохнул:
— Не поверите, случайно. Моему другу билет на игру перепал от знакомого, но у него собака погрызла паспорт. А я накануне сына в Румынию на грязи возил в Турду, у них там солевые шахты. После этих процедур у Василия судорог в ногах по году не бывает. В паспорте виза свежая была, вот и поехал. Кто же знал, что всё так закрутится? Мы программу Малахова смотрели и офигели просто! Я глазам своим не поверил, когда мою фотографию по телевизору показали. Соседи стали в квартиру звонить, сослуживцы всю ночь поздравляли. А уж после Турции и говорить нечего. Незнакомые люди на улице здоровались, спрашивали про футбол. Знаете, я до сих пор не верю, что это произошло именно со мной. Кажется, закрою глаза и проснусь, — потряс он головой. — Сань, спой ещё раз твою песню. Аж за душу берёт.
Перед сном, уже лежа в постели, я положил голову Лене на живот и спросил:
— Ну, как там поживает будущий футболист?
— Пока неизвестно, — ответила девушка и нежно провела рукой по волосам. — Слишком мало времени прошло.
В этот момент у неё заурчало в животе и так громко, что я решил подшутить над подругой.
— Ну, не знаю, не знаю, — засмеялся я. — Кажется сын вовсю отвечает, что на свет божий появится в двадцатых числах марта.
— Это съеденный ужин тебе отвечает, а не сын. Кстати, а как мы назовём нашего ребёнка?
— Конечно, Александр! А что, прикольно будет? Представь, диктор по стадиону объявляет: «На поле выходит под номером тридцать четыре Александр-второй Граф или Александр-младший Граф или Граф младший». Неплохо звучит, а?
— Саша, ты когда-нибудь серьёзным бываешь? А если девочка родится?
— Тоже Сашкой назовём, — без раздумий ответил я. — Будет Александрой Второй или Граф-младшей, — подняв голову, засмеялся я.
Моя жена лишь нахмурила брови и запустила в меня подушкой. Мы ещё долго лежали и подбирали имя нашему будущему ребёнку. И я сам не заметил, как уснул.
Весь следующий день усиленно тренировался и готовился к полуфиналу. Я буквально кипятил себе мозги, пытаясь найти хоть какую-то слабинку в немецкой команде, но ничего путного в голову так и не приходило. Оливера Нойвилля отличают быстрота и превосходная техника, делающие его особенно опасным нападающим для обороны у любого соперника. Марсель Янсен — яркий молодой талант на левом фланге, блестящий тактик. Арне Фридрих тоже силён, зараза. Бернд Шнайдер один из наиболее опытных полузащитников, играет в одинаковой степени хорошо как в качестве правого полусреднего нападающего, так и в центральной защите. Он обеспечивает сильные поперечные передачи, которые нередко дают возможность его команде забить гол. Голкипер Йенс Леманн известен тем, что с 2002 по 2005 года не пропустил ни одного мяча в ворота сборной Германии. Михаэль Баллак, Бастиан Швайнштайгер, Мирослав Клозе, Торстен Фрингс, Лукас Подольски, «блондин» Джеральд Асамоа, Филипп Лам… Господи, дай мне сил! Впервые в своей жизни я был настолько растерян, что не знал, как играть против этой «машины». Просто не знал, с какого края подступиться к этому штоллену.
После обеда главный тренер наконец-то объявил стартовый состав на завтрашнюю игру с немцами. В воротах, как всегда, незаменимый Игорь Акинфеев, в защите: Сергей Игнашевич, Василий и Алексей Березуцкие, Вадим Евсеев и Дюха; в полузащите — я с правого фланга, Динияр Билялетдинов — слева; в центральной зоне: Алексей Смертин — капитан команды и Сергей Семак; в нападении — Саня Кержаков. Тут и последнему идиоту понятно, что играть мы будем от обороны, в пять защитников. Никто не хотел рисковать против сильнейшей «Бундестим».
Все отлично понимали уровень и мастерство игроков этой сборной. В нашей команде с большим уважением относились к хозяевам чемпионата. Ни о какой недооценки этой команды даже речи не шло. К сожалению, эта немецкая «машина», сама того не замечая, могла проехаться по нам многотонным катком, не оставив камня на камне. Плюс, сборная Германии являлась хозяйкой этого турнира. Немцы были заранее уверены в своей сборной, поэтому и купили билеты по максимуму на все игры «Бундестим». Насколько я был наслышан от Волошина, завтра нас будут поддерживать всего шесть с половиной тысяч болельщиков. И, если учитывать, что стадион будет заполнен до отказа, а это восемьдесят тысяч зрителей, то количество людей, переживающих за нас, составит меньше десятой доли от всех присутствующих. Это такой мизер, что на общем фоне трибун стадиона они просто потеряются.
Что интересно, именно Владимир Геннадьевич поднял нам всем настроение: «Нас мало, но мы в тельняшках!». А, самое главное, с какой интонацией он это сказал! Именно после этих слов, я и поверил в сплочённость русского народа и умение постоять за себя. Окончательно меня добило известие от Генриховича о том, как РФС решило нас поддержать. Оказывается, на завтрашнем матче всем нашим болельщикам в специальной зоне при входе на стадион будут выдавать тельняшку. Не удивлюсь, если на трибунах увижу каких-нибудь испанцев или корейцев в бело-голубых майках. Наконец-то, футбольные чиновники что-то путёвое смогли организовать. Хотя, возможно, эту идею им подкинул Владимир Геннадьевич. Но человек он скромный и всей правды, даже мне, никогда не скажет.
