Мажор : На завод бы шел работать! - А. Таннер
- Почему был? Есть. - горячо возразил Толик. - Молодой еще. Выйдет - и снова заиграет.
- Заиграет? - горько усмехнулся Михалыч. - Ага, заиграет, держи карман шире. К тому времени, когда он выйдет, ему за тридцать уж будет. Тогда уже молодые да ранние играть будут... А Эдик в лучшем случае в школу учителем физкультуры пойдет. И то если возьмут. Да, сыграла с ним знаменитость дурную шутку. Да и выйдет он оттуда дряхлым стариком.
- Почему? - изумился я. - Ему же всего... двадцать... двадцать один вроде.
Михалыч посмотрел на меня с сожалением, как на деревенского дурачка.
- Эдик, ты дурень? Оттуда здоровым никто не выходит. Ни разу не бывал там и не горю желанием, но сосед вот мой отмотал трешку за кражу в магазине. Когда закрыли его, был парнем жилистым, лет двадцать пять ему было. А теперь - с палкой ходит и половины зубов нет. Заболел у него зуб, пошел к доктору. Тот вырвал и - все. И следующий так же. И еще один. Будут там с пломбами заморачиваться...
- А хромает-то почему? - спросил Толик.
- Да сцепился там с какими-то урками, те ему колени и перебили, - неохотно ответил Михалыч, поглядывая на часы. - Ладно, мужики, побег я. Меня моя дома ждет. Хотите погудеть - гудите, но завтра в восемь на смену - как штык!
***
Директор Лев Егорович, обычно заглядывающий к нам в цех всего пару раз за день, на этот раз чуть ли не коршуном стоял над работниками - наверное, следил, чтобы сплетни о свершившихся нападениях не стали распространяться дальше. Бессмысленное, на мой взгляд, и совершенно пустое занятие. Разве ж уследишь за несколькими сотнями людей? Право, не пойдет же Лев Егорович в женскую раздевалку, чтобы проследить, о чем там они говорят.
Все в том же подавленном настроении мы с Толиком и Мэлом закончили смену и вместе поехали домой.
- Как думаешь? - спросил я Толика. - Опять на дно заляжет?
- Не знаю, - сказал он. - Но я бы этой мрази... У меня даже пара идеек есть, как его поймать... На живца можно!
- Бы, бы, бы, - перебил его всегда спокойный и рассудительный Мэл. - Толик, охолонись, тоже мне Нат Пинкертон! Мы даже не знаем, кто это. Один он был или двое. Тот ли этот самый или уже другой... Эдик прав: скорее всего, на дно заляжет, на какое-то время. Народ заводской - уже пуганый, деньги с собой не носит. Да и не заводских щупать, наверное, тоже смысла нет - слух уже по району разошелся. Вряд ли кто-то больше рубля с собой носить будет. А этого гада, судя по всему, интересуют только крупные суммы.
- А делать-то че?
- Пока ниче, - пожал плечами Мэл. - А что ты сделаешь? Мы ж не управление уголовного сыска. Есть специально обученные люди, пусть они и ищут. Ох, ек-макарек, шея-то как затекла. - Он помотал головой. - Трудно все ж таки быть высоким. Зина говорит, что купит специальную подставочку и будет таскать ее на свидания со мной.
- Зачем? - удивился Толик.
- Чтобы вставать на нее и меня целовать, - рассмеялся приятель.
При упоминании кудрявой Зиночки меня вновь кольнуло что-то нехорошее, но, занятый мыслями о недавнем ограблении, я не придал этому значения. Знал бы я тогда, что пройдут всего несколько дней, и я сильно об этом пожалею...
- Как там она, кстати? - поинтересовался я, делая вид, что мне, в общем-то, все равно.
- В поход собирается, - охотно откликнулся Мэл. - Сегодня вечером должна на поезде выехать. А потом на попутках.
- Одна? - удивился Толик.
- Нет, конечно, с ума сошел, что ли? Там у них группа целая, десять человек, они давно в походы ходят. И летом, и зимой - в любое время года.
- Вот героиня! - восхитился Толик. - А я ненавижу походы. Зимой холодно, летом жарко, мухи кусают, туалет под елкой. Не, я всего этого в деревне наелся. А теперь наслаждаюсь всеми плюсами московской жизни.
- Зина у меня девушка закаленная, - горделиво сказал Мэл. - С такой по жизни идти не страшно. Она из таких передряг выпутывалась, что нам и не снилось! Один раз, представляете, ее гадюка укусила, несколько дней девчонка между жизнью и смертью была. Подружки думали: все, в походы больше ходить не будет, испугается. А она взяла и спустя неделю снова в горы пошла, в поход третьей категории сложности. Вот!
- Да, - подытожил Толик. - Боец твоя Зина! Ну что ж, каждому, как говорится, свое. А мне и Юлечка моя хороша!
Я решил выбросить из головы все мысли о девушке Мэла. Тем более что Настя сегодня вечером ждала меня в гости.
***
Мое предположение о том, что грабитель заляжет на дно, не сбылось. Уже через три дня случилось новое нападение. На этот раз жертвой стала пенсионерка Марфа Зиновьевна, жившая неподалеку. Лично я ее никогда не видел, но вот другие работники - те, кто постарше - знали ее хорошо. Почти тридцать лет Марфа Зиновьевна отработала на заводе "Фрезер". О нападении я снова узнал от всезнающей тети Клавы.
- Двадцать лет с лишним, почитай, мы с Марфой у одного станка простояли, бок о бок, - встревоженно говорила она. - Холодильник себе новый взять удумала. И снова, как назло - стоило ей с "котлетой" денег из дома выйти, как прямо в подъезде ее и...
- Ударили? - боясь, спросил я.
- Нет, - покачала головой тетя Клава. - Просто сзади подошел кто-то, схватил за шею и говорит: "Деньги давай!".
- А в подъезде света разве не было?
- Нет, - снова покачала головой пожилая сотрудница. - У нас какая-то падла в последнее время повадилась лампочки выворачивать. Я уж раза три вкручивала. Повисит денек - и снимут. Я их даже специально в зеленый цвет красить начала. Думала: ну какой идиот понесет к себе домой зеленую лампочку? Нет, все равно выкручивают. И цена-то ей - копейка в базарный день. Так нет же, тащат все, что не приколочено. А что приколочено, отрывают и тащат.
- Нет, тетя Клава, - подумав, протянул рассудительный Мэл. -
