Дорога на Уэлен (СИ) - Alex O`Timm
Именно поэтому, перед тем, как обнести квартиру директора гастронома, мой предшественник созвонился со своим старым другом, и названным братом, и спросил его в силе ли те приглашения, что он присылал ему ранее. Заодно и поинтересовался, не будет ли тот против, если Сергей отправит на его имя ценную бандероль с некоторыми личными вещами, которыми не хотелось бы рисковать при поездке в поезде. Единственные вопросы касались времени приезда, и не испортятся ли вложенные в посылку вещи.
— Продуктов там точно нет, так что портиться нечему, но сюрприз будет. Так что пожалуйста, сохрани посылку до моего приезда, и главное никому не говори о ней.
Одним словом, договор был заключен. И сразу же после посещения известной квартиры, мой предшественник добрался до районного городка в Ташкентской области, и отправил оттуда все, что взял в квартире директора гастронома, оставив для себя лишь немного денег на билет и для того, чтобы подготовиться к дальней дороге. Увы поездка сорвалась, по причине ареста. А там появился и я. И теперь «сойдя» с поезда по дороге в Биробиджан, решил, что лучшим вариантом будет доехать до приятеля. Все же в отправленной посылке есть и деньги, и драгоценности, и самое главное кое-какие документы.
Паспорт, как нужный в дороге, Сергей тогда оставил при себе, а свидетельство о рождении, свидетельство о восьмилетнем образовании, взятое в приюте под предлогом подачи документов в Профтехучилище, и некоторые справки были отправлены почтой другу. Тут еще бралось в расчет и то, что путешествовать в поездах с такой огромной суммой денег и золота, было очень рискованно. Все это могли просто украсть, а почтовый перевод давал хоть какую-то гарантию, что бандероль доставят до места, и она окажется в надежных руках приятеля. Евгений сохранит ее до прибытия, а Сергей, рано или поздно добравшись туда, обзаведется и деньгами, и документами. И все встанет на свои места.
Идея была просто прекрасная, особенно учитывая то, что хоть паспорт и был изъят, но на основании свидетельства о рождении, можно было получить новый. Тем более учитывая то, что сейчас шел 1976 год, и согласно постановлению правительства, этот год бы началом введения паспортов нового образца, бланки нового образца имелись еще далеко не везде и на обмен паспортов имелась некая очередность. А Сергею просто повезло родиться в ноябре 1959 года, и вначале он получил паспорт еще старого образца, который потом изъяли при аресте.
Согласно же постановлению, переход на новые паспорта должен был осуществиться с 1 января 1976 года, по 31 декабря 1981 года, и всегда можно было сослаться на то, что я паспорт еще не получал. Тем более, что никаких отметок в свидетельстве о рождении о получении паспорта, или в открепительном талоне из приюта, взятом для прописки в общежитие ПТУ, у меня не имелось.
Долго отдыхать мне не дали, послышался шум, и я, чтобы не привлекать к себе внимания, тем что я собираюсь ночевать на скамейке, поднялся с нее и вышел к берегу реки. Как оказалось, это был какой-то рыбак, собирающийся в ночное. Выведя на воду свою «Казанку», он колдовал с подвесным мотором, при этом нещадно матерясь, и проклиная его всеми словами, которые только знал. В какой-то момент, ничего от мотора не добившись, решил передохнуть и присел на бортик где закурил, одновременно с этим заметив мой силуэт, и похоже с кем-то спутав в темноте, произнес:
— О! Санек, тоже решил порыбачить?
— Да, вот. — Несколько неопределенно ответил я, поняв, что в темноте меня с кем-то спутали.
— Ладно, не расстраивайся, сейчас запущу этот чертов «Вихрь» чтоб ему пусто было и подброшу тебя на островок, а утром, уж сам как-нибудь, я в низовье пойду. — Здесь похоже имелся неплохой островок для рыбалки, и мужчина, спутавший меня, решил помочь до него добраться.
С этими словами он сделал еще пару затяжек, намотал веревочку на вал двигателя и резко дернул ее. Мотор пару раз крякнул и заработал, временами подкашливая. Мужичок немного погазовал, затем едва отпустил рукоятку, как мотор вновь начал задыхаться. Вновь выругавшись, он произнес.
