Игра по своим правилам (СИ) - Романов Герман Иванович
За «хмельным» бахвальством и шапкозакидательством всегда следует тяжкое «похмелье». И сколько раз русские чиновники наступали на эти «грабли»! Но недаром говорят в народе — таким урок не впрок! Впрочем, японцы поплатиль позже, за это самое…
Глава 41
— Надо помогать генерал-адмиралу всеми силами! Топить вражеские броненосцы сейчас самое неотложное дело — с одними крейсерами Камимуры Япония много не навоюет! Отловим и перетопим!
Макаров пребывал во взвинченном состоянии — то, что сейчас происходило на его глазах, напоминало победу, такую близкую, буквально выстраданную. За гибель «Осляби» и «Адмирала Нахимова» последовала отместка — против германских снарядов легкобронированный, хуже, чем любой «асамоид», «Сагами» не выстоял и разделил судьбу своего бесславно погибшего в прошлом сражении «сотоварища». Все же с полноценными броненосцами «канопусы», как и броненосные крейсера, сражаться на равных не могли. И сейчас его участь мог разделить «Касуга» — ведь крейсер итальянской постройки изначально не имел защиты против двенадцатидюймовых снарядов, а сейчас сошелся в схватке с «Императором Александром III» и «Цесаревичем, и ему крепко досталось. 'Микаса» обстреливал старого «Николая», тот отвечал градом 24 см, 17 см и 10,5 см снарядов — были видны многочисленные разрывы на надстройках японского флагмана. За ними сцепилась в схватке следующие четыре противника. Броненосцы князя Ухтомского сосредоточили огонь по медленно идущей «Ясиме». Ту отчаянно поддерживал «Хатцусе», однако на огонь последнего русские корабли почти не обращали внимания, желая добить в первую очередь «подранка», который заметно осел на нос — носовая оконечность, как и кормовая, совершенно не имели брони. К тому же первый из японских броненосцев сейчас не использовал свой главный калибр — оба барбета получили серьезные повреждения, орудия просто беспомощно торчали, «растопырившись».
— Наместник прав — выбивать нужно слабейшие корабли, сосредотачивая на них огонь. А потом браться за хорошо забронированные — им требуется куда больше попаданий. Как видите, Михаил Павлович, тот прием что мы отработали на крейсерах Камимуры, вполне работает и на броненосцах Того. Главное, сбить кому-нибудь из вражеских кораблей ход, и тогда бой идет на более коротких дистанциях, выгодных для нас!
— Вы правы, Степан Осипович, таких осталось два, и оба слабы против наших броненосцев. Вывести из строя, даже выбить, а там добить!
— Вы правы — стрельба залпами миноносцев показала свою необычайную эффективность, Михаил Павлович. Теперь нужно взяться за торпеды, увеличить заряд пироксилина и дальность хода. А на новых минных крейсерах постараться поставить по три сдвоенных аппарата на самодвижущие мины 18 дюймов. Какие были сняты с «Цесаревича» — на броненосцах им не место. Дистанции боя совсем иные, что бы хотя бы придумать ситуацию, где эти самые мины можно использовать.
— Броненосец не миноносец, Степан Осипович, ему в ночные атаки на вражеские порты не ходить, — хмыкнул Молас и язвительно добавил. — Хотя в МТК за них мертвой хваткой вцепились.
— Только война их воззрения опровергла, а не подтвердила.
— Многое менять нужно на нашем флоте, и теперь есть еще один генерал-адмирал, которому такое по силам. Исходить будем из опыта войны — нужно усиливать главный калибр как минимум вдвое большим числом пушек, оставить противоминные пушки, а средний калибр убирать — он не нужен, особенно шестидюймовые пушки оказались бесполезными против брони. Орудия следует ставить исключительно в диаметральной плоски — вв общем бортовом залпе нужно задействовать все пушки, а не таскать их бесполезным грузом, как на погибшем «Нахимове».
— На новых минных крейсерах нужно поставить пару 105 мм германских пушек на баке и юте, вместо противоминных 75 мм орудий Кане. Думаю, все мелкокалиберные пушки меньше четырех дюймов совсем убрать с вооружения флота, кроме кораблей малого водоизмещения, до трехсот тонн.
