Капитали$т. Часть 5. 1991 - Деметрио Росси
— И что думаешь? — спросил я.
— Че тут думать? — усмехнулся Миша. — Абхаз. Не сто процентов, но… девяносто.
— Точно уверен?
— Девяносто процентов, — повторил Миша. — Заплатил ментам и… А может и ничего не заплатил, просто продавил через свои связи…
— Мы ему дали время на то, чтобы уехать… — сказал я задумчиво.
— Дали, — подтвердил Миша. — И свое решение он принял.
Мы помолчали немного. Смотрели в окно. На улице в «Волгу» грузили сумки. В сумках наличка. Миша укоризненно покачал головой.
— Напрасно вы такой переполох устроили, — сказал он, скептически глядя на суетящихся снаружи сотрудников. — Если вы в разработке, то… проедут они пару улиц, не больше. Неужели все, а, Алексей? Вилась-вилась веревочка, да и оборвалась…
— Нормально все будет, — сказал я с уверенностью. — Сейчас дозвонимся к нужному человеку. Подтянем общественников, прессу. Прокурор подъехать обещал.
— Да, да, — сказал Миша рассеянно. — Прокурор это хорошо. И общественность, и пресса. Вообще, хорошо иметь друзей… Если это действительно друзья.
— Ты о чем? — спросил я.
— Я о том, — ответил Миша, — что друзья — они потому и друзья, что в трудную минуту рядом. А если их рядом нет… кому такие друзья нужны? Так, что ли? Вот мы сейчас — рядом. А где все эти прокуроры — я не знаю. И ты не знаешь.
— Ладно, — сказал я. — Это все позже. А сейчас…
Люся в приемной спокойная, но собранная. На мой немой вопрос она ответила, что звонит каждые десять минут. Ни один из телефонов не отвечает.
Я выругался в полголоса. Борисыч вне зоны доступа.
Мы в кабинете втроем — я, Матвей и Миша Афганец. Все на нервах и в напряжении, пьем кофе и говорим о каких-то пустяках, чтобы не говорить о важном. Новостей нет ни от кого, и в любую минуту за нами могут прийти. Матвей явно недоволен присутствием Афганца. Миша с Матвеем подчеркнуто вежлив и дипломатичен. Так вежливы и дипломатичны со своими не бывают, только с чужими…
Телефонный звонок заставляет меня вздрогнуть. На связи Серега.
— Все нормально? — спрашиваю я осторожно.
— Ништяк! — жизнерадостно отвечает Серега. — Все ништяк, капуста на складе! Как у вас там?
— Без изменений… — выдыхаю я.
— Понял! Сейчас подъеду.
— За тобой там… никто не приглядывал? — спрашиваю я.
Серега мгновенно настораживается.
— За мной? Вроде нет. А что?
— Ничего, — отвечаю я. — Подъезжай. Ждем!
— Я пулей, — заверяет Серега.
Я вешаю трубку и практически сразу звонит телефон. Вот это уже теплее, мелькает быстрая мысль.
— Алло, — говорит прокурор. В голосе его неприкрытое недовольство.
— Раж вас слышать, — говорю я почти искренне, но он пропускает это мимо ушей.
— Я из машины звоню, — говорит он. — Подъехал.
— Где-то рядом с офисом? — уточняю я.
— Возле «Промтоваров» встал, подходи. Пошепчемся немного.
— Может лучше вы к нам?
— Нет, — отвечает прокурор. — Не лучше.
И это плохой признак.
Матвей и Миша смотрят на меня вопросительно, и я спешу их успокоить:
— Все нормально, парни! Прибыла кавалерия!
— Какая кавалерия? — недоумевает Матвей.
— Прокурор, — с улыбкой объясняю я. — Но только в офис к нам заходить не хочет, стесняется. Ну а что? Мы люди не гордые, сами выйдем.
— Если гора не идет к Магомету… — улыбается Миша.