— Санек, сядь у руля и погазуй, только не сильно, пока мотор прогреется, а я пока снасти из эллинга принесу. Не хочется потом время терять.
Я тут же перебрался через борт лодки и устроившись у румпеля, начал потихоньку газовать, дожидаясь пока мотор наконец прогреется и начнет работать без перебоев. «Вихрь» — это еще тот геморрой, ему в будущем даже памятник поставят с надписью: «Лодочный мотор „Вихрь“. С любовью и ненавистью». С другой стороны, ничего лучше в союзе все равно было не найти, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. На пристани, где я сейчас находился было темно, единственный фонарь, был на столбе возле въезда у будки сторожа, поэтому здесь можно было различить кого-то скорее по силуэту, или бликам на поверхности воды, от лунной дорожки. Может быть именно поэтому, меня и приняли за какого-то Санька. Впрочем, мне это было только на руку. Мужчина дошел до эллинга, вынул из него кучу удилищ и забитый чем-то рюкзак сгрузив все это в лодку и направился назад, сказав.
— Сейчас замок повешу и можно будет выходить. — Добавил он.
Мне этих слов оказалось достаточно. Остров мне был не интересен, а вот отправиться куда-то южнее было заманчиво. Я таким образом выбирался из Красноярска, и даже если меня будут искать надежно сбивал следы. Стоило мужику оказаться от лодки шагах в десяти, я различил его силуэт возле побеленной стены его лодочного сарайчика, как я переключил реверс мотора на ход, и дал газу, быстро отплывая от берега.
— Ты куда? — Тут же вскричал мужчина, на ходу разворачиваясь и подлетая к пирсу. — А, ну стой скотина! Убью бл***! А ну назад! Писец тебе, ублюдок!
Вслед за мной неслись многочисленные эпитеты, собрав которые вместе, меня не приняли бы даже в тюрьму. Но я его уже не слушал, поддав газу, довольно быстро встал на редан и направил лодку против течения, в сторону железнодорожного моста. Пошарив по румпелю нашел тумблер и повернув его включил переднюю фару, и ходовые огни. Кто знает, как здесь поставлена береговая служба, заметят катер без огней и все, пиши пропало, на Иртыше, где я провел свою юность в прошлой жизни, было именно так. Там штрафом бы не отделался, еще и катер бы отобрали и самого бы суток на пятнадцать. А здесь так и вообще, побег, угон катера, мало бы не показалось. Зато сейчас все нормально, моторка идет под огнями, мало ли хозяин порыбачить решил, ничего особенного. Тем более начало лета, запрет на ловлю рыбы, наверняка уже сняли.
Я же в очередной раз порадовался своей удаче. Кто знает, как все обернулось бы, не окажись я на пристани, а так, пока хватит бензина, вполне можно двигаться и по реке, а дальше, уже подыскивать себе другой транспорт. И хотя я двигаюсь не совсем в правильном направлении, тем не менее ухожу из Красноярска, то есть путаю следы погони, а такая наверняка рано или поздно произойдет. Вообще-то мне нужно попасть в поселок Топчиха, что находится в восьмидесяти километрах от Барнаула. Это совсем на другой реке, но сейчас важнее было оказаться подальше от Красноярска, а после можно будет решить, как быть дальше. Моторная лодка «Казанка» с тридцатисильным «Вихрем», развивала довольно высокую скорость. Судя по тому как быстро проплывали мимо меня прибрежные строения, скорость была где-то около тридцати километров в час.
Я даже в какой-то момент слегка убавил газ, боясь во что-нибудь врезаться, все-таки по руслу постоянно встречались какие-то острова. Заметив идущее впереди судно постарался пристроиться к нему в кильватер, хотя и держался примерно сотне метров от него. Зато учитывая его осадку, наверняка не сяду куда ни будь на мель, подумал я. Примерно через полчаса плавания, у меня над головой промелькнули три моста кряду, а строения расположенные по берегам реки сменились лесом, поэтому начал задумываться о том, чтобы пристать к какому-нибудь островку, чтобы, во-первых, осмотреться, во-вторых передохнуть и, в-третьих, посмотреть, что же мне досталось и как далеко я смогу уплыть.