— Вы правы — те полегче 120 мм пушек будут, немцы их производство освоили. Свое орудие создавать не стоит — деньги зря истратим на разработку. Надо только подумать, чем системы Кане заменить следует. Но времени после войны много будет, помыслим…
Макаров осекся — снова впившись взглядом в сражение. Нет, у него бой продолжался без изменений, «Пересвет» звенел от редких попаданий — однако четыре броненосных крейсера Камимуры стреляли куда реже, чем «Россия», «Громобой» и его флагманский броненосец.
Вымотались японцы, это было уже зримо — долгое противостояние оказалось им не по силам!
Зато «убийцы крейсеров» продолжали яростно сражаться с «Ретвизаном» и «Победой», вот только русские корабли стойко держали удар, а от их ответного огня «чилийцы» заметно пострадали. Хотя следует признать — бой шел практически на равных, двенадцатидюймовые орудия более чем компенсировались многочисленными 190 мм пушками. Так что на корабле Шенсновича нужно менять шестидюймовые пушки на германские 172 мм — хоть как то усилить огневую мощь. И можно было бы уже сделать, если не вооружать ими погибшие «Наварин» и «Нахимов» — хватило бы и на «Ретвизан» и «Пересвет», а так в морской пучине сгинули, и пользу принести не успели. И он чуть не выругался, но сдержался, заметив, как «Касуга» потерял ход — «гарибальдиец» был нещадно избит новыми броненосцами, каждый из которых был в полтора раза крупнее крейсера итальянской постройки.
— Наконец, численный перевес нам стал приносить результат. «Касугу» нужно только добить, отплавался шельмец!
— Не только он, Степан Осипович — посмотрите на «Ясиму». Зарылся носом, теперь на семи узлах вражеский броненосец обречен, ему от нас не уйти. Адмиралу Того нужно было раньше выходить из боя, а так попытался сохранить один броненосец, потеряет еще два.
— Не говорите раньше срока, ваше превосходительство, примета дурная. Пару раз так и происходило — вместо того, чтобы утонуть, противник потом выходил на новый бой с нами. Я уже суеверным стал… Есть! Добили гада — завалился на борт, паскуда!
На «Пересвете» загремело ликующее «ура» — новость буквально облетела всю команду, добравшись до «низов» — минуты не прошло. Все же на двух броненосцах восемь двенадцатидюймовых пушки, а когда дистанция чуть меньше двадцати кабельтовых, то число промахов резко уменьшается. А двадцатипудовые бронебойные снаряды уже пробивают вдвое от орудийного калибра тонкую броню, проламывают — защита «гарибальдийца» на такого серьезного противника не предусматривалась.
Нужда великая заставила командующего Объединенным Флотом вице-адмирала Хейхатиро Того поставить этот маленький броненосец в боевую линию, ибо компенсировать потерю в начале войны двух новых броненосцев японцы могли только этими «покупками». И вот закономерный финал — корабль ограниченного водоизмещения имеет ограниченные этим боевые возможности. От «Пересвета» бы еще отбился, но сражаться сразу с двумя новыми первоклассными броненосцами оказалось не под силу, да еще на короткой дистанции, так как броненосный крейсер потерял ход, ведь со сбитыми трубами далеко не уйдешь.
— Но как же расчетливо действует нашгенерал-адмирал, выбивает слабого, подходит ближе, втягивая все японские корабли в бой на выгодной для нас дистанции, и выбивает одного за другим. Теперь пятеро против троих, и «Ясима» едва ползет! Сейчас его очередь наступила!
Действительно, броненосцы Ухтомского уже сошлись с поврежденной «Ясимой» близко, буквально расстреливая вражеский корабль, который им фактически не отвечал — так, несколькими шестидюймовыми выстрелами. Два других вражеских броненосца не в силах ему были помочь, связанные боем с тремя противниками, и даже отходили. А к погибающему «японцу» устремились миноносцы Бубнова, прикрываемые вездесущим «Новиком», который тут же набросился на подошедшие японские дестройеры. Теперь 350-ти тонным миноносцам надлежит исполнить роль мизерикордии, убийственного кинжала средневековья, которым добивали закованного в латы рыцаря, свергнутого с коня.
