Меченый. Том 2. На переломе истории (СИ) - Савинков Андрей Николаевич Funt izuma
Ракета с кажущейся натугой набирала скорость, но уже секунд через сорок превратилась в совсем небольшое пятно на фоне голубого неба а еще через некоторое время и вовсе исчезла из поля зрения. И только диктор из динамика продолжал отсчитывать секунды и метры, давая дополнительную информацию об отходе отработавших ступеней и положении ракеты в пространстве.
Японцы меж тем взволнованно закричали и принялись прямо здесь же записывать выпуск новостей для своего телеканала. У нас была договоренность, что все записи потом пройдут через руки наших чекистов, поэтому я не сильно переживал по этому поводу.
А вот что реально заставляло нервничать так это советский космос. Сто запусков в год — это много, даже если только одни ракеты считать, если же учитывать еще и стоимость полезной нагрузки… Подсчитать, сколько точно мы тратили на космос — по военной, научной и народно-хозяйственной линиям суммарно — было практически невозможно, но по грубым прикидкам он обходился бюджету СССР примерно в 6–8 миллиардов рублей ежегодно. В зависимости от методов подсчёта некоторые пункты можно было перекладывать из раздела в раздел, так что точную сумму назвать было все же сложно. При общих доходах бюджета в 390 с копейками миллиардов, это составляло вполне приличные 2% от всего годового бюджета страны.
Отмена программы «Бурана» позволила перебросить около 1 миллиарда рублей — да, именно столько сжирал советский шаттл ежегодно, того, кто вообще изначально его одобрил, нужно по хорошему просто к стенке ставить за разбазаривание народных средств — на другие направления. Именно из этих резервов мы ускорили работу над модулями будущей космической станции, а еще резко активизировали производство спутников ГЛОНАС. Во всю пошла работа по модернизации навигационных спутников, чтобы продлить срок их работы на орбите хотя бы на несколько лет.
Кроме «Бурана» мною была безжалостно обрезана программа запуска спутников-разведчиков, которая была еще одной бездонной бочкой, куда утекали средства буквально миллиардами. Военные пытались ворчать, все больше «разочаровываясь» в новом морском министре, однако адмирал Чернавин тут был фактически только проводником моей воли.
Со спутниками-разведчиками у нас вообще был полнейший абзац. СССР не умел производить нормальную оптику, из-за чего спутники приходилось запускать на более низкую орбиту, где они жили очень недолго. То есть вместо того, чтобы вложиться хорошо в производство оптики мы буквально выстреливали миллионами рублей в космос там, где американцы условно говоря обходились тысячами.
Естественно подобное положение меня не устраивало, поэтому было принято решение в ключе старого анекдота — сначала научитесь плавать, а уж потом в бассейн воду наберем. То есть было предложено сначала научиться делать нормальные спутники, а уж потом запускать их в космос. Ну и в конце концов я не особо верил в возможность большой войны в ближайшее время, так что пару лет можно было оставить вражеские аэродромы и без наблюдения, зато деньги сэкономим. Тем более в реальности о полной отмене программы спутников-разведчиков речь-тои не шла, просто их количество мы «подрезали» примерно на треть. Ничего. Обойдутся.
— Товарищ, генеральный секретарь, — японцы закончили запись собственного ролика и обратились ко мне. Я ответил им самой привлекательной из всех своих улыбок, у меня на японцев были большие планы, скоро их экономика войдет во времена тяжелого застоя, хорошо быть к этому готовым и получить свою долю печенюшек. А для этого нужно заранее выстроить соответствующие отношения, ну и в целом работа над собственным медийным образом, она точно не будет бесполезной. — Вы нам обещали короткое интервью.
— Конечно, господа, пройдемте, — тут же в бункере имелась комната отдыха переоборудованная сейчас в студию.
