Помощник ездового (СИ) - Башибузук Александр
— Здесь живут совсем другие люди, — рядом тихо бубнил Бердыев. — Они живут так, как сотни лет жили их предки, они думают совсем по-другому. Этот шакал Мерген по своим меркам не совершил ничего предрассудительного, он просто обманул слабых и тупых чужаков. Для него вы не люди: выглядите как люди, с головой, двумя руками и ногами, но не люди. Я читал. Как это сказать… они живут еще племенными… эээ… родоплеменными отношениями. Вне его рода или племени — все не люди. А вы еще проявили слабость. А слабые — сразу становятся жертвами. Это закон для таких людей, как этот дохлый шакал…
— Почему слабые? — Лекса покосился на туркмена.
— Вот почему, — охотно ответил Бердыев. — Те, кто договаривались с контрабандистами, допустили большую ошибку. Они дали сразу много денег вперед, они согласились на условия контрабандистов, хотя именно контрабандисты должны были согласиться на наши условия. Они позволили обмануть себя с заложниками. Понял, командир? Они проявили слабость, позволили себя обмануть. Знаешь, как я бы повел дело? Я бы забрал каждого второго из его рода! Забрал бы всех его жен, отца и мать, не дал бы ни куруша вперед! И перед его глазами сразу зарезал бы несколько человек. Такой язык они понимают!
Лешка про себя ругнулся. Группы Кости и Никиты тоже повели люди из окружения Мергена.
— Думаешь, остальные тоже предадут?
Туркмен качнул головой.
— Скорее всего. Но всякое может быть. Зависит от… обстоятельств.
— Ладно, — Лешка опять приник к биноклю. Непонятно где и каким способом, для групп изыскали хорошую оптику, а Лешке достался морской британский тридцатикратник фирмы «Dollond London». Тяжеленный и габаритный, с бронзовым корпусом, но теперь все внизу просматривалось как на ладони.
Большая и старинная полуразрушенная крепость стояла на подножье горы, с тыла над ней нависали неприступные скалы. Невысокие стены во многих местах развалились, сравнительно целыми остались только первые этажи главной башни, но даже в таком состоянии крепость представляла собой серьезное укрепление. Группа Алексея сосредоточилась в трехстах метрах северней, на каменном плато, среди хаотично разбросанных обломков скал, откуда открывался хороший вид для наблюдения.
Судя по редким дымам из труб в кишлаке осталось мало жителей, но он прилегал вплотную, охватывая крепость полукругом. Это сразу выяснилось по аэрофотоснимкам, но вносить корректировки в план было уже поздно. Оставалось надеяться только на хотя бы более-менее примерную точность военлетов. Но сначала аэропланы должны были прилететь, на что оставалось тоже не так много шансов.
— Федота и Серегу сюда…
— Есть командир… — Бердыев скользнул между валунов и исчез. Бело-грязный маскхалат отлично скрадывал силуэты.
Изначально Алексей планировал проводить операцию пятью двойками, но после смерти Фролки планы пришлось скорректировать на три штурмовые тройки. Дождавшись, когда первые номера штурмовых групп подползут, Лешка провел тщательный инструктаж: указал маршруты подхода и отхода, точки начала штурма, уточнил цели и каждого заставил повторить. Слова великого полководца Суворова: «каждый солдат должен знать свой маневр» оставалась до сих пор актуальными, тем более, группам в начале штурма предстояло действовать автономно, без связи друг с другом. Радиосвязь уже давно изобрели, но, самая портативная рация сейчас перевозилась как минимум на двух подводах.
— Сигнал для аэропланов — красная ракета, после сигнала мы сразу выходим на точки начала штурма, а сразу после того, как их достигнем — атакуем. По остальным группам. Дошли ли они или нет — неизвестно. Если дошли, значит, обозначат себя ракетами и начнут точно так же, как и мы, со своих направлений. Нет — выполняем задачу сами. Возражения, замечания, дополнения, пожелания? Рожайте быстрее, потом будет поздно.
— А если аэропланы совсем не прилетят? — спокойно поинтересовался Серега.
— Я отдам дополнительные указания, — так же спокойно ответил Алексей. — Так понятно?
Возражений, замечаний, дополнений и пожеланий не последовало, все и так прекрасно понимали, что выполнять задачу придется выполнять в любом случае, с крылатой братвой или без них.
