1928 год: ликвидировать ликвидаторов (СИ) - Ангелов Августин
Так что мне в тот момент все еще недоставало доказательств для немедленного ареста Ягоды, ни, тем более, для его легальной ликвидации. Но, я был полон решимости добыть их поскорее, поскольку игра пошла очень опасная. В любой момент Ягода мог начать принимать контрмеры. И промедление было попросту смерти подобно. Потому я как можно скорее старался разыскать улики преступной деятельности Генриха, связанной с бандой Скульптора. Я чувствовал, что эти улики есть, что они совсем рядом, но, они словно ускользали от меня. Ведь никто из застреленных бандитов показаний уже не даст, а без этого и не узнать, получали ли они прямое указание Ягоды ликвидировать Менжинского? Теперь без их показаний приходится все списывать на случайность. Да и прямую связь этих бандитов с Ягодой установить трудно. Впрочем, одна зацепка была.
Список вещей на бандитском складе, обнаруженном сотрудниками Трилиссера, оказался удивительно схож с тем, что, как я помнил, нашли у Ягоды во время обыска, когда уже Ежов арестовал его. Те же отрезы тканей, те же женские фильдеперсовые чулки, меховые изделия в большом количестве и все прочие, что потом нашлось и у Ягоды дома, имелось в сарае той самой дачи, используемой под свою базу бандой Скульптора. Похоже, что бандиты делились награбленным со своим «крышевателем». Нужно было лишь подтвердить этот факт, проведя обыск у самого Ягоды. Но, опять же, ждать, когда выпишут официальный ордер, было нельзя. Просочись к Генриху хоть крупица информации, что мы с Трилиссером проводим расследование и серьезно копаем под него, как он тут же примет меры и все перепрячет, если до сих пор не перепрятал. Ведь его бандиты были мертвы уже сутки. И, наверняка, Генрих Ягода уже вовсю беспокоился, не доберутся ли и до него.
Пока мы доехали, пока осмотрели дачу и склад, пока пообщались с задержанными, время уже подошло к полуночи. Внезапно командир оперативников, взявших бандитскую дачу в кольцо охраны, прибежал весь разгоряченный и доложил Трилиссеру, что от шоссе приближаются два неизвестных автомобиля. Поскольку усадьба располагалась на пригорке, подъездная дорога, ведущая к ней, просматривалась достаточно хорошо. Начальник ИНО дал указания:
— Не спугните, затаитесь и наблюдайте, дайте им въехать на территорию, а там посмотрим, в какой момент будем брать. Я дам команду. В зависимости от степени опасности я или свистну, или выстрелю. Если сочту, что опасность не так велика, то свистну. Если опасность посчитаю серьезной, то выстрелю.
Дача, принадлежавшая раньше нэпману, убитому бандитами, находилась в достаточно глухом месте посреди лесопарка. Усадьба немного напоминала ту, что в Горках, где теперь квартировал Троцкий. Только эта была поменьше. Она до революции принадлежала какому-то богатому купцу. Электричество на эту дачу было проведено. Был даже телефон. А на территории, окруженной лесным массивом, имелась возможность хорошо замаскировать не только оперативную группу чекистов, но и гораздо более крупный отряд.
А уж искусством маскировки сотрудники ИНО владели в полной мере. Задержанных они отвели в подвал под охраной. Машины загнали в лес, завалив снегом, будто там простые сугробы. Все лишние следы замели. Четыре сотрудницы отдела притворились девками легкого поведения, дожидающимися бандитов. Их женские силуэты просматривались снаружи в освещенных окнах сквозь легкие занавески. А бандитского сторожа у ворот сменил переодетый чекист. В доме, в сарае и по периметру за елками затаились вооруженные сотрудники. Так что тех, кто пожаловал посреди ночи, ожидал сюрприз.
У въезда горел фонарь на столбе. Когда оба черных автомобиля подъехали к воротам, подмененный сторож-дворник вышел к ним из своей сторожки, чтобы поинтересоваться, кто такие? Человек, сидящий рядом с водителем, приоткрыл дверцу и жестом поманил его подойти поближе, размахивая чем-то, похожим на удостоверение. Взглянув, «сторож» начал открывать ворота. Пока он занимался этим, из второй машины стремительно выскочили двое ловких парней и потребовали поднять руки, наставив на стража ворот пистолеты. Когда переодетый сотрудник ИНО повиновался, его обыскали и, отобрав «Наган», спрятанный за пазухой, увели в сторожку. Маскировка была полной, чекистского удостоверения у переодетого сотрудника не имелось. И заподозрить, что перед ними засада ОГПУ, приехавшие пока не могли. Ведь револьвер и у обычного сторожа вполне мог иметься.
