Игра по своим правилам (СИ) - Романов Герман Иванович
С транспортами шел отряд из трех броненосцев береговой обороны — «Адмирал Сенявин», «Адмирал Ушаков» и «Генерал-адмирал Апраксин». Эти маленькие корабли водоизмещением чуть больше четырех с половиной тысячи тонн оказались вполне мореходными, раз добрались до Желтого моря. С ними были броненосные фрегаты — дошедший «Память Азова», с набором из двух 203 мм и девяти 152 мм пушек Кане, заменивший погибший «Адмирал Нахимов», и «князья» — «Владимир Мономах» и «Дмитрий Донской». По приходу в Дальний, вместе с канонерками, все эти корабли должны были составить особую эскадру, для действий у корейского побережья, где местами шли самые настоящие шхеры.
— Жаль Петра Алексеевича, но погиб на мостике как Того, в бою, а не от болезни на госпитальной койке. Славная смерть для моряка…
Алексеев тяжело вздохнул, вспомнив умершего от ран вице-адмирала Безобразова, до последнего выходившего в море, несмотря на жуткие боли. А вот лицо после смерти было откровенно счастливым, погибший даже улыбался, а его истерзанное осколками тело было накрыто вице-адмиральским флагом, пробитом в нескольких местах. И теперь один из новых еще строящихся минных крейсеров получит его имя. Жаль, что их не успели ввести в строй, однако на первой паре подняли Андреевские флаги в мае, вот только выйти в поход они не успели. Зато вместо них пришло пять 350-ти тонных миноносцев, что позволило компенсировать потери. Ведь кроме трех броненосцев и двух броненосных крейсеров флот потерял полдюжины других кораблей и десяток миноносцев — война собрала «обильную жатву».
На той же Балтике гавани совершенно опустели — кораблей в них почти не осталось, а те, на которых развевались белые флаги с синим косым крестом, еще несколько лет тому назад нужно было отправлять на слом, ведь некоторые из них прослужили по тридцать и более лет.
— Ничего, через три года начнут вступать в строй новые броненосцы береговой обороны, вот и будет охрана побережья. Если со всех броненосцев шестидюймовые башни снять, то на десяток кораблей хватит, и еще останется про запас парочка. Но ведь еще и крейсера есть, и башни на них совсем ни к чему — а это еще два броненосца, «берегами охраняемых».
Наместник посмотрел на идущие вслед за «Баяном» под флагом контр-адмирала Вирена крейсера «Богатырь» и «Рюрик». Последний вообще-то изначально строился на замену погибшего «Витязя», сгоревшего от нелепого случая на стапеле. Это имя посчитали несчастным для русского флота, и заложи вместо него «Олег», который представлял тип «Богатырь» — кроме него на Черном море сейчас достраивали крейсера «Очаков» и «Кагул». Но погиб в бою «Рюрик» и в его память крейсер переименовали, назначив прежний экипаж героического корабля, который большей частью удалось спасти. Так что новый «Рюрик», ставший большим бронепалубным крейсером, радовал взгляд — команда на нем проверенная, не подведет.
На «Аскольде» развевался брейд-вымпел капитан-командора Эссена, ставшего «его высокородием». И хоть погоны золотого шитья «их превосходительств», но таковым не являющимся, как бригадиры в армии или статские советники на гражданской службе. Урезанный по размерам вышитый «орел», на флоте уже ехидно именовали «цыпленком на вертеле», что ужасно злило безусловно храброго Николая Оттовича.
За его флагманом следовал «Новик», пару которому составлял «Забияка», названный так в память погибшего на минах старого клипера, построенного еще в годы русско-турецкой войны на американской верфи Крампа. Самым последним шел «Боярин», тоже так названный в честь построенного в Дании корабля, погибшего на мине в Талиенванском заливе. Именно их команды были отправлены в Петербург, где приняли недостроенные крейсера «Жемчуг» и «Изумруд». Пока на них не были подняты Андреевские флаги, от названий «камушков» решили отказаться, и царь одобрил переименование. И правильно — героически погибшие корабли должны сохранять имена, на этом веками держатся на флоте традиции.