— Вижу, что всем все понятно. По местам…
На дороге внизу показался большой отряд вооруженных всадников, следующих в кишлак. Алексей насчитал, как минимум пятьдесят человек. А еще через несколько минут, почти синхронно с первым отрядом, но с другой стороны появилось еще две группы — тоже из нескольких десятков вооруженных всадников.
Лешке очень захотелось перекреститься. Первые отряды басмачей появились еще вчера вечером, получалось, что собрались все или почти все. Все складывалось, осталось только дождаться авиаподдержки.
Часть басмачей осталась в кишлаке, остальные проследовали в крепость. Потянулось томительное ожидание, солнце взошло, заливая все вокруг ослепительным светом, с неба исчезли даже редкие кучевые облачка, наступил полный штиль. Зимой в горах такая погода была редчайшей редкостью, с вероятностью примерно один шанс из ста, но аэропланы все не показывались.
— Уже двенадцать часов, кобылья сиська… — сквозь зубы рыкнул Лешка, захлопнув крышку наручных часов. — Чтоб вам жаба титьку дала, курвы крылатые. Вернемся, лично морды начищу уродам! Твою же…
Он внезапно заметил, как в направлении затаившейся среди скал группы по извилистой тропинке поднимается парнишка пастушок с маленьким стадом коз.
Лешка опять про себя выругался. Все эти киносказки про благородных разведчиков и диверсантов являются не более чем полной чушью. Никто и никогда не будет ставить под угрозу выполнение поставленного задания. Препятствие сразу надежно устраняют, будь даже это гражданский и мирный человек. Задача — превыше любых моральных сомнений. Впрочем, даже до душевных терзаний почти никогда не доходит.
К счастью, словно почувствовав мысли Алексея, пастушок сменил маршрут и начал уходить в сторону.
— Да чтоб тебя, зима же на дворе…
Почувствовав тоненькое жужжание над ухом, Лекса машинально отмахнулся, подумав, что проснулся комар, но потом, быстро сообразил, что это совсем не комар и едва не заорал от радости.
Жужжание становилось все сильней и приближалось, а потом из-за гор начали выныривать силуэты аэропланов, похожие на фоне огромных вершин на миниатюрных и изящных стрекоз.
— Один, два, три, четыре… — как завороженный бормотал Лешка, сжимая рукоятку британской старинной ракетницы, с раструбом как у мушкетона на бронзовом стволе. — Пять… твою же кобылу!!! Где еще? Да и хрен с ним…
Гулко бабахнула ракетница, ракета взлетела по высокой дуге и рассыпалась на искры, ударившись об стену крепости.
И почти сразу же, с противоположной стороны, взлетел ярко-зеленый огненный светлячок, свидетельствующий о том, что и вторая группа, группа Кости, дошла до места. Но третьей ракеты, Алексей так и не дождался.
— Пошли, пошли…
К Алексею быстро подтянулись второй и третий номера. Лекса показал рукой свои сектора, дождался, когда Бердыев и Модя покажут свои, поудобней перехватил пулемет и начал быстро спускаться вниз.
Боевая штурмовая тройка, все просто и эффективно, как семейные трусы. Первый номер руководит группой, осуществляет тактический маневр и определяет цели, он же, наносит основное огневое поражения в переднем секторе. Задача второго номера, прикрывать первого и держать свои сектора по флангам. Третий прикрывает первого, второго и тыл, он же «гранатометчик», а еще он, по совместительству работает «мулом», на него сгружается почти весь дополнительный боезапас.
Лешка вооружился Мадсеном, остальные пистолетами Маузера, патронами и гранатами загрузились под завязку. Все по заветам одного знаменитого инструктора по специальной тактической подготовке: «Патронов бывает или очень мало или просто мало, но больше уже не унесешь». Боезапас в самодельных, но очень удобных и эффективных разгрузках, на лицах маски с жутковатым изображением оскаленного черепа. Вроде пустяк, смахивает на излишнее позерство, но работает убойно, когда противник в подавляющем большинстве крайне неграмотен и суеверен. Воевать с демонами всегда гораздо страшней, чем с живыми людьми. Особенно, когда ты убежден, что демоны существуют.