— Во-во! — подтверждаю я. — В общем, я на разговор, а вы здесь ждите!
— Вместе пойдем, — говорит Матвей решительно. — Вдруг подстава и тебя там повинтят сейчас?
— У нас с товарищем прокурором не те отношения, — улыбаюсь я, поглядывая на Мишу. Миша невозмутим. — Не будет он со всеми разговаривать. Будет со мной.
Матвей качает головой, но не отвечает ничего.
На выходе из офиса, почти в дверях, я сталкиваюсь с Борисом Борисовичем. Мы быстро здороваемся.
— Мне сказали, что из «Астры» звонят, весь телефон оборвали, — заявил Борис Борисович. — Я не стал перезванивать, решил сразу подъехать. Случилось чего? Неприятности?
— Есть такое дело, — кивнул я. — Пацанов наших повязала милиция. И товар. И денег какое-то количество. С минуты на минуту ждем гостей, Борис Борисович.
Борис Борисович сжимает кулаки. В его глазах — праведный гнев.
Глава 24
Прокурор был мрачен и обеспокоен. Кажется, сильно с похмелья. И приехал без шофера, сам за рулем.
— Рад вас видеть! — жизнерадостно поздоровался я, залезая в машину. — Вы уж простите за беспокойство, но у нас небольшой форс-мажор случился…
— Что стряслось? — спросил он вполголоса.
— А то вы не в курсе, — улыбнулся я. — Базу нашу водочную хлопнула милиция. Людей забрали, товар забрали, деньги забрали… Такая подстава на ровном месте.
— Да… — безжизненным голосом произнес прокурор.
— Или мы уже не друзья? — спросил я с напором. — Не друзья и даже нейтралитет не соблюдаем?
— Я не знал, — сказал он. — Меня не ставили в известность.
— Да ну? — удивился я. — Городского прокурора не поставили в известность о такой крупной операции против водочной мафии? Быть такого не может! А начальника вашего тоже в известность не поставили? Ну уж, этого не может быть, потому что не может быть никогда!
— Я узнаю, что можно сделать, — пообещал он. — Узнаю, но… Ты бы позвонил Николаю. Уж он-то наверняка в курсе дела. Вы общаетесь сейчас?
— Николай Николаевич, похоже, на что-то очень обиделся, — сказал я. — На контакт не выходит. Наверное мало мы ему бабок переплатили.
— Ну а от меня ты что хочешь? — спросил он, сокрушенно вздохнув.
Тут меня прорвало. Так бывает — копится-копится внутри раздражение, а потом все в один момент прорывается.
— А я не знаю, чего я от вас хочу! Может быть, я хочу, чтобы люди, которые долгое время получали от нас хорошие деньги, немного напряглись! И чего-то сделали, чтобы помочь решить вопрос! Иначе, нахрена вы нам нужны тогда⁈
Прокурор как-то затравлено посмотрел на меня.
— А чего ты переживаешь-то так, Алексей? — спросил он. — Ну забрали парней. Ничего страшного. Разберутся — отпустят. К тебе-то никаких вопросов нет. Чего ты переполох-то поднял?
— Это наши люди. И наш товар, — сказал я, стараясь говорить спокойно. — Ваша задача сейчас — разобраться в ситуации. По возможности — помочь. Это, кстати, и в ваших интересах тоже. Все, всего доброго.
Я вышел, громко хлопнув дверью. Прокурорская «Волга» тихо заурчала мотором и удалилась.
Я с тоской думал о бутылке виски, которая хранилась в кабинете. Напиться и забыться. Но нельзя, потому что ответственность, будь она неладна. Сейчас пока еще — моральная. Перед пацанами, которых повязали славные работники милиции… Но вот-вот может наступить и другая ответственность. А так хорошо все складывалось… Накатила какая-то апатия. Я сидел в коридоре, смотрел в окно, а в голове туман и ни