Короткое интервью, как обычно, растянулось на двадцать минут. Вопросы были вполне стандартными: японцев интересовало сотрудничество в области космоса, моё мнение по поводу американских проблем с «Челленджером», и, конечно же, не могло обойтись без вопроса о туристических полётах. Никаких острых или просто сторонних вопросов, тему «атомного кризиса» договорились не поднимать заранее, это было мое условие дачи интервью. Только тема внеземных полетов.
— Вы сказали, что готовы отправить в космос любого за сорок миллионов долларов, — осторожно начал японец. — Это действительно возможно?
— Абсолютно. Мы готовы не только отправить в космос, но и предоставить полноценную подготовку кандидата и конечно гарантировать безопасность туристов. Такого вам никто не предложит, — я пожал плечами, намек на гибель «Челленджера» был более чем прозрачным. — Более того, мы уже работаем над созданием отдельного жилого модуля на станции «Мир», который сможет принимать гостей из разных стран.
— В Японии многие заинтересованы в таком предложении. Можете ли вы гарантировать, что эти туристы не столкнутся с проблемами при посещении СССР?
— Уверяю вас, СССР гарантирует полную безопасность и комфорт для всех иностранных туристов, которые захотят отправиться в космос с нашей помощью. Мы абсолютно открыты для сотрудничества, и я искренне надеюсь, что японцы станут первыми космическими туристами, которые смогут увидеть нашу планету с орбиты. И вернуться живым обратно.
Если бы «Челленджер» не бахнул, первой космической туристкой — правда не коммерческой, но какая разница — стала бы 37-летня учительница из Бостона Шерон Маколиф. А так… Посмотрим, что будет теперь.
Соглашение «Плаза» подписанное хоть и с некоторым в этой истории опозданием должно было начать «золотой век» Японской Экономики, который очень быстро должен был стать прологом к бесконечному, растянувшемуся на добрых сорок лет кризису.
Дорогая йена вынуждала японские компании выносить производства в третьи страны, поскольку собранная собственными рабочими продукция резко перестала быть конкурентной на внешних рынках. Китай, Корея, Малайзия, Филиппины, Вьетнам даже США, где только самураи не отметились. Я планировал отщипнуть от этого исходящего потока небольшую толику, почему бы подданым Микадо не построить какой-нибудь заводик под Владивостоком. Если затея с итальянскими мопедами «взлетит», уверен желающие освоить — пусть даже таким странным и немного извращенным образом — советский рынок найдутся. Ну и мы конечно тоже в накладе не останемся, главное теперь успеть наладить контакты.
— Ну что, товарищи, кажется, мы сегодня сделали первый шаг в новую космическую эру, — громко произнёс я для стоящих рядом гостей и сопровождающих. Мы вышли на улицу, тут все еще потягивало гарью от дыма влетевшей ракеты.
Они заулыбались, понимая, что это была не просто дежурная фраза. Это была реальность, которую нам предстояло построить — и которую мы уже начинали строить здесь и сейчас.
Интерлюдия 3
Конкурс красоты
07 февраля 1986 года; Ленинград, СССР
ИЗВЕСТИЯ: ПВХ-трубы — будущее советского жилищного строительства!
На днях Комитет по строительству при ЦК КПСС принял историческое решение о полном переходе на использование поливинилхлоридных (ПВХ) труб в разводке бытовых внутридомовых коммуникаций. Этот шаг ознаменует новый этап в развитии советской строительной индустрии, направленный на повышение эффективности, надёжности и экономичности жилищного строительства.
Как отметили специалисты, процесс внедрения ПВХ-труб, ранее протекавший недостаточно быстро, теперь будет всемерно ускорен. По расчётам советских строителей, уже к концу 13-й пятилетки металлические трубы полностью уступят место современным пластиковым аналогам. Это позволит значительно снизить стоимость строительства, повысить долговечность водопроводных систем, а также упростить их ремонт и обслуживание.
Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ М. С. Горбачёв на последнем Пленуме подчеркнул необходимость широкого внедрения пластиков во все сферы народного хозяйства. «Использование современных материалов — это путь к повышению качества жизни советских граждан и рациональному использованию ресурсов», — отметил Генсек.