«Новик», как самый быстроходный корабль, стал флагманом флотилии миноносцев, куда вошли оба отряда дестройеров. А несостоявшиеся как «каменья» крейсера вместе с «Аскольдом» составили разведывательный отряд, не «Алмаз» же посылать. Яхта с максимальным ходом в 19 узлов для этого не годилась, и Алексеев ее взял себе, благо она для него и строилась. «Светлана» вместе с крейсерами Иессена будет отправлена во Владивосток — необходимо было устроить жизнь японских войск на Сахалине «веселой» и полной всяческих лишений — пресечь подвоз экспедиционным силам самураев всего необходимого. В то время как русские войска получали все необходимое через устье Амура, где были выставлены мины и находились канонерские лодки с миноносцами — японцы пока не рисковали вести боевые действия в Татарском проливе. Да и потери у них были уже недопустимо большие…
— Еще три месяца и их песенка будет спета, — на губах наместника появилась злая ухмылка, которая тут же сменилась выразительной гримасой. — если нам руки не вывернут. Ничего, в Петербурге Алексей Николаевич сейчас нужен как никогда, раз литерный поездом повелели немедленно прибыть. Интересно, что там такого случилось?
Заданный самому себе вопрос унесло ветерком, вдали виднелись долгожданные берега Квантуна. Вот только беспокойство не оставляло генерал-адмирала, терзая душу все эти дни. Что победа русского оружия близка как никогда, теперь понимали все, даже враги и недоброжелатели, и тем более японцы. Десяти броненосцам с 305 мм пушками противопоставить самураям нечего, у них вместе с крейсерами Камимуры всего восемь вымпелов. А ведь есть еще семь кораблей с крупнокалиберными стволами — двойной перевес на море в силах. А на самом деле больше — у победителей получается многое. У побежденных врагов в это время все из рук выпадает. До замерзания Байкала уже будет налажена работа железной дороги через туннели в обход озера, и поставки в армию станут более быстрыми, их объем увеличится в полтора раза, и не будет зависеть от непогоды. Так что победа практически достигнута, и это сильно беспокоит врагов России.
— Ничего, надеюсь Алексей Николаевич сделает все как нужно. Благо фельдмаршал знает, что могло быть, и как этого можно избежать…
Война затягивалась, и несмотря на победы страны Ямато, пленных японцев становилось все больше. а что было бы, если русские стали побеждать с первых сражений, а не отступать по приказам своего бездарного командования…
Глава 44
— Государь, даже если англичане передадут только часть своих устаревших броненосцев японцам, война надолго затянется — и победы в ней не будет. Если же сами примут в ней участие — мы неизбежно потеряем те земли, для защиты которых потребен флот. Я имею в виду Камчатку и Сахалин, и, возможно, Корею, которую в этом случае придется наводнить войсками. Благоприятных перспектив не вижу, ваше императорское величество, кроме долгой и кровопролитной войны, даже поход в Индию организовать будет затруднительно. Но и принимать ультиматум в столь наглой форме не следует, пусть не думают, что нас запугали.
Алексей Николаевич покачал головой — он догадывался, что вызов в Петербург связан с непредвиденными обстоятельствами, но никак не ожидал, что за последние дни события примут столь неоднозначный характер. Британский парламент пригрозил России войной уже открыто, принял декларацию об отказе от политики нейтралитета. И призвал правительство оказать полную поддержку своего азиатского союзника, что то весьма охотно и сделало, предоставив Токио кредит на внушительную сумму для закупки боевых кораблей и вооружения, понятное дело, что у самой Британской империи — так что фунты так и остались в английских банках. Причем, что немаловажно, англичане сбывали своим желтолицым союзникам пусть не самые новейшие корабли, но и не откровенную рухлядь. Перечень впечатлял — четыре оставшихся «канопуса», а с ними три броненосца с десятидюймовыми пушками (все, что есть в Ройял Нэви), и ходом в 18–19 узлов. На «закуску» пошли два новейших броненосных крейсера типа «Кресси», что являлись самым опасным противником не только для «рюриковичей», но даже «иноков». И самое паршивое, так это то, что почти все эти корабли у японцев буквально под боком и могут быть переданы без всякой проволочки за несколько суток.