Мы же внимательно наблюдали за прибывшими, приготовив оружие. Они же пока не подозревали о нашей засаде. Все было тихо. Двое парней, которые увели сторожа, оставались вместе с ним в сторожке. Похоже, его «маскарад» удался. Прибывшие не знали сторожа в лицо, иначе уже всполошились бы. Пока двое возились с ним, остальные «гости» вышли из машин, направившись к дому. Мы насчитали еще шестерых. И у каждого в руках было оружие. Причем, у двоих — уже неплохо знакомые мне автоматы «Томпсон».
Было холодно, поскольку форточка оставалась открытой, чтобы нам слышать происходящее снаружи, да и свисток условного сигнала чтобы был услышан бойцами. Предчувствие меня терзало тревожное. Но, Трилиссер оставался внешне спокойным, с холодным расчетом бывалого снайпера направляя ствол своего взведенного «Маузера» в сторону «гостей» из окна нашего затемненного помещения в левом крыле здания, выступающем вперед. Позиция казалась вполне удобной для ведения флангового огня, которым можно было отсечь незваных гостей от входа в дом. Я тоже приготовил к стрельбе свой «Браунинг». В качестве огневой поддержки вместе с нами в темной комнате находились еще двое чекистов со «Шмайсерами-МР18».
Перед домом двое незваных гостей с пистолетами отделились от основной группы, направившись в сторону сарая-склада. А автоматчики подняли стволы. Они выглядели слишком опасными. Их намерения уже читались со всей очевидностью. Похоже, двое готовились взять под контроль склад, а остальные намеревались перестрелять женщин в доме. Медлить дальше мы не могли. И я шепнул Трилиссеру:
— Пора.
И он выстрелил в форточку. В тот же момент кто-то из сотрудников, действуя по заранее согласованному плану, дернул рубильник, и в доме погас свет, а женщины-чекистки более не отсвечивали за шторками, немедленно затаившись где-то в глубине усадьбы, готовые встретить «гостей» выстрелами. Трилиссер не зря заботился, чтобы все сотрудники ИНО, даже женщины, регулярно сдавали в тире нормативы по стрельбе. И все они, разумеется, были вооружены. А уличные фонари продолжали гореть, хорошо освещая незваных гостей, застывших на снегу посреди двора перед домом.
«Гости» среагировали на выстрел в воздух начальника ИНО довольно нервно. Один из автоматчиков дал очередь по нашему окну. Посыпались стекла, пули отрикошетили от потолка, но никого не зацепило. В ответ с разных сторон ударили выстрелы, но тут же стихли, лишь пули просвистели над головами «гостей». А откуда-то от сарая-склада громким, хорошо поставленным голосом заорал командир оперативной группы:
— Вы окружены бойцами ОГПУ! Приказываю сложить оружие и сдаться! Иначе откроем огонь на поражение!
— Мы сами чекисты! — прокричал в ответ командир «гостей».
— Вот это номер, — шепнул мне Трилиссер.
И мне ничего не оставалось, как крикнуть в форточку:
— Я Менжинский! Операция проводится под моим командованием. Приказываю всем опустить оружие и предъявить документы!
Я был готов к тому, что в этот момент начнется перестрелка. Но, приехавшие, услышав фамилию председателя ОГПУ, подчинились. И они, на самом деле, оказались чекистами, посланными Генрихом Ягодой с заданием арестовать всех, кто находился в усадьбе.
— И что вы должны были сделать потом? — поинтересовался я у командира оперативной группы «ягодников», когда все убрали оружие и предъявили друг другу документы.
Он не стал увиливать, сказав прямо:
— Мне приказано позвонить Генриху Ягоде и оставаться на объекте, охраняя усадьбу до прибытия Ягоды и до получения дальнейших распоряжений от него.
Я распорядился:
— Так звоните. Скажите, что задание выполнено, что ожидаете на объекте, как условлено. И ни слова про меня и мою группу. Мой приказ понятен?
