Индульгенция 1. Без права выбора - Тимур Машуков
— Вот так все расписал⁈
— Я готовился.
— Отлично. Готовься и дальше. Мы довольны. А теперь отдыхай, а нам с твоим отцом надо поговорить. Петр, ты тоже останься, тебе полезно будет послушать.
Поклонившись, я вышел за пределы Вуали отражения, и какофония звуков меня едва не оглушила. Все, мои руки развязаны — пора нарываться и избавляться от роли трусоватого Видара.
— Вы о чем с императором говорили? -подскочила ко мне исходящая любопытством Танька.
— У него и спроси, — отмахнулся я, ища глазами Кристину и Кривдина.
— Ага. Он ответит, как же!
— Об чем спорим? — нарисовался Гиви. — И где твоя Навья?
— Дома осталась. Голова, говорит, болит. А чего тут и как?
— Скукота. Предки что-то знают и строго-настрого велели не отходить от них. Но мы сбежали.
— Конкретика будет?
— Не знаю пока. Но точно связано с тобой. Так что береги жопу — кажется, на нее сегодня будут покушаться.
— И кто это такой смелый?
— Неясно. Слухи разные летают. Ой, а чего это Кристина тьма Борисовна смотрит на тебя так? Будто прожечь взглядом хочет?
— Тань, обними меня. Быстро. Так, будто готова отдаться мне прям сейчас!
— Хочешь заставить ревновать⁈ — тут же сообразила она и прижалась так, что я чуть сам к себе ревновать не начал. Еще и зашептала мне в ухо максимально пошлый анекдот, от которого я чуть не заржал. Но вовремя остановился. Однако мимика моя показала, что я очень доволен, что не скрылось от взглядов двух особ — все той же Кристины и почему-то метавшей молнии глазами Насти.
Так, план начал работать. Поехали дальше. Пора зажигать…
Глава 20
Глава 20
— Тань, имей совесть, убери свою руку с моей задницы. А то я подумаю, что ты ко мне по-настоящему пристаешь, -шепнул я в ухо вошедшей во вкус девушке.
— Фиг тебе! Когда еще представится такая возможность? И вообще, я чисто по-дружески, а не для всяких там извращений. И кажется, это работает — смотри, как ее темнешество бесится! С чего бы это? Она на тебя запала? А когда успела? Ты мне вот все-все должен рассказать! Иначе я заснуть не смогу и умру от любопытства!
Ну да, она была права. Кристина стояла к нам спиной, но я-то видел, как она исподтишка косилась на нас. И лицо ее при этом не было равнодушным.
Как-то слишком быстро появилась заинтересованность. Не к добру это — того и гляди, переиграю.
Что же касалось Темниковой, то тут вообще было непонятно — ну трахнулись разик, и дальше-то что? Сразу жениться? Тем более, что намерения мы по отношению к друг другу выразили предельно понятно. И вообще, как я уже сказал, связывать жизнь с ней я точно не собираюсь. Покувыркались — отлично. Отношения? Сразу мимо.
— Все, прекращай. А то начинаешь переигрывать.
— Уже? Ну и ладно. Мне как, отойти с сожалением, что не было продолжения? Или типа сделать вид, что ничего такого я не хотела, и это просто минутный порыв?
Вот за что я люблю Таньку, так это за то, что она всегда за любой кипиш, кроме голодовки. И с мозгами у нее все более чем достойно. Стоит только заинтересовать, так сразу влезет в любую авантюру. Главное, чтобы было весело.
— Первый вариант.
— Лады, — она чуть отстранилась, потом чмокнула меня в щеку, едва не коснувшись губ, сделала вид, что ее позвали, и быстро ускакала, послав воздушный поцелуй.
— Нет, ну это беспредел какой-то! — Гиви был явно расстроен. — Ты когда Таньку-то охмурить успел⁈
— Все не так. Она мне просто подыграла, — шепнул я ему. — Тут рыбка поинтересней плавает. Вот на нее и охочусь.
— Да? Это кто же? Только не говори, что… — скосил он глаза на отвернувшуюся Кристину. — Да ну? Не может быть! К ней собрался подкатывать? Да у тебя, брат, титановые яйца, как я погляжу. Одобряю, что сказать. А эта, Темникова, чего в тебе дыру прожечь глазами пытается?
— Все сложно, друг.
— А что легко?
— Легко найти жопу для битья. И она, кажется, сама себя несет к нам, — чуть развернувшись, я с интересом и предвкушением смотрел на приближающегося Кривдина.
Рожа перекошена, напряжена, глазки горят — ну прямо герой с обложки нового боевика «Я спасу этот мир с помощью туалетной бумаги и освежителя воздуха».
Кстати, надо бы сходить — говорят, отличная комедия. Авторы-то ее изначально позиционировали как серьёзный боевик, но постоянный хохот в зале заставил их сменить жанр.
— Че ты лыбишься, урод⁈ — Валера Кривдин в очередной раз показал, что даже нормального оскорбления придумать не может.
— На тебя глядя нельзя не улыбаться. Ты ж тут клоуном подрабатываешь. Но как-то хреново. Обязательно попрошу Его Императорское Величество тебя уволить. Или отправить на курсы повышения квалификации.
— Шел бы ты куда подальше, — сказал Гиви, закидывая в рот канапешку с лососем. — Твоя рожа загораживает нам вид на прекрасных девушек и портит аппетит.
— Тебя, Трупкипанидзе, никто не спрашивал. Не лезь, куда не стоит.
— У меня всегда стоит, в отличии от тебя, петушара. Всяким мужеложцам тут слова не давали.
— Не обижай его, Гиви. Его же и так же природа обидела. Пошли лучше во-о-он с теми красотками познакомимся. Они так на нас смотрят, что у меня все дымится.
— Да? Так чего же мы стоим⁈ — нетерпеливо забил копытом мой друг.
Вот вам лайфхак: хотите Гиви переключить с одного на другое, переведите разговор на баб. Успех стопроцентный…
Императорский дворец, блестящий, как лысина придворного алхимика, гудел от гостей.
Принцесса Кристина, облаченная в платье, которое стóило бюджета небольшого города, впивалась ногтями в бокал с вином. Ее взгляд, острый как кинжал в потайных ножнах под её нарядом и такой же ядовитый, был прикован к Видару. Этот высокомерный чурбан в черном мундире, который даже не удостоил ее взглядом, сейчас болтал с кем-то из своих друзей. Кажется, с Трупкипанидзе. А до этого обжимался с этой шлюшкой Темноводной. Вся Москва знает о ее похождениях и даже судачит о них в салонах.
— Вы излишне напряглись, Ваше
